Не самое главное - [56]

Воскресное утро, сегодня “Болонья” играет дома.

Запах ладана, который воскуряет дон Джулио.

Изматывающее ожидание у дверей подъезда субботним вечером: вдруг родители уйдут, тогда он сможет привести в дом очередную подружку – на сей раз пышную и ленивую.

Вот он ребенком путешествует на заднем сиденье машины.

Чувство, что ты ни за что не несешь ответственности.

Отец с матерью ругаются в машине. Из-за музыкальных вкусов. Он хочет слушать Челентано, она – Ренато Дзеро. Сходятся на Карозоне[28].

Веселье Карозоне не заражает Марко. Он словно где-то далеко.

Поездка в горы. Восторг при виде горного водопада. Вода холодная.

Пикник, похожий на сказочное приключение.

У него температура. Он сидит дома и смотрит в окно, закутавшись в плед.

Ему двенадцать лет. Их компания впервые гуляет по центру без взрослых.

Конечно, они сразу же заблудились.

Усталость, когда возвращаешься с моря.

Гостиничный бассейн. Уютный, спокойный.

Лето на Капри: смятение, когда он впервые видит женщину топлес.

Бар, где встречаешь одних и тех же людей.

Скучная американская жизнь.

Воскресенье, домашняя лапша.

Отец переодевается, вернувшись с работы. Складывает вещи на комод. Надевает летние шорты, забывая застегнуть молнию. Идет чемпионат мира по футболу.

Они с друзьями пьют из фонтанчика после игры в футбол. Листва дрожит на легком ветерке, пот быстро высыхает. Потом они валяются на лужайке, время остановилось.

Сообщение о том, что в школу подложили бомбу. Бомба ненастоящая. Но их все равно отпускают по домам.

Пьянящее чувство, когда тебя не вызвали к доске.

Пьянящее чувство, что на этот раз ты выжил.

Четырнадцать лет. Поцелуй в подъезде, которого на самом деле не было.

Поцелуев в подъезде уже не будет.

То есть они будут, когда он вырастет, а это совсем другое.

Всему свое время. Если то, что должно произойти, происходит позже, оно уже не считается.

Дядя и тетя, которые всегда приносили к ним в дом веселье, а заботы оставляли у себя.

А еще чувство, что жизнь бесконечна: кажется, она будет долгой-долгой.

“Какая Болонья красивая!” – опять повторяет про себя Марко, выходя из автобуса, хотя он так больше не думает.

Он замечает, что руки вспотели.

Сеттимио Валори

Бесконечно занимается самооправданием. Редкая серость, что отталкивает даже самых доброжелательных людей.

Сеттимио Валори.

Как и подобает серости, путает Пампанини с Лоллобриджидой[29]. При этом считает, что высказывает оригинальные и умные мысли.

Снимает любительские короткометражки сомнительного качества.

Имеет четкое мнение о тех, кто его поддерживает, и о тех, кто обливает грязью.

У первых – проблемы с психикой, у вторых – с сексом.

Вечно подавлен, мрачен, закомплексован, жалуется на жизнь, считает себя жертвой, преувеличивает собственное значение. Заболевая с температурой, провозглашает конец света.

Перечень того, что вызывает у него раздражение, поспорит по длине с Ветхим Заветом.

На первом месте по понятным причинам – солнечные очки и их владельцы.

Близко к вершине пьедестала стоят французы, к месту и не к месту восклицающие “voila”.

Но все же на втором месте те, кто говорят “как-то так”.

В подобных случаях Сеттимио непременно спросит со скрытым коварством:

– Как-то так – это как? Очень интересно узнать.

Он ненавидит книги, в которых автор обращается к читателю на “ты”. Считает это высокомерием: автор заранее уверен, что у него найдется читатель.

В двадцать два года с Сеттимио происходит событие, которое оставит след в его жизни.

Пока он в необычайно приподнятом настроении прогуливается в Неаполе по виа Пессина, с пятого этажа ему прямо на голову падают запеченные с томатом и пармезаном баклажаны.

За мгновение до того, как почувствовать боль, он улавливает притягательный аромат – его ни с чем не спутать. Так притягивает детей запах моря. И тут Сеттимио обливают соусом.

Спасает его лишь то, что драгоценное лакомство приготовлено на одноразовом противне из легчайшего алюминия – такие продаются в дорогих супермаркетах.

Свидетельницы происшествия, две стоящие неподалеку толстухи, хохочут до слез. Они жуют бутерброды, но, увидев, как еще дымящаяся вкуснятина плюхнулась и размазалась по тротуару, не сговариваясь, думают: неплохо бы макнуть бутерброд в разлившийся соус.

Толстухам придется отказаться от этой затеи: они смеются и не могут остановиться, разглядывая охваченного паникой и облитого соусом Сеттимио.

До конца жизни Сеттимио будет подозревать, что толстухи оказались там не случайно, что они сообщницы того, кто попытался совершить преднамеренное убийство.

Гипербола “преднамеренное убийство” говорит о ярко выраженной инфантильной тенденции к преувеличению.

С этого дня Сеттимио Валори перестает получать удовольствие от прогулок.

Следующим утром он шагает по середине улицы, потом шустро юркает в книжный.

Чтобы произвести впечатление на продавщицу, он покупает “Гаргантюа и Пантагрюэль” Рабле.

Но девушка даже не обращает внимания, какую книгу приобрел юный Сеттимио.

Проявив необычное для него, невиданное упорство, он предлагает ей выпить кофе.

Не колеблясь, она отвечает, демонстрируя свой талант формулировать мысли кратко и убедительно:

– Пошел вон!

Сеттимио заключает, что ассортимент в книжном скудный и что ноги его здесь больше не будет.