Навсе…где? - [2]
– Так, в одном месте, – ответил Кашмир.
Мы были уже на полпути к докам, когда в толпе позади нас раздались крики.
Кашмир передал мне клетку.
– Только не бегите, – предупредил он и опрометью бросился куда-то в сторону.
– Вор! – заорал кто-то неподалеку.
Я увидела тучного англичанина, пробирающегося в ту сторону, где исчез Кашмир.
Как назло, мне под ноги то и дело попадались препятствия в виде корзин с жареной саранчой и одеял, на которых были разложены спелые рамбутаны и прочий товар. Я бежала, огибая женщин в тряпье и в шелковых одеждах, мужчин в набедренных повязках и в военной форме. Клетка с птицей раскачивалась в моей руке, пот разъедал глаза. Кашмир был далеко впереди – точнее, это я сильно от него отстала.
На бегу я лихорадочно пыталась сообразить, как можно выпутаться из подобной ситуации, вспоминая разные истории на аналогичную тему. К сожалению, все они не имели ничего общего с реальностью. Почти во всех чудесное спасение приходило благодаря тому, что преследователей удавалось превратить в дерево, в звезду, в птицу или во что-то еще столь же безобидное. Оглянувшись, я увидела, что англичанин нагоняет меня, и, прижав клетку к груди, попыталась поднажать.
Наконец, я оказалась за пределами рынка, свернула за угол и, оттолкнувшись свободной рукой, перепрыгнула через осла. Кашмир, стоя на причале рядом с кораблем, призывно махал мне. Подбежав к нему, я остановилась. Он положил руки на мои плечи:
– Почему вы побежали, амира?
– А ты почему? – поинтересовалась я, с трудом переводя дыхание.
– Чтобы они погнались за мной. А теперь живо на борт. Вит, вит!
И Кашмир подтолкнул меня к трапу.
Отец помогал Би с рангоутом, но, услышав неподалеку от пристани крики, на секунду замер и окинул взглядом окрестности, пытаясь понять, что происходит. Затем он возобновил свои действия и скомандовал Ротгуту отдать швартовы. Англичанин был уже совсем рядом. Местные жители бросились врассыпную, но Кашмир оставался на месте, пока я не забралась по трапу на борт. Тогда он попытался броситься наутек, но было уже поздно.
Англичанин, бакенбарды которого дрожали от ярости, схватил Кашмира за воротник полотняной рубашки.
– Ах ты, проклятый ублюдок, да тебя повесить мало! – заорал он и, вытащив из-за пояса револьвер, ткнул его ствол в щеку Кашмира. – Отдавай мои деньги или я пристрелю тебя на месте!
Каш рванулся в сторону корабля, но мы, снявшись с якоря, уже отходили от пристани. Я изумленно посмотрела на отца. Тот окатил меня ледяным взглядом своих светло-голубых глаз и сказал:
– Он в состоянии сам о себе позаботиться.
Несмотря на жару, меня пробрал озноб. Если бы каладриус остался у Каша, как знать, не оставили ли бы на пристани меня? Поставив клетку с птицей на палубу, я ухватилась за леер, оценивая на глаз расстояние между бортом судна и пирсом. В этот момент Каш резко толкнул руку англичанина с револьвером кверху. Тот нажал на спусковой крючок, и пуля улетела куда-то в небо. Англичанин крепче сжал в пальцах воротник рубашки Кашмира – но и только. Резким движением разорвав рубаху на груди, Каш, повернувшись на одной ноге, ловко выскользнул из рукавов и освободился. Его противник так и остался стоять на месте с изумленным выражением лица.
Я стала шарить вокруг в поисках свободного конца, чтобы бросить его на пристань. Однако, когда я выпрямилась и снова выглянула из-за фальшборта, Кашмира нигде не было видно. Англичанин, стоя у края пирса, яростно что-то кричал, потрясая револьвером. Взгляд его был устремлен на корму корабля. Посмотрев туда же, я увидела Каша, перелезающего через борт.
– Остановить корабль! Остановить немедленно! – орал англичанин, обращаясь к моему отцу. – Ваш кули вор!
Кашмир приложил руку к груди жестом оскорбленной невинности. Я невольно улыбнулась – мне было известно, насколько он ловок и находчив. При необходимости Кашмир был способен заставить человека смеяться, чтобы украсть нужную ему вещь изо рта намеченной жертвы.
Затем Кашмир резко пригнулся. Англичанин выстрелил вторично, и пуля угодила в нашу сделанную из дуба бизань-мачту. Я замерла от неожиданности, а затем бросилась ничком на палубу рядом с клеткой. От моего дыхания зашевелились перья на грудке каладриуса.
«Искушение» – быстроходное судно, и к тому времени, когда англичанин успел прицелиться еще раз, мы были уже слишком далеко. Я вскочила. В ушах у меня звенело, волосы растрепались. Кашмир держался как ни в чем не бывало. Его бронзовая кожа сияла в лучах солнца, лицо светилось ликованием. Глаза наши встретились, и я торопливо отвернулась.
– Вы покраснели, – весело заметил он.
– Это от жары, – пробормотала я.
– Ну и суета! – воскликнул мой отец и, передав штурвал Би, спустился на главную палубу. Взяв в руки клетку, он заглянул внутрь.
– Боже, какая прелесть! Спасибо, малышка.
– Спасибо? – Я одернула на себе одежду. – Ты должен благодарить не меня.
– Спасибо, Кашмир! – сказал отец и в знак одобрения поднял вверх большой палец. Затем продолжил рассматривать каладриуса, радостно бормоча что-то себе под нос.
– Из-за этой птицы ты подверг его жизнь опасности, – с возмущением произнесла я.
Добро пожаловать в мир Орбис-Луа! Дети здесь неотличимы друг от друга до момента окончания школы - и только тогда они обретают уникальную внешность и собственный дар. Вот и Мирами с нетерпением ждет выпускного. Она еще не знает, что скоро на нее свалится неуправляемый дар, преследования, тайное королевское задание... да еще и легенда о таинственном Фениксе не даст спать по ночам. Ей предстоит обрести себя, найти любовь и принять участие в самом невероятном событии за всю историю Орбис-Луа.
Анна и Влад давно знакомы, но девушка не спешит принять его предложения. Вскоре выясняется, что Анна смертельно больна и жить ей осталось совсем недолго. В её снах, больше похожих на видение, она видит себя входящей в таинственную дверь, и просит возлюбленного отыскать эту дверь для неё. Влад исполняет странную просьбу, и Анна покидает его, чтобы вернуться…
Настал День Испытаний. День, который наступает без предупреждения. День, когда все младшие и старшие школьники Академии Пил подвергаются интенсивным физическим и психологическим испытаниям, чтобы выявить, готовы ли они выпуститься и стать тайными агентами правительства. Аманда и ее бойфренд Эйб - лучшие ученики, и только что они выдержали тридцать шесть часов испытаний. Но они младшие школьники и не ждут выпуска. Это должно произойти в следующем году - они планируют вместе присоединиться к ЦРУ. Но когда объявляют выпускников, результаты шокируют.
Инспектор Эдмонд Палмер лучше других знает, как важно сохранение межрасового баланса в институте магических аномалий имени Мерлиновского. А потому каждое утро он идет на работу и берется за решение любых конфликтов, возникающих между людьми и демонами. Но что случится, если однажды он столкнется с далеко незаурядным правонарушителем? Каким будет самое трудное дело инспектора Палмера?
В наши дни уже невозможно встретить настоящую, чистую любовь. Чтобы её испытать, необходимо перенестись сквозь время. Или всё же нет?
Захваченная, забранная от семьи и лесов, самый большой страх Арии не близкая смерть, с которой она столкнулась, а быть выбранной в качестве кровавого раба для члена одного из правящих вампирских родов. Что бы ни случилось с ней, Ария знает, что должна скрывать свою личность от монстров, лишивших ее свободы. На ней клеймо члена сопротивления, но вампиры не знают, как глубоко она вовлечена в это, и никогда не должны узнать.Несмотря на надежду на смерть, мир Арии переворачивается с ног на голову, когда вампир по имени Брейс заявляет на нее свои права.
Мое имя – Хоуп Арден. Хотя вы вряд ли меня помните, даже если мы встречались уже тысячу раз. Все началось, когда мне исполнилось шестнадцать. Папа стал забывать подвезти меня в школу, мама – позвать к ужину, а для лучшей подруги я превратилась в незнакомку. Не важно, что я говорю, что делаю, какие преступления совершаю, – вы все равно меня не вспомните. И теперь пришло время рассказать мою историю. Кем бы ты ни был, читатель, – вот мои слова. Моя правда. Слушай. И помни меня.
А вам никогда не хотелось владеть миром? То есть всем миром: людьми, животными, городами и континентами, планетами и звездами? Человек, которого мы привыкли называть Отцом (хотя это не так) собрал нас, дюжину брошенных детей, и каждого наделил знанием, ведущим к могуществу. Так, например, Майкл понимает языки всех животных, рыб и насекомых, какие только водятся на Земле, а Маргарет на короткой ноге со всеми мертвецами, когда-либо отошедшими в мир иной. Я же… что ж, мое умение – самое скромное.
Оно ждет тебя за порогом. Оно… нечто ужасное, нечто такое, что ни в коем случае нельзя разглядывать. Потому что один лишь взгляд на это существо? устройство? человека? грозит безумием и гибелью.Человечество перестало существовать. Горстка выживших прячется в заброшенных домах с заколоченными окнами, не решаясь выйти наружу. Мэлани, мать-одиночка с двумя детьми, решается наконец бежать из своего дома-тюрьмы – бежать туда, где, по слухам, еще есть люди, туда, где безопасно. Ей предстоит ужасное испытание: двадцать миль вниз по реке в ненадежной лодке, с завязанными глазами, полагаясь лишь на острый слух ее малышей.
Мир без голода и болезней, мир, в котором не существует ни войн, ни нищеты. Даже смерть отступила от человечества, а люди получили возможность омоложения, и быстрого восстановления от ужасных травм, в прежние века не совместимых с жизнью. Лишь особая каста – жнецы – имеют право отнимать жизни, чтобы держать под контролем численность населения.Подростки Ситра и Роуэн избраны в качестве подмастерьев жнеца, хотя вовсе не желают этим заниматься. За один лишь год им предстоит овладеть «искусством» изъятия жизни.