Не так давно - [128]
Благодаря ему, эта холодная ночь прошла незаметно.
Наступил первый зимний день. Снег покрыл листья деревьев. Ветви склонились под тяжестью снежного покрова. Занесло и травы, Дед Мороз вступил в свои права.
Из леса мы вышли рано и направились через широкий луг. На девственном снегу видны были только следы нашего патруля, только что проложившего дорогу через глубокие заносы.
Не видно было и пограничной борозды. И она, десятки лет вызывавшая ненависть населения этого края, лежала где-то под снегом.
— Почему ты вернулся? — спросил Денчо часового Петко, который входил в состав патруля.
— Заметили крестьян с лошадью, — доложил тот.
— Сколько их?
— Трое.
— Остановите и спросите, откуда и куда едут!
Петко отдал честь и побежал исполнять приказ. Крестьяне были из Лисиной махалы села Божица.
Они везли капусту. Мы пошли вместе с ними и к восьми часам вечера пришли в махалу. Сразу же послали в село разведчиков, но неблагоприятные сведения заставили нас отменить нападение на почту.
Вернулись обратно. Неподалеку от Шипковицы мы с Крыстаном покинули отряд, чтобы в условленном месте встретиться со Славчо Радомирским, а отряд отправился в село, чтобы вернуть крестьянам реквизированное зерно, которое уже было собрано и в любой момент могло быть вывезено в город. Крыстан должен был вернуться в свой район, но его участие в некоторых операциях было необходимо — он набирался боевого опыта.
Весть о прибытии отряда в Шипковицу разнеслась по всему селу. На площади собралась толпа — одних привела сюда любовь к партизанам, других одолевало любопытство. Полиция бывала здесь редко. Село находилось далеко от города, все дороги в него вели через лес, и враги, опасаясь внезапного нападения партизан, боялись сюда показываться. Поэтому и партизаны, и население чувствовали себя относительно спокойно.
Когда все село было в сборе, Денчо сообщил о цели прихода партизан и поручил одному из бойцов разбить двери склада, где хранилось отнятое у населения зерно.
— Мешки с собой взяли? — спросил Денчо крестьян. — Это ваше зерно. У вас его отняли, а мы возвращаем его вам. Довольны?
— Как не довольны? Нашлись люди, которые и нам хотят помочь, защищают нас, — отозвался мужской голос из толпы собравшихся.
— Да здравствуют партизаны! — выкрикнул другой, и сотни голосов подхватили лозунг.
Крестьяне пришли на площадь без мешков и, казалось, не были готовы разобрать зерно. Поэтому Денчо снова обратился к ним.
— Что же вы, добрые люди, несите ваши мешки!
Но не успели открыть дверь склада, как, к общему удивлению, в руках у них появились десятки мешков.
— Каждому брать столько, сколько у него отобрали! — призывал тот же голос, который только что провозгласил лозунг.
— Кто возьмет больше, добра тому не видать, — выкрикнула скороговоркой старуха, — я — за правду!
— И мы за правду, бабушка! — откликнулся Денчо.
— Знаем, знаем, если вы не за правду, так не встали бы на эту дорогу.
— Товарищ Денчо! — позвал бай Захарий. — Все зерно раздать?
— А как же?
— Хорошо бы поджечь немного, — предложил тот, — чтобы завтра крестьяне имели основание сказать, что зерно сгорело. Иначе у них снова его отнимут.
— Это разумно. Здорово, бай Захарий, у тебя голова соображает. Недаром ты старый холостяк, — полушутя, полусерьезно сказал Денчо и указал место, где надо сжечь килограммов сто овса.
Довольные таким оборотом дела, крестьяне устроили нам богатый ужин. Собрались и дети. Денчо им раздал карандаши, резинки, а из наиболее смелых организовал первую детскую боевую группу; он поставил ребятам задачу: все, что они узнают о полиции и войсках, сообщать старшим товарищам. Эту задачу дети выполняли отлично Когда закончилось партийное собрание с крестьянами, отряд отправился в Драгойчинцы — большое село в горах, плохо настроенное к партизанам. Здесь фашистам удалось закрепить общину и создать свою организацию, располагавшую большим числом вооруженных приверженцев. Влияние нашей партии здесь было незначительным — не было ни одного человека, с которым мы поддерживали бы связь.
Отряд предпринял поход в Драгойчинцы с двумя целями: во-первых, поджечь здание общины, во-вторых, найти честных людей, на которых можно будет опереться в будущей работе. Первая цель была достигнута, и товарищи приобрели двенадцать винтовок и много патронов, но вторая осталась неосуществленной. Необходимо было поискать другие пути к жителям Драгойчинцев.
Встреча со Славчо Радомирским и Рилкой Борисовой состоялась на высокой вершине, восточнее села Верхняя Мелна. Сюда пришел и отряд. Не было только Иванки. Она заболела, и Денчо оставил ее у бая Косты — нашего ятака из села Нижняя Мелна. Что поделаешь: и партизаны — живые люди, и их иногда одолевает болезнь.
У нас была тройная радость: первая и наибольшая — это успешная операция отряда и богатые трофеи. Только в Драгойчинцах нам удалось взять двенадцать винтовок. Вторая — к нам пришел новый партизан из Радомирской околии, Асен Агаин, которому мы дали имя Стефан, а третья радость — Славчо Радомирский принес в отряд ручной пулемет. Теперь у отряда было два пулемета, что значительно повышало нашу боеспособность.
Филипп Филиппович Вигель (1786–1856) — происходил из обрусевших шведов и родился в семье генерала. Учился во французском пансионе в Москве. С 1800 года служил в разных ведомствах министерств иностранных дел, внутренних дел, финансов. Вице-губернатор Бессарабии (1824–26), градоначальник Керчи (1826–28), с 1829 года — директор Департамента духовных дел иностранных вероисповеданий. В 1840 году вышел в отставку в чине тайного советника и жил попеременно в Москве и Петербурге. Множество исторических лиц прошло перед Вигелем.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Анна Евдокимовна Лабзина - дочь надворного советника Евдокима Яковлевича Яковлева, во втором браке замужем за А.Ф.Лабзиным. основателем масонской ложи и вице-президентом Академии художеств. В своих воспоминаниях она откровенно и бесхитростно описывает картину деревенского быта небогатой средней дворянской семьи, обрисовывает свою внутреннюю жизнь, останавливаясь преимущественно на изложении своих и чужих рассуждений. В книге приведены также выдержки из дневника А.Е.Лабзиной 1818 года. С бытовой точки зрения ее воспоминания ценны как памятник давно минувшей эпохи, как материал для истории русской культуры середины XVIII века.
Граф Геннинг Фридрих фон-Бассевич (1680–1749) в продолжении целого ряда лет имел большое влияние на политические дела Севера, что давало ему возможность изобразить их в надлежащем свете и сообщить ключ к объяснению придворных тайн.Записки Бассевича вводят нас в самую середину Северной войны, когда Карл XII бездействовал в Бендерах, а полководцы его терпели поражения от русских. Перевес России был уже явный, но вместо решительных событий наступила неопределенная пора дипломатических сближений. Записки Бассевича именно тем преимущественно и важны, что излагают перед нами эту хитрую сеть договоров и сделок, которая разостлана была для уловления Петра Великого.Издание 1866 года, приведено к современной орфографии.
Иван Александрович Ильин вошел в историю отечественной культуры как выдающийся русский философ, правовед, религиозный мыслитель.Труды Ильина могли стать актуальными для России уже после ликвидации советской власти и СССР, но они не востребованы властью и поныне. Как гениальный художник мысли, он умел заглянуть вперед и уже только от нас самих сегодня зависит, когда мы, наконец, начнем претворять наследие Ильина в жизнь.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)