Навсегда - [7]

«Когда писать не хочется» —

Земля, что нет мертвей.

Планета одиночества

В галактике твоей.

Там все на месте топчется,

Там дней гнилые пни…

«Когда писать не хочется» —

Боюсь той западни.

И опыт мой упрочится

И зримей и грубей,

А вот писать не хочется,

Ну просто хоть убей!

Когда душа отчается —

Покажется на миг,

Что все не получается

Вот так же у других.

Что даже и у гения

В строке поблекший цвет.

Вот это озлобление

Опаснее всех бед.

Поддашься — все источится,

В тебе добро губя.

«Когда писать не хочется» —

Тень самого себя!

Все то же имя, отчество,

Все те же дух и плоть,

Ну, а писать не хочется…

Не приведи, господь!..

«Поэзия — искусство вычитания…»

Поэзия — искусство вычитания.

Избавь от фраз и научи молчанию.

Слова мне дай, словесность отними,

Чтоб так же, как деревья, пред людьми

Они и молча явственно звучали

Безмолвием и естеством печали.

Не поучая, как входить в сердца,

Не договаривая до конца.

Ты обошлась без слов. И в этот миг

Молчанья твоего я ученик.

«Нам не флажки нужны, а флаги…»

Нам не флажки нужны, а флаги.

Не новизна нужна, а новь.

Не экскурсанты, а бродяги.

Не увлеченье, а любовь.

Нужны нам споры, а не войны,

Не примиренчество, а мир…

…И если человек не стройный,

Ни фрак не скрасит, ни мундир.

Он, неуклюжий, рябоватый,

Умом и силой не зачах.

Так и поэзия — без ваты

Ты костью широка в плечах…

СТАРОМУ ДРУГУ

Ты поучаешь: плюнь на миражи.

Стань наконец солидным человеком,

Перед девчонкой этой не дрожи.

Железным будь, шагая в ногу с веком.

Мы разные с тобой, мой старый друг.

Владей и дачами и гаражами.

И знай: совсем напрасен твой испуг,

Что буду я погублен миражами.

Оставь тревоги, полные предчувствий,

Для беспокойства не ищи причин.

Я занят делом. В министерстве грусти

Имею я высокий, важный чин.

С утра спешат все люди на работу.

И я спешу: один для всех закон.

И пусть бездельником меня считает кто-то.

Я очень, очень занят. Я влюблен.

«Читаю строки, что всю жизнь вмещали…»

Читаю строки, что всю жизнь вмещали

И как впервые на тебя смотрю:

«Прощения тебе не обещаю,

Но вечное прощание дарю».

Кто это написал? Петрарка? Данте?

Я думаю не только о таланте,

Такое чувство, как не назови,

Тут рыцарство врожденное в крови,

Вселенная на этом небосклоне,

Сентиментальным не был ты, Луконин,

Ты собственной стеснялся доброты,

Отшучивался… Я в твои черты

Вновь вчитываюсь: и в тебя, и в строки.

Ты к женщине не обращал упреки.

Хотел ты, чтоб она была сильней.

Не о себе тревожился, о ней.

О мелочной, пустой ее судьбе

Жалел. Свою же боль не вспоминая…

. . . . . . . . . . . . . .

Я думал: все я знаю о тебе,

Я о тебе еще так мало знаю…

ЧТО ТАКОЕ ПОЭТ?

I

Что такое поэт?

Вроде чуда и нет…

Произносит слова: город, женщина, море.

И мы слышим едва

Те простые слова…

Почему же мы чувствуем: радость и горе?

Что такое поэт?

Без особых примет.

Он такой, как и все: смотрит, думает, дышит.

Он совсем не герой,

Незаметен порой,

Он читателей шумных порою потише.

В чем же этот секрет,

Что такое поэт?

Объясненье, пожалуй, любое здесь ложно.

Но когда безгранична отчаянья власть

И уже остается одно лишь: пропасть,—

Он придет, он докажет, что жить еще можно.

Хоть ответа и нет,

Что такое поэт,

Но пока мы с тобой рассуждаем об этом;

Там, где врач не помог,

Где бессилен и бог,

Там последнее слово за ним — за поэтом!

II

«Теперь при самом строгом соблюдении равноправия женщины нам нужен культ женского очарования…»

И. Сельвинский «Проспект о прекрасной даме»

Он ничем не особенный. Нет никаких

Исключений из правил. Он самый обычный.

От поэта всей жизни потребует стих.

Потому он на многое смотрит трагичней.

Изумленья его — то всегда не пустяк.

Человеком его изумленья бессчетны.

Больше женщиной? Что ж отрицать. Это так.

Но всегда эта искренность не мимолетна.

Он услышит порою: «Красотка! смотри!»

Он увидит в ней то, что и вечно и кротко:

И какие тут шутки? немея замри —

Здесь величие явно, при чем здесь «красотка?»

Если уж красота — то без всяких границ.

Не спугнет ее взглядом, до пошлости жарким.

Не ломает комедию, не падает ниц.

Он вдали, но он близок к трагизму Петрарки.

Вот исчезла. Смеются. А он изумлен.

Переполнен одним только чувством — потери!

Только миг, но великий! что чувствует он,

Затаит. Лишь стихам свою тайну доверя.

Скажут: фокусы! современный поэт

Мелкотемьем считает такие мгновенья,

Ищет яркость! Сплошной ослепительный свет

Только там, где бессмертен инстинкт преклоненья.

ВЛЮБЛЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК

Город Пермь. Люди прибыли в командировку.

Осторожность, упрямство, смекалку, сноровку,

Горячась, умоляя, ликуя, кляня,

Все исчерпать успели в течение дня.

Почитали газеты. Заняться им нечем.

Угрожающе надвигается вечер.

«Ведь не зря домино людям богом дано»,—

Молвил первый. Второй: «А не лучше ль в кино?..»

Третий пивом с таранькою души таранил.

А четвертый витал в облаках — в ресторане…

Пятый — странный и чуждый страстям гражданин —

Хочет в город поехать, остаться один.

— Странный тип! Простофиля! Ходи да зевай…

Странный тип — простофиля — садится в трамвай.

Хоть никто и не звал его в гости. А все же

Он спешит, как мальчишка, волнуясь до дрожи.

Никогда не откроет: зачем, почему

Нервно улицу ищет. Что нужно ему?

Все приметы сойдутся. Вот сквер. Вот аптека.

Это улица Дальняя? У человека

Есть примета. Но точного адреса нет.