Не бойтесь свободы - [7]

Диалог Тысяча Восьмой

13 марта 1985 года.10 часов 25 минут.

Москва.Старая площадь.По двору сло

няется безволосый слуга народа в бе

лом халате.В левой руке у него кви

танция об уплате членских взно

сов,в правой-сдача.Сзади к нему под

крадываетя дед с ведром на голо

ве.Окунает в краску палец и пишет

черным по белому.Тюбик опрокидывает

ся и падает на налогоплательщика.

МИХАИЛ. Ты, что, рехнулся? На кого баллоны катишь? Я же... ГРОМЫКО. Ты лучше посмотри, что я тебе там написал. МИХАИЛ. (снимает халат,читает)... и его возводить молодым! ГРОМЫКО. Ну вот, ты и Генсек. Доволен? МИХАИЛ. Что значит доволен? Наследие, сам видишь, аховое. Проще было бы по прежнему, не надоело клоуном быть. Ох как надоело! ГРОМЫКО. Что делать собираешся? МИХАИЛ. Пока не знаю. Сначала хочу попробовать научится в глаза людям смотреть. ГРОМЫКО. Нервничаешь? МИХАИЛ. Страшновато. Опереться не на кого. В любой момент слететь можно. ГРОМЫКО. А ты не гони лошадей. Тише едеш - дальше будешь. МИХАИЛ. Ну да от места назначения. Это я еще в школе проходил. Да я и не собираюсь гнать. Но что-то ведь делать надо, иначе... ГРОМЫКО. Не фантазируй. А вот людей своих на ключевые позиции немедля расставлять надо. МИХАИЛ. Где же их взять-то, своих? ГРОМЫКО. Ищи, без этого ты нуль без палочки. Поначалу можно и не особенно своих - раз нет, а любых, лишь бы новеньких. А из них, смотришь, и свои появятся. МИХАИЛ. Простой перестановкой ничего не изменишь. Мы же все одним миром мазаны: новенькие, старенкие - один черт. ГРОМЫКО. А что ты собираешься менять? Рекомендую ограничится только сменой руководства, иначе так увязнешь в переменах, что сам потом не рад будешь. Вспомни Никиту Сергеевича - нормальный мужик был, не чета святой троице, а утонул, от собственных же фантазий и утонул. И тебя утопят, если рыпаться будешь. Ты не думай, это они только с виду,как ты говоришь, клоуны, а на самом деле они - сила, за спиной каждого из них своя империя. Вот и тебе надо свою создавать. МИХАИЛ. У меня тоже есть! ГРОМЫКО. Есть, есть. Но разве это империя. Вот у Гришина или у Дина Мухамедовича - вот это да! МИХАИЛ. Что ж мне на них теперь богу молится? ГРОМЫКО. Зачем молится. Пример, говорю, брать: сначала убрать, а потом все их наследие к своим рукам прибрать. МИХАИЛ. Так и замараться можно. Наследие - то их сам знаешь, не на партвзносы куплено. ГРОМЫКО. Кто не без греха? МИХАИЛ. Грех греху рознь, Андрей Андреевич.

ГРОМЫКО. Ну не скажи. Грех, он и есть грех. Масштабы только разные. Ты думаешь, что если понемногу приворовывать, то это - служение народу, а если с размахом - грех? Нет Михаил Сергеевич, народу ведь все равно, кто с него шкуру снимает - начинающий гумманист или отьявленный разбойник. Да и не царское это дело о чистоте думать. О величии надо заботится. Да, да, о величии! Народ все простит, все поймет, если царь его не только о своей утробе думает, но и о величии державы печется. ГОЛОС. Устала Россия от временщиков. МИХАИЛ. Тоска по сильной личности: "Вот придет Сталин, Сталин нас рассудит",- так, что ли, по-вашему получается? ГОЛОС. При чем тут Сталин? Как раз он и был главным временшиком на Руси, а остальные лишь робкие последователи. МИХАИЛ. Но он же не о своей утробе думал - скромность его общеизвестна. ГРОМЫКО. С кем это ты разговариваешь? ГОЛОС. Сталинская скромность - это скромность трусливого палача, который боится быть узнанным и поэтому стремится превратить людей в стадо баранов, где нет ни виновных, ни виноватых, а есть только страх быть человеком. ГРОМЫКО. Ты что, того? МИХАИЛ. Но он же сделал Россию великой - этот же факт. Если сравнить... ГРОМЫКО. С 1913 годом... ГОЛОС. Россия стала "великой не благодаря Сталину а вопреки ему. А что касается 1913 года, то давайте лучше сравним себя с Финляндией и Польшей. И та и другая до революции были в составе России, поэтому производительные силы и уровень жизни в них были не лучше, скажем, московского или петербургского. Финляндии удалось вырваться из большевистского маразма, а Польше, в конечном счете, пришлось составить компанию по несчастью с СССР. И вот результат: посмотрите, как сегодня живут финны и поляки с русскими. МИХАИЛ. Некорректное сравнение - Финляндия не воевала. ГОЛОС. Ну, положим Финляндия тоже воевала. Другое дело, как воевала. Она же вела войну на два фронта: с чужими и со своими. Но ведь и в России никогда не было Великой Отечественной войны. Здесь, начиная с октября 1917 года, идет Великая Антиотечественная бойня, а Гитлер только внес свой вклад в копилку своего брата по духу - товарища Сталина. ГРОМЫКО. Сейчас же прекратить! МИХАИЛ. Да, но ведь Сталин победил Гитлера! ГОЛОС. Народ наш выиграл войну, народ! Зарубите это себе на носу. Если бы не "гениальное" руководство коммунистов, во главе со Сталиным, то Победа была бы достигнута с гораздо меньшими жертвами, с гораздо меньшими. МИХАИЛ. Ну, это уже гадание на кофейной гуще. ГОЛОС. Гадание? Нет, никакого гадания здесь нет. Англичане недавно смоделировали столкновение между гитлеровской Германией и Сталинской Россией. Причем в модель закладывались самые неблагоприятные для СССР условия. И знаете, что выдала ЭВМ? МИХАИЛ. Ну, что она там наэвээмкала? ГОЛОС. А выдала она странный результат: те потери, которые понесла Россия теоретически невозможны при самом неблагоприятном ходе событий. МИХАИЛ. Что значит невозможны? Но они же были на самом деле - мы же их не придумали. Значит модель плохая. ГОЛОС. Модель-то как раз нормальная. Но вот одного она, действительно не учитывала. ГРОМЫКО. Чего ? Сейчас же прекратить. ГОЛОС. А того, что гитлеровское истребление русского народа шло по сталинскому сценарию. МИХАИЛ. Но это же самый настоящий бред. Мы же в конце концов победили. ГОЛОС. Победили потому, что ни Сталин, ни Гитлер не учли одну маленькую деталь - русский народ, который и предаваемый, и истребляемый с с обеих сторон сумел принести на своих плечах и свободу Европе и рабство себе, провозгласив сидевших на его шее убийц и предателей вождями и организаторами победы. МИХАИЛ. Ну, это преувеличение, одни эмоции. Вождей не судят. Они могут нравится или нет, они могут совершать подвиги или ошибки, но их не судят. ГОЛОС. Даже если ошибки - не ошибки, а преступления? МИХАИЛ. Опять громкие слова. Преступления? Что такое преступление? Когда прешь по неизвестному пути, то любые преступления История выдает за творческие искания, или, в крайнем случае, за трагическую ошибку. ГРОМЫКО. Правильно! Сейчас же прекратить! ГОЛОС. Очень не удобно. Поэтому-то вы и не хотите сходить с неизведанного пути. МИХАИЛ. Да, с избранного пути мы не свернем. ГРОМЫКО. Никогда! Замолчать! Да не ты сам же только что сказал: простой перестановкой ничего не изменить. Значит, ты хочешь что-то изменить? МИХАИЛ. Да но не сходя с ленинского пути! ГРОМЫКО. А! Ну, тогда я спокоен. Ну и напугал же ты меня. С кем это ты? МИХАИЛ. С Барабашкой. ГРОМЫКО. Это что, твой новый помощник! Гони его в три шеи, что о тебе народ подумает. МИХАИЛ. Пробовал - не получается. ГРОМЫКО. Врачу говорил? МИХАИЛ. Чтобы все подумали, что Генсек ненормальный? ГРОМЫКО. Но так и действительно можно свихнуться. МИХАИЛ. Не свихнусь. Раиса Максимовна говорит, что ничего страшного нет. Она считает, что это - Голос Народа. ГРОМЫКО. Что ж, ты теперь с него петь будешь? МИХАИЛ. Нет! Она считает, что слушать можно сколько угодно, ну чтобы живую связь с массами не терять, а прислушиваться или как она говорит, в голову брать, ни в коем случае, чтобы с верного пути не сбится. ГОЛОС. Да здравствует русский народ! Вся власть Советам, Земля крестьянам. ГРОМЫКО. А он у тебя ничего. Слышь, прям по-нашему шпарит. МИХАИЛ. В том-то и дело, что слова вроде правильные говорит, а думает совсем не по-нашему - двурушник какой-то, А не Голос Народа. ГРОМЫКО. А может этого Барабашку лучше Чебрикову сдать! МИХАИЛ. А как ты его сдашь? Голос Народа в КГБ не спячешь. ГРОМЫКО. Не скажи. МИХАИЛ. Народ можно, а Голос - нет. Это мне супружница моя разобъяснила.А то ведь я тоже сначала хотел к Чебрикову бежать. Да бог с ним, пусть говорит. Поговорит, поговорит и перестанет. ГРОМЫКО. Ты прям как Ленин, он тоже поговорить с народом любил. МИХАИЛ. Бери выше. Владимир Ильич не знал, что такое гласность, а я знаю. ГРОМЫКО. А что это такое? МИХАИЛ. Доживешь и увидишь. ГОЛОС. Доживешь до пенсии - увидишь по телевизору. ГРОМЫКО. До какой пенсии? МИХАИЛ. Т-с-с. Шутит он, Андрей Андреевич.