Небесные побратимы - [21]

Рассказал Масленников и о тяжелой утрате молодой русской авиации - во время полета на празднике разбился капитан Лев Мациевич, на которого возлагались большие надежды. Рассказал и о том, что некоторые пилоты ездят теперь по городам России, показывают широкой публике полеты, чтобы привлечь внимание общественности к авиации - Васильев, Заикин, Уточкин, Костин. Узнал Черкезов и о том, что Всероссийский аэроклуб в Петербурге уже открыл летную школу.

От всего увиденного и услышанного Сотир окончательно «заболел» авиацией. После неудачной попытки взлететь на самодельных крыльях молодой болгарин не оставил мечты построить свой летательный аппарат. Вернувшись из России в начале 1906 года, он снова занялся авиамоделизмом. Пережил неудачи, а затем радость достижения заветной цели: его модели летали! В голове болгарина роилось немало интересных идей. Но, увидев полеты Масленникова, наслушавшись его рассказов, он уверовал, что лишь в России сможет осуществить свои мечты.

Черкезов и так уже породнился с Россией: его поездки в Бессарабию завершились женитьбой на девушке из Белграда Агафье Продановой. Родители жениха настаивали, чтобы сын привез жену в Болгарию. Но Агафья, и года не прожив в Свиштове, вернулась в Бол-град. Сердце Сотира разрывалось между близкими ему людьми.

Черкезов принадлежал к породе людей, которых называют мечтателями, романтиками. Обычная, размеренная домашняя жизнь, заботы по хозяйству не удовлетворяли молодого человека. Сотира тянуло к познанию нового, неизведанного. Потому и увлекла романтика покорения воздушной стихии, давшая простор его мечтам. Он уже видел в воображении свой летательный аппарат, любовался его полетами в воздухе. Это будет первый болгарский аэроплан… Но где взять средства на его постройку?

Болгарин поделился задуманным с женой и белградскими друзьями. Они не остались равнодушными к его замыслам, пообещав организовать в городе сбор денег на постройку аэроплана. Растроганный дружеским вниманием, полный радужных надежд Черкезов уехал в Петербург.

Здесь он устроился работать в мастерскую Стеглау, занимавшуюся строительством и ремонтом водопровода и канализации. Однако с некоторых пор мастерская стала принимать заказы на строительство… аэропланов! И удивляться такой метаморфозе не приходится. Кто-то же должен был стать пионером нового дела. Все зависело от инициативы и дальновидности предпринимателя. А Иван Иванович Стеглау - хозяин мастерской - сам увлекся авиацией и начал строить аэропланы своей конструкции. Занятие на первых порах приносило предприятию одни убытки. Потому заказы от изобретателей «со стороны» были ему выгодны и интересны.

В эти дни в мастерской шло изготовление самолета «ЧУР» изобретателя Григория Чечета из Донбасса. Он привез модель своего аппарата, а инженер Ребиков, работавший в Петербургском товариществе авиации (ПТА), воплощал идею Чечета в чертежи, конструировал, руководил работами, являлся соавтором изобретения. Буква «у» в названии самолета принадлежала московскому купцу Ушкову, выделившему деньги на осуществление проекта и потому считавшему, что на них можно купить все, в том числе и чужое изобретение.

Болгарин попал в бригаду, строившую «ЧУР». Близко сошелся с Ребиковым, оказавшимся очень симпатичным, отзывчивым человеком. Инженер поддержал намерение

Черкезова построить свой самолет, нашел его идеи оригинальными, заслуживающими поощрения. Уладился и финансовый вопрос. В Болграде молодая жена Агафья пошла на немалую жертву - продала участок земли, доставшийся ей по наследству. Да и белградский адвокат Титоров, друг Сотира, помог, собрав по подписке немного денег. И Черкезов с надеждой на успех приступил к осуществлению замысла.

Болгарского изобретателя окружала благоприятная творческая обстановка, царившая в мастерской Стеглау. Здесь, в Новой Деревне, возле комендантского аэродрома, где находилось длинное, приземистое здание аэро-планной мастерской, Иван Иванович сам отдыхал душой от своих «канализационных» дел, дававших, однако, финансы для изобретательской работы. Дружный коллектив, увлеченный аэропланами, радовался каждому успеху. Удачные пробные полеты превращались в праздник для всех.

Стеглау самостоятельно научился летать и сам испытывал свои творения. На «ЧУРе» летал Ребиков. Он брал уроки пилотажа здесь же, на комендантском аэродроме, у своего коллеги, а вернее хозяина, авиатора Лебедева - инициатора организации ПТА. Глядя на них, Черкезов тоже пробовал летать. Какое чувство восторга испытал он, поднявшись в воздух на построенном им самим аэроплане! Аппарат поднялся на трехсотметровую высоту, пролетел некоторое расстояние, но посадка Сотиру не удалась, машина основательно повредилась. Восторги сменились огорчениями: испытания показали, что конструкцию надо дорабатывать и дорабатывать, а средства уже иссякли. И еще энтузиаст понял, что, прежде, чем испытывать, надо самому хорошенько научиться летать.

К сожалению, чертежи самолета Черкезова не сохранились. В книге по истории авиации Асена Юрданова Попова, изданной в Софии в 1923 году, об этой странице жизни С. П. Черкезова написано так: «Сотир П. Черкезов из города Свиштова - первый болгарин - строитель аэроплана. Первый пробный полет совершил 12 января 1912 года в Петербурге. Конструктор мечтал завершить строительство своего самолета в Болгарии, но это не удалось, так как помешала Балканская война… Аэроплан представлял собою компиляцию классических бипланов Райта, Фармана и Кертиса. В основе - европеизированный «Райт» с трехколесным шасси…»