«Не зная броду, не суйся в воду»: Мир толкиновских пословиц и поговорок в переводах «Властелина Колец» - [6]
Ключевая часть этого оборота - отдельно стоящая приставка, характерная для языков германской группы. В данном случае это up, имеющая значение, аналогичное русским приставкам вз-, вс- и вос-, как например, в словах взбираться, всходить и восставать. С их помощью передается движение вверх. Именно оно здесь и подразумевается. В английском языке есть устойчивое выражение "to keep someone on his/her toes", пришедшее из балета. Означает оно "встать на цыпочки", т.е. приложить немало усилий - точно такой же смысл, как и у толкиновской пословицы.
Кроме того, стоило бы сохранить и "пальцы ног", поскольку в таком виде это выражение придумано самим Толкином и по-английски звучит довольно странно, а значит, странность эту надо также постараться не потерять и при переводе. Соответственно, если передать эту фразу общеизвестным фразеологизмом, то она попросту потеряет все своеобразие и яркую образность.
В этом высказывании Толкин смешивает две метафоры, что довольно нехарактерно для него. "Getting level", или "drawing level" означает "сравняться/поравняться с кем-то" - это метафора, которая употребляется в беговом спорте, когда бегун, занявший второе место, приходит к финишу с минимальным отрывом от лидера.
Никто из переводчиков не учел в своих вариантах переносное значение оборота "to brush up." Большинство дружно решили, что Мерри собирается причесывать свои ноги. Скорее всего, их ввело в заблуждение приводимое в англо-русских словарях значение глагола to brush [13], а приставку up они попросту проигнорировали. Возможно также, кто-то из них вспомнил, что у добропорядочных хоббитов существовал обычай аккуратно причесывать шерстку на пальцах ног, который описан в первой главе "Хоббита": "Bilbo Baggins was standing at his door after breakfast smoking an enormous long wooden pipe that reached nearly down to his woolly toes (neatly brushed)" ("Бильбо Бэггинс стоял после завтрака у двери, покуривая невероятно длинную деревянную трубку, доходившую ему почти до шерстистых пальцев ног (аккуратно причесанных)"). Зная любовь Толкина к лингвистическим шуткам, несложно предположить, что в высказывании Мерри он как раз и обыгрывал этот хоббичий обычай, но при этом имел в виду совсем другое действие, поэтому и употребил фразовый глагол с приставкой up.
Относительно же того, какую именно часть ног собирался причесать Мерри, мнения вообще разделились. Г&Г и Волковский, у которого формулировка в очередной раз поразительно напоминает фразу Г&Г, решили, что это должны быть пятки: "Я причешу пятки, когда сравняюсь с вами, любезный Перегрин" (Г&Г ДК.462), "Ну да все равно, я пятки причешу, ежели когда сумею с тобой сравняться" (В ДТ.83). ВАМ в первом издании зачем-то стала причесывать хоббиту коленки: "Слушай, чтобы за тобой угнаться, мне надо коленки причесать" (ВАМ ДТ>1990.67), во втором издании она вообще распространила это утверждение целиком на все ноги: "Слушай, за тобой не угнаться, постой, я ножки причешу!" (ВАМ ДТ>2003.289).
Самые необычные предположения о действиях Мерри были у Грузберга и его редактора Застырца. В оригинальной версии Грузберг обул хоббитов в совершенно ненужные им башмаки, да еще к тому же решил их начистить: "Приходится чистить башмаки, чтобы сравняться с тобой". Застырец решительно отказался от башмаков, ничего не стал причесывать, зато сделал Мерри невероятной чистюлей: "Придется ноги помыть, чтобы сравняться с тобой" (Гр ДК.70). Александрова вообще не стала ничего изобретать и просто употребила расхожее русское выражение: "Ну что ты, мне до тебя как до неба!". Этой формулировке действительно как до неба до образности и выразительности толкиновской.
К&К и Немирова также решили не связываться с ногами и их составляющими и использовали другое выражение "надо/придется попотеть", точно передающее смысл, но лишающее это высказывание всех его многочисленных подтекстов и столь же далекое от этимологической изобретательности Толкина: "Чтобы с тобой сравняться, надо будет изрядно попотеть" (К&К ДБ.79). Вариант Немировой все же немного более образный, поскольку во второй части фразы она употребляет еще одну известную поговорку: "Мне придется попотеть, чтобы не ударить в грязь лицом" (Н ДТ.58).
К&М, как всегда, в погоне за внешней красотой, целиком исказили смысл толкиновской пословицы. Мало того, их формулировка еще и не имеет ничего общего ни со стилем Толкина, ни с нарисованным им ярким образом: "Да, надо мне подсуетиться, чтоб ты нос не задирал" (К&М ДТ.66). По их версии, Мерри совершенно необоснованно подозревает Пиппина в зазнайстве. К&М показывают нам не возмужавших хоббитов, благодаря своей отваге и находчивости сумевших спастись из орочьего плена, а задиристых мальчишек, подначивающих друг друга в стиле советской школярской бравады.
Бобырь, Уманский и Яхнин не сочли нужным переводить эту фразу.
В шестой главе третьей книги ("Король Золотого зала"), исцелившись и изгнав Змиеуста, Теоден воздает должное преданности Эомера, употребляя при этом роханскую пословицу: "Faithful heart may have forward tongue" ("У верного сердца бывает дерзок язык"), а Гандальв прибавляет: "to crooked eyes truth may wear a wry face"("в бесчестном глазу и у правды лик крив"). Обе эти пословицы придуманы Толкином. И обе имеют ярко выраженный архаичный оттенок.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Наталья Алексеевна Решетовская — первая жена Нобелевского лауреата А. И. Солженицына, член Союза писателей России, автор пяти мемуарных книг. Шестая книга писательницы также связана с именем человека, для которого она всю свою жизнь была и самым страстным защитником, и самым непримиримым оппонентом. Но, увы, книге с подзаголовком «Моя прижизненная реабилитация» суждено было предстать перед читателями лишь после смерти ее автора… Книга раскрывает мало кому известные до сих пор факты взаимоотношений автора с Агентством печати «Новости», с выходом в издательстве АПН (1975 г.) ее первой книги и ее шествием по многим зарубежным странам.
«Вечный изгнанник», «самый знаменитый тунеядец», «поэт без пьедестала» — за 25 лет после смерти Бродского о нем и его творчестве сказано так много, что и добавить нечего. И вот — появление такой «тарантиновской» книжки, написанной автором следующего поколения. Новая книга Вадима Месяца «Дядя Джо. Роман с Бродским» раскрывает неизвестные страницы из жизни Нобелевского лауреата, намекает на то, что реальность могла быть совершенно иной. Несмотря на авантюрность и даже фантастичность сюжета, роман — автобиографичен.
История всемирной литературы — многотомное издание, подготовленное Институтом мировой литературы им. А. М. Горького и рассматривающее развитие литератур народов мира с эпохи древности до начала XX века. Том V посвящен литературе XVIII в.
Опираясь на идеи структурализма и русской формальной школы, автор анализирует классическую фантастическую литературу от сказок Перро и первых европейских адаптаций «Тысячи и одной ночи» до новелл Гофмана и Эдгара По (не затрагивая т. наз. орудийное чудесное, т. е. научную фантастику) и выводит в итоге сущностную характеристику фантастики как жанра: «…она представляет собой квинтэссенцию всякой литературы, ибо в ней свойственное всей литературе оспаривание границы между реальным и ирреальным происходит совершенно эксплицитно и оказывается в центре внимания».
Главное управление по охране государственных тайн в печати при Совете Министров СССР (Главлит СССР). С выходом в свет настоящего Перечня утрачивает силу «Перечень сведений, запрещенных к опубликованию в районных, городских, многотиражных газетах, передачах по радио и телевидении» 1977 года.
Эта книга – вторая часть двухтомника, посвященного русской литературе двадцатого века. Каждая глава – страница истории глазами писателей и поэтов, ставших свидетелями главных событий эпохи, в которой им довелось жить и творить. Во второй том вошли лекции о произведениях таких выдающихся личностей, как Пикуль, Булгаков, Шаламов, Искандер, Айтматов, Евтушенко и другие. Дмитрий Быков будто возвращает нас в тот год, в котором была создана та или иная книга. Книга создана по мотивам популярной программы «Сто лекций с Дмитрием Быковым».