Не повторяй ошибок - [5]

Лиз мгновенно отреагировала:

— Чаинки в моей чашке уже сказали мне об этом.

Алекс взглянул на нее с сочувствием, но не смог удержаться от иронии:

— А чаинки в твоей чашке не намекнули, кто убийца? Не назвали кого-то из нашего городка, кого ты недолюбливаешь?

Лиз не восприняла его шутку.

— Зря ты думаешь, что это кто-то из наших! — возмутилась она. — Я и в мыслях такого не допускаю.

Он успокаивающе погладил ее по руке, жалея, но считая себя обязанным высказать правду.

— Гладстоун, который мы любим и помним с детства, стал другим. Много ли неизвестных тебе людей заходили в магазин?

— На моей памяти… не так уж много.

— Немного? Это точно?

— Да.

— Хорошо. Незнакомцы в Гладстоуне — редкие визитеры, а вездесущих страховых агентов мы уже знаем.

— Но кто из наших мог пойти на убийство? — с дрожью в голосе спросила Лиз.

Он попытался ободряюще улыбнуться, но улыбка не получилась.

— Забудь о прежних временах, Лиз, когда по ночам мы спокойно гуляли в лесу и слушали пение соловьев. Гладстоун теперь недалеко от большой дороги. — Он помолчал и добавил: — Но мы справимся с этой напастью.

Она не сразу решилась возразить ему:

— Вряд ли у вас это получится.

— Тебе об этом сказали чаинки в чашке?

— Не издевайся надо мной! Я на многое способна!

— Твоя бабушка-цыганка обучила тебя?

— Я знаю, что ты мне не поверишь, но хотя бы выслушай. Никогда еще не было стольких нехороших примет, как сегодня. Зло, тяжелое свинцовое зло нависло над городом.

— Покупаю твою версию за пять долларов. И еще выкладываю пятерку, если твой магический кристалл подскажет, как от этой угрозы избавиться, — снова попытался отшутиться Алекс.

— Ты же знаешь, что нет у меня никакого магического кристалла, — с грустью сказала Лиз. — Но я убеждена, что кто-то вот-вот появится в Гладстоуне. Все приметы твердят об этом в один голос. У меня уже в ушах звенит от их хора. Темный человек с отметиной на лице. Чужак. Он придет к нам на помощь, но по какой-то причине это обернется нам во зло. И мы долго не сможем раскрыть его тайну. И я думаю… Нет, я уверена, он пожертвует жизнью ради кого-то из нас.

Глава 2

Миранда отперла дверь маленького уютного домика, расположенного недалеко от деловой части Гладстоуна, но все-таки достаточно уединенного, и прямиком прошла на кухню. Здесь обычно было солнечно и все сверкало, но в этот день после ночного ливня небо застилали тучи, и даже безупречной белизны стены и мебель, поблескивающая металлическая кухонная утварь и желтенькие занавески на окнах не оживляли вид комнаты.

И на душе у Миранды было так же пасмурно.

Она включила кофеварку, чтобы разогреть остатки вчерашнего кофе, потому что на рассвете не успела приготовить свежий, а миссис Таск с утра записалась на прием к врачу и заранее предупредила, что задержится. Подогретый кофе наверняка покажется слишком горьким, но это вполне соответствовало ее настроению.

Свежезаваренный кофе ожидал ее в офисе, но Миранде хотелось заглянуть сперва домой, провести здесь в одиночестве несколько драгоценных минут, вдали от беспрерывно звонящих телефонов, громогласных помощников и прорывающихся в кабинет напуганных посетителей. Она не сомневалась, что Алекс сделал подобный крюк по пути в контору, только, скорее всего, завернул к Лиз, а не к себе домой.

Каждый выбирает то место, какое ему больше подходит, где можно отдышаться и успокоить нервы.

— Рэнди?

Девушка лет шестнадцати, поразительно похожая на Миранду, робко заглянула в дверь. На ней была ночная рубашка, а сверху накинут халат, что выглядело странным в десять утра, когда в школе давно шли занятия, но все объяснилось после реплики Миранды:

— Тебе не следовало вставать, Бонни. Доктор сказал, что сон для тебя полезней всех лекарств.

— Я чувствую себя гораздо лучше, честное слово. Это только простуда, ничего серьезного. — Бонни наблюдала, как Миранда наливает в чашку густой черный кофе. — Так это он?

Миранда сделала жадный глоток, поморщилась, потом молча кивнула.

— Адам Рамсей? Все так, как тебе виделось?

— Именно как мне виделось, — подтвердила Миранда печально.

Бонни поежилась, словно от озноба, потом решительно прошагала к столу и уселась.

— Я почти не знала его. Все же…

— Все же тяжело, — согласилась Миранда.

— И все теперь завертится?

— Боюсь, что да.

Губа у Бонни дрогнула, и она прикусила ее.

— Тогда мы уедем. И дело с концом. Мы просто…

— Бессмысленно, Бонни. Это ничего не изменит. То, что должно произойти, — произойдет, независимо от нас.

— Ты не можешь это остановить. — Голубые глаза девочки подернулись печалью, и свет в них угас.

— Нет, я не могу остановить это. — Миранда вздохнула. — Одна не могу.

— Может быть, Алекс…

— Нет. Не Алекс.

Они встретились взглядами, выдержали паузу, и Бонни сказала:

— Ты могла бы попросить их прислать кого-нибудь.

— Мне нужен он. — Горечь звучала в голосе Миранды. Произнесено это было с явной неохотой и даже, казалось, с отвращением.

— Ты уверена?

— Да, уверена.

— Прошло много времени, Рэнди. Восемь лет.

— Восемь лет и четыре месяца. — Миранда невесело усмехнулась. — Я отлично помню, когда это было, поверь мне.

— Я хотела сказать, что все меняется, Рэнди. Люди меняются, тебе это известно лучше, чем кому-либо другому. Даже он должен был измениться. Сейчас все будет по-другому.