Навсегда осталась твоей - [13]

– Не торопись, – тихо произнес он, целуя венку у основания ее шеи.

Она царапала ноготками его спину, выгибалась и упрямо прижималась бедрами к его возбужденному члену под толстой тканью джинсов. Почувствовав кожей шероховатую ткань, она вздрогнула, осознавая, что обнажена.

Ее ничто не волновало. Ею руководило страстное желание. Она протянула руку, пытаясь дотронуться до Ксеркса, но он схватил пальцами ее запястья и поднял ее руки над головой. Она была сильной женщиной, но принц был сильнее ее.

Он уставился на нее в упор, золотые искорки в его глазах сверкнули.

– Еще секунда, и я не смогу остановиться, – сказал он грубым, как гравий, голосом. – Нам надо предохраняться.

– Я принимаю противозачаточные таблетки, – произнесла она и затаила дыхание. Она пила это лекарство, чтобы избавиться от гормональных нарушений, и не подозревала, что однажды оно понадобится ей как контрацептивное средство.

Ксеркс что‑то пробормотал, а потом сильнее прижал ее к зеркалам.

– Ох, ты меня убиваешь…

Ей нравилась его резкость. И нравилось, что ее собственное желание усиливает нетерпение Ксеркса. Они возбуждены и не боятся показать своих эмоций.

Удерживая ее запястья одной рукой, он другой рукой расстегнул джинсы. Почувствовав животом его горячий член, она затаила дыхание. Потом он обхватил пальцами ее бедро и заставил обнять ногой его торс. Она беспомощно задрожала и простонала, когда он медленно вошел в нее.

Калисте было больно, но она привыкла к боли, поэтому едва обратила на нее внимание, если не считать легкого напряжения. В следующее мгновение боль ушла, и осталось только ощущение его глубокого проникновения и наполнения. Это было странное, но приятное чувство. Она не предполагала, что секс будет таким захватывающим.

Ксеркс оторвался от ее губ и воззрился на нее. Она посмотрела на него, пораженная близостью с ним. Она ощущала его внутри себя, горячего и могущественного, видела золотые искорки в его глазах, которые становились ярче от нескрываемого удовольствия.

В его красивых глазах читалось изумление, словно он был так же потрясен, как и она. Но ведь этого не может быть, верно? В конце концов, он много раз занимался сексом.

Эта мысль была мимолетной, потому что Ксеркс стал неторопливо и ритмично двигаться. Она попыталась высвободить руки, но он не отпустил ее, продолжая прижимать к зеркалам.

Она пристально смотрела в его глаза и не могла отвести от него взгляда.

Между ними вспыхнуло что‑то давно знакомое и реальное. Единение, которого она себе не позволяла с тех пор, как мать отвернулась от нее. Этот мужчина казался ей таким родным и любимым. Она не сомневалась, что может ему доверять.

В глубине души она знала: Ксеркс никогда не предаст ее.

Свободной рукой он нежно коснулся ее щеки и улыбнулся так непринужденно и тепло, что у нее перехватило дыхание. Как будто он точно знал, что творится у нее в голове. Словно он чувствовал то же самое.

Затем он обхватил рукой ее бедро, заставляя Калисту двигаться с ним в унисон. Она вздрагивала каждый раз, когда он входил в нее, и беспомощно постанывала. Ей не удавалось сдержать прилив охвативших ее чувств, потому что Ксеркс тоже стонал от удовольствия.

Ему явно нравилось то, как она влияет на него.

– Ксеркс…

Она запрокинула голову и закричала, у нее перед глазами плясали разноцветные огоньки. Он поцеловал ее в губы, заглушая стон, и удерживал на месте, пока она дрожала от наслаждения. Она смутно осознавала, что он двигается сильнее и глубже, а потом вскрикивает от удовольствия.

Калиста стояла, зажатая между зеркалами и его мускулистым телом, неизбежно осознавая: Ксеркс подарил ей свободу, и ее жизнь уже никогда не будет прежней.

Глава 4

Лимузин остановился у огромного каменного дворца Льва Аксиоса. На внушительной каменной лестнице, ведущей к массивным двустворчатым дверям и закрытой красной ковровой дорожкой, уже собрались журналисты с камерами и телефонами наготове. Они фотографировали сверкающую европейскую аристократию, политиков, кинозвезд и знаменитых блогеров.

Ксеркс без удовольствия осмотрелся вокруг.

Вечеринка по случаю помолвки откладывалась и откладывалась из‑за различных проблем с Элени и ее рабочим графиком, и Ксеркс уже подумывал, что она нарочно затягивает с помолвкой.

Он понимал, что она не хочет выходить за него замуж. Но он смирился со своей судьбой, и теперь Элени нужно смириться с неизбежным.

По крайней мере, ей удалось приехать в Аксиос и посетить вечеринку, и теперь она находится рядом с Ксерксом, в голубом шелковом платье, которое несколько недель назад примеряла Калиста. Элени предпочла бы золотистое платье, но Ксеркс даже не показал ей этот наряд. Он убеждал себя, что то платье не подходит для этого случая.

Потому что каждый раз, смотря на Элени, он видел перед собой Калисту: ее золотистую кожу и добрые глаза янтарного цвета. Помнил ее вздохи, когда вошел в нее, и то, как ее нога крепко обнимала его за торс.

Ксеркс не помнил, когда в последний раз женщина смотрела на него так страстно. Все женщины, с которыми он сходился в Европе, были искушенными, и, хотя ценили его страстность и опыт, они не смотрели на него так, как Калиста. Наверное, никто и никогда не смотрел на него так, как Калиста.