Не самое главное - [23]
На мгновение ему захотелось пойти за ней. И даже начать ухаживать.
Впрочем, обладая аналитическим складом ума и способностью за несколько секунд прийти к логическому выводу, Джироламо отказался от этой затеи: в нынешнем нервном состоянии ухаживания ни к чему бы не привели.
Ощущение бессилия окутало его, словно фольга, в которую мама заворачивала бутерброд, провожая Джироламо на экзамен в университет.
Он выбрал компромисс. Он не пошел за дамой, но решил идти в том направлении.
Теперь-то мы знаем: он положился на судьбу.
“Надейся и жди”, – повторяла ему мама, хотя сама в надежду не верила.
Джироламо очутился перед “Harry’s bar” на виа Венето[14].
Он незаметно огляделся. Поискал глазами. Якобы отсутствующим взглядом изучил эту маленькую планету туристов и путан.
Обрадовался, не найдя в баре свой образец идеальной красоты.
Она не путана. Она его не разочаровала.
Впрочем, за одним из столиков он увидел русскую проститутку – конечно, не такую красивую, как та женщина, которую он встретил несколько минут назад, но все равно весьма привлекательную.
Русская улыбнулась ему. Он вспомнил, что в кошельке у него всего девять тысяч лир.
Дело было в 1994 году.
Как ни в чем не бывало, стремясь не выдать тревоги, он опять оглянулся и поискал глазами банкомат.
Вспомнилась занятная статья, попавшаяся ему на глаза несколько месяцев назад. В статье то ли в шутку, то ли всерьез утверждалось, что по странному закону природы там, где находится проститутка, банкомат находиться не может.
Закон подтвердился.
Шутка при первой же возможности уступает дорогу серьезным делам. Потому что шутка – воспитанная дама.
Почувствовав слабость, какую чувствуешь после того, как сдал анализ крови, но еще не забежал в бар выпить кофе с круассаном, Джироламо решил вернуться домой.
То есть к себе в пансион.
Сейчас он совершит самую страшную ошибку в жизни.
Вместо того, чтобы вернуться на виа Пинчана, он решит сделать круг и пройти соседними улочками.
Так он снова увидел ее.
В темном переулке ее силуэт казался еще прелестнее, чем на освещенной улице.
Сердце Джироламо забилось учащенно, как во время футбольного матча.
Прекраснейшая женщина на свете стояла под платаном, прислонясь к припаркованной машине. Взгляд опущен, рука треплет кончики волос, которые, скорее всего, секутся.
Джироламо замер как вкопанный метрах в двенадцати от нее. Он тоже стоял в темноте.
Но она не одна! Этого еще не хватало.
Обладая аналитическим складом ума, Джироламо насмешливо улыбнулся: неужели прекраснейшая из женщин может быть одинока? Мужчины не дают прохода таким красавицам.
Тень красавицы оказалась в компании другой тени: ее отбрасывала фигура, на которую падал свет с противоположной стороны улицы. Весьма разочаровывающей тени.
Лет сорок, коренастый, плотный, высотой с бочку мазута.
Разворачивается односторонняя ссора.
Мужчина что-то негромко вещает, промывая даме мозги.
Она молчит, тот еще больше злится.
“Неадекватные мужчины не способны остановиться. Они выливают на прекрасных женщин потоки слов, – думает Джироламо. – Плывя в этом потоке, они ищут панацею от собственной неуверенности и пытаются раз и навсегда завоевать предмет желания”.
Джироламо присматривается и прислушивается, но никак не может понять, за что мужчина бранит свою даму.
Он видит лишь, что тот все больше заводится, а женщина покорна и бесстрастна.
Ее бесстрастность и покорность еще сильнее подхлестывают мужскую неуверенность.
В таких случаях понимаешь, что все твои усилия – короткий этап большого пути.
Она-то уже думает о следующем повороте, где твое присутствие не предусмотрено.
Потом она выедет на прямой участок дороги и станет свободной.
Видимо, коренастый мужчина это понимает. Потому что он резко переходит к заключительной части ссоры: отвешивает ей пощечину. И уходит взбешенный.
Она так и стоит неподвижно, прислонясь к машине.
Только приложила руку, ту, которой трепала волосы, к пылающей щеке.
В остальном она придерживается прежней линии поведения: не возражать разгневанному мужчине.
Ей известно, что, куда бы она ни отправилась, пьеса будет сыграна снова.
Возможно, с более привлекательным мужчиной, но ее роль и сюжет пьесы не изменятся. Никогда.
Это тоже ноша – не лучше и не хуже других: быть красивой означает прятать нежность и хрупкость под маской секс-бомбы.
Вот о чем думает Джироламо, следя за событиями. Сердце у него бьется так, как не билось с далекого волшебного вечера, когда отец, которого он видел нечасто, ни с того ни сего объявил:
“Завтра идем на рыбалку”.
Воспоминание проносится в мозгу, словно спидбол по венам. Теперь Джироламо готов сделать следующий шаг. Сегодня я иду на рыбалку.
Он направляется к даме.
Но неожиданный поворот! Джироламо делает вид, что не замечает ее.
Лишь мельком бросает взгляд – убедиться, что она и правда невероятно хороша.
Пройдя в двадцати сантиметрах от дамы, он получает подтверждение.
Тем не менее, покорность, с которой она перенесла пощечину, заставляет Джироламо уйти не раздумывая.
А она даже не замечает его присутствия.
Джироламо ушел, но не простил.
Поэтому он идет следом за коротышкой.
Найти его просто.
Он стоит, чуть не плача, в темном углу другого переулка. Прислонившись к старой, ветхой стене, коротышка курит и размышляет, как поступить.
На швейцарском курорте у подножия Альп, окруженные тишиной, красотой и роскошью, отдыхают двое престарелых друзей. Англичанин Фред Баллинджер, знаменитый композитор и дирижер, выдерживает дипломатическую осаду королевского посланника, упорно отказываясь выступить на концерте по личной просьбе Елизаветы II. Американский режиссер Мик Бойл никак не доведет до ума постановку своего последнего фильма-завещания, над которым он работает с командой молодых коллег. Друзья размышляют о прошлом и будущем, внимательно наблюдают за собственными детьми и другими постояльцами отеля.
«Правы все» (2010) – первый роман знаменитого итальянского кинорежиссера Паоло Соррентино. Центральный персонаж романа, поп-певец Тони Пагода, пытается сбежать из родного Неаполя и изобрести себя заново в далекой Бразилии. Однако и там героя ждут призраки родной Италии, заставляющие его пересмотреть свои планы на жизнь. На русском языке публикуется впервые.
Роман «Конец века в Бухаресте» румынского писателя и общественного деятеля Иона Марина Садовяну (1893—1964), мастера социально-психологической прозы, повествует о жизни румынского общества в последнем десятилетии XIX века.
Начинается прозаическая книга поэта Вадима Сикорского повестью «Фигура» — произведением оригинальным, драматически напряженным, правдивым. Главная мысль романа «Швейцарец» — невозможность герметически замкнутого счастья. Цикл рассказов отличается острой сюжетностью и в то же время глубокой поэтичностью. Опыт и глаз поэта чувствуются здесь и в эмоциональной приподнятости тона, и в точности наблюдений.
В книгу включены две повести — «Горы высокие...» никарагуанского автора Омара Кабесаса и «День из ее жизни» сальвадорского писателя Манлио Аргеты. Обе повести посвящены освободительной борьбе народов Центральной Америки против сил империализма и реакции. Живым и красочным языком авторы рисуют впечатляющие образы борцов за правое дело свободы. Книга предназначается для широкого круга читателей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эти дневники раскрывают сложный внутренний мир двадцатилетнего талантливого студента одного из азербайджанских государственных вузов, который, выиграв стипендию от госдепартамента США, получает возможность проучиться в американском колледже. После первого семестра он замечает, что учёба в Америке меняет его взгляды на мир, его отношение к своей стране и её людям. Теперь, вкусив красивую жизнь стипендиата и став новым человеком, он должен сделать выбор, от которого зависит его будущее.
Писатель Дмитрий Быков демонстрирует итоги своего нового литературного эксперимента, жертвой которого на этот раз становится повесть «Голубая чашка» Аркадия Гайдара. Дмитрий Быков дал в сторону, конечно, от колеи. Впрочем, жертва не должна быть в обиде. Скорее, могла бы быть даже благодарна: сделано с душой. И только для читателей «Русского пионера». Автору этих строк всегда нравился рассказ Гайдара «Голубая чашка», но ему было ужасно интересно узнать, что происходит в тот августовский день, когда герой рассказа с шестилетней дочерью Светланой отправился из дома куда глаза глядят.