— Спасибо, — пробормотала она.
— Пожалуйста. — Он отвернулся и направился к гаражу. Надо как можно скорее отойти от нее, пока…
— Бен. — Он повернул голову, а она нерешительным жестом указала на коробку с пиццей. — Если захотите присоединиться к нам, то учтите — хватит на всех.
— Нет, спасибо, — машинально ответил он, но успел заметить промелькнувшую у нее в глазах обиду. Черт, черт, черт. — Я еще не закончил здесь работу. — Он попытался исправить неловкость. — Вот закончу и тогда попробую вашу пиццу. — Почему он почувствовал, что надо смягчить резкость? С каких это пор большие голубые глаза стали его волновать? Да с прошлого вечера, когда она, прищурившись, посмотрела на него и сказала, что могла бы сама поменять колесо.
— Успеха вам. Мы с Роуз любители пиццы.
Он сунул руки в карманы куртки.
— Буду это иметь в виду.
Она пошла к дому, а он не смог отвести глаз от ее покачивающихся бедер.
Черт бы его побрал! Он не может позволить себе каких-либо увлечений или привязанностей. Эту роскошь он себе запретил. Он вообще не должен был выжить.
Он вернулся к работе, стараясь не прислушиваться к женскому смеху, доносившемуся через сетку кухонной двери. У Лейни был гортанный смех, он затрагивал у него в душе что-то такое, что он утратил после смерти Джейсона.
Он только начал пилить бревно, как зазвонил телефон. На дисплее высветился номер звонившего — это его бывший босс. Он вздрогнул, но ответил твердым голосом:
— Привет, командир.
— Бен. — Голос пожилого начальника звучал озабоченно. — Как ты, сынок?
— Более или менее.
— Только более или менее?
— Да. — К чему рисовать картину в розовом свете своему боссу? Его уже заставили взять отпуск из-за стресса после смерти Джейсона. Что может быть хуже?
— Все еще мучаешься, как я понимаю.
— Да. — Освободится ли он от боли, когда перестанет сниться тот сон? И хочет ли он этого? Не будет ли это предательством друга, которого он любил, как брата? Он, Бен, жив, а Джейсон — нет.
Командир вздохнул.
— Наверное, мне не стоит повторять тебе, что это был несчастный случай, а не твоя вина?
— Сэр, при всем моем уважении вы неправы. — Слова застряли в глотке. — Из-за меня погиб хороший, семейный человек.
— Расследование этого не установило, — мягко напомнил ему командир.
— Не важно. — Следователей в тот момент там не было — в этом аду. — Мне наплевать. — Бен закрыл глаза от обрушившегося на него чувства вины и боли. Он старался не видеть перед собой убитое горем лицо Кэлли. — Я-то знаю, что случилось.
— Бен…
— Пожалуйста, не надо.
Последовало молчание, затем тяжелый вздох.
— Что ж, не буду. Пока не буду. Сынок, когда тебе полегчает, приезжай. Место для таких первоклассных пожарных, как ты, всегда есть, и я буду счастлив и горд, если ты вернешься.
Полегчает… Бен проглотил ком в горле. Он знал, что это невозможно.
— Спасибо, сэр. Буду иметь в виду.
Он выключил мобильник. Грудь сжало от ощущения пустоты, с которой он боролся последние полгода. Он никогда больше не сможет работать пожарным. Он больше не полагается на свою способность правильно разбираться в ситуации и поступать соответственно. Без этих умений он ничто.
— Бен?
Он резко поднял голову. В дверях стояла Лейни с тарелкой в руке и неуверенно смотрела на него. Он молча выругался. Что она успела услышать?
— Роуз решила, что вы успели проголодаться.
Он потер ладонью лицо, боясь, что она заметила его волнение.
— Спасибо.
Он сунул телефон в карман, стараясь не встречаться с ней глазами, чтобы не увидеть на ее лице жалость. Или презрение. За последние месяцы ему хватило и того и другого. Она молча протянула тарелку и… положила ладонь ему на руку. Он не успел отстраниться. Это простое прикосновение чуть-чуть растопило лед у него в душе. Помимо воли взгляд потянулся к ней. Он не увидел в ее глазах жалости, только вопрос.
— Спасибо за пиццу, — произнес он.
— На здоровье. Ешьте, пока не остыло. — Она улыбнулась ему и ушла, унося с собой капельку тепла.
«Царственное распоряжение» никогда не сулило ничего хорошего.
Лейни давно привыкла именно так расценивать материнское приглашение на обед, и почти всегда в подобных приглашениях таился подтекст: благие, но абсолютно бесполезные намерения родителей «улучшить» ее жизнь. Со своим мужем она познакомилась как раз на таком обеде.
Будь Дэниел похож на Бена, все могло обернуться по-иному. Как ни странно, но эта мысль ее не поразила, хотя следовало бы. Последние два дня он не выходил у нее из головы, и перед глазами стояло его лицо с загнанным выражением. Она не услышала всего телефонного разговора, чтобы понять причину того, что разъедает ему душу, но боль в его голосе прозвучала явственно.
Бен казался ей честным человеком. Такой человек не женится ради денег. И уж точно, вступив в брак, не продолжит встречаться с прежней подружкой. Как ее бывший муж. Хорошо хотя бы, что это не причинило ей сердечной боли, но гордость и самолюбие, конечно, были задеты.
Лейни вздохнула. Она проехала к дому родителей по подъездной аллее между массивными каменными колоннами. Поскольку ее ждали, то черные железные ворота были открыты. Она остановилась перед длинным бревенчатым домом, построенным в сельском стиле. Дом выглядел внушительно и даже величественно.
