Не вижу зла - [90]

— И что потом?

— Потом Оскар показал мне фотографии.

— Те, на которых вы с его другом занимаетесь сексом?

Глаза ее наполнились слезами. Голос у нее дрогнул, когда она прошептала:

— Да.

Джек дал ей несколько секунд на то, чтобы собраться и прийти в себя.

— Вы знаете, кто дал вам наркотик?

— Я полагаю…

— Протестую. Свидетель явно высказывает свои предположения.

— Протест удовлетворен.

— Вы сознательно приняли наркотик сами? — спросил Джек.

— Нет.

— Получается, его вам дал кто-то другой?

— Совершенно очевидно.

— Вы знаете, какой именно наркотик это был?

— Нет, не знаю.

— Давайте вернемся к фотографиям, на которых вы сняты вместе с лейтенантом Джонсоном. Когда ваш муж показывал вам эти фотографии, лейтенант Джонсон был с ним?

— Нет. Мы с Оскаром были вдвоем.

— Вы знаете, кто сделал эти фотографии?

— Все, что я могу сказать: когда Оскар показал их мне, они все еще находились в цифровом фотоаппарате. Они не были проявлены или отпечатаны. Он вывел их электронным способом на жидкокристаллический экран.

— Что вы почувствовали, когда увидели эти фотографии?

Глаза у нее затуманились, и она потянулась за салфеткой.

— Меня накачали наркотиками, меня изнасиловал лучший друг моего мужа. А мой муж снял это на фото. Как, по-вашему, что я могла чувствовать?

Он снова дал ей время успокоиться.

— Прошу прощения, что приходится задавать подобные вопросы, — сказал Джек. — Осталось совсем немного. Вам известно, что стало с этими цифровыми фотографиями?

— Нет. Господь свидетель, я перерыла весь дом в поисках фотоаппарата. Я хотела уничтожить снимки. Но я так ничего и не нашла.

— До того, как это случилось, вы могли бы назвать свои сексуальные отношения с мужем нормальными?

— Нет, — ответила она срывающимся голосом.

— Я не собираюсь смаковать подробности, но я должен спросить вас о следующем. Что в них было ненормального?

Она постаралась взять себя в руки, глубоко вздохнула.

— Когда мы не смогли зачать ребенка, Оскар воспринял это как удар по своему мужскому началу. Процесс шел медленно, но он так никогда и не оправился от его последствий. Это было так неразумно, абсурдно. — Она на мгновение умолкла, словно собираясь с силами, чтобы продолжать. — В моменты нашей с ним интимной близости я ощущала исходившие от него гнев и разочарование. Это был вывернутый наизнанку менталитет морского пехотинца, уверенного, что если продолжать упорствовать и стараться изо всех сил, то все получится. Но в конце концов он вынужден был признать, что с ним что-то не в порядке. Нам не суждено было иметь своего ребенка. И, как я уже говорила, осознание этого факта стало для него настоящим ударом. С годами — а я имею в виду сейчас уже целые годы, — ему становилось все труднее и труднее… выполнять супружеские обязанности.

— В тот момент, когда произошел этот инцидент с лейтенантом Джонсоном, вы поддерживали какие-либо сексуальные отношения со своим мужем?

— Нет, — ответила она, не отрывая взгляда от салфетки в руках. — Если только не считать «отношениями» то, что он прятался в платяном шкафу и делал фотографии своей жены с другим мужчиной.

— Что ваш муж сделал с этими фотографиями?

— Он хранил их.

— Вам известно, почему он так поступил?

— Он сказал мне, что…

— Протестую, — заявил Торрес. — Мы переходим к слухам и показаниям с чужих слов.

— Судья, показания нужны только для того, чтобы подтвердить тот факт, что свидетельница чувствовала себя в опасности. Они не призваны доказать, было ли так на самом деле, — заметил Джек.

Судья сделал умное лицо. Он не слишком хорошо разбирался в таких тонкостях, как доказательный материал, основанный на показаниях с чужих слов, и Джек только что дал ему достаточные основания не отмахнуться от свидетельских показаний.

— Протест отклонен. Свидетель может ответить.

— Оскар сказал мне, что, если я не буду и дальше заниматься сексом с лейтенантом Джонсоном, он разведется со мной и воспользуется фотографиями, чтобы забрать у меня Брайана. Докажет, что я была никуда не годной матерью, которая занималась сексом с другим мужчиной в собственной спальне, пока ее глухой ребенок спал в соседней комнате, — проговорила Линдси.

— Но ведь на фотографиях видно, что вы были без сознания, не правда ли?

— По ним трудно было судить об этом. Многие женщины закрывают глаза, занимаясь сексом.

— И что вы сделали?

— Я делала то, чего он от меня хотел. — Голос ее прозвучал едва слышно.

— Миссис Харт, говорите громче, — заметил судья.

— Я делала то, чего он от меня хотел, — повторила она. — Я продолжала заниматься сексом с лейтенантом Джонсоном.

— В этих случаях вы находились под воздействием наркотиков?

— Нет.

— Тогда почему вы делали это?

— Я не видела другого выхода. Я не хотела потерять сына.

— Вы хотите сказать, что были готовы заниматься этим до конца своей жизни?

— Нет. Но вы должны понять. Оскар происходил из очень влиятельного семейства. На военной базе он был уважаемым морским пехотинцем. Мое слово против его вряд ли принесло бы мне много пользы. Пока я не придумала бы выход и не получила помощь от кого-то, кому я могла доверять, мне пришлось смириться с происходящим.

— Итак, в этом зале суда появился кубинский солдат, показавший, что видел вас вместе с лейтенантом Джонсоном. Можно ли считать, что это было на самом деле?