Натюрморт для вампира - [40]

– А-а, ну да, чем же ещё, он же «авторитет»! – кивнул Авдеев.

– Да нет, блатные в голос твердят, будто «окрасился» гражданин Ширяев. Только вот кто его завербовал под себя, и чем взял?

– Вот даже как?!.. – Авдеев задумался. – А это интересно… Слушай, Иван Родионович, займись ты этим вплотную. Я, правда, кражами не занимаюсь, но, по-моему, были какие-то… какие-то… Так, ладно! Гадать не будем! Если что – звони! Кстати, где сам Ширяев? Дома у него были?

– Закрыто! Соседка сказала, что взял рюкзак и ушел. Куда, она не знает. Но пока не появлялся. Может, «залёг», когда узнал про подельников? – задумчиво произнес Косых.

– Значит, ищите логово, ищите! Он ведь и заказчика должен знать! Если уже не последовал за своими подельниками, тьфу-тьфу! – суеверно сплюнул Авдеев. – Ищи, Иван Родионович, очень надеюсь на тебя!

Из кабинета прокурора выходили озабоченные офицеры, перекинувшись двумя-тремя фразами, быстро расходились по своим делам.

Авдеева пригласили сразу.

В кабинете Андрей был один.

– Садись сюда, – он показал на стул напротив себя. – Долго рассусоливать не будем. Что случилось, ты знаешь. Мне нужна твоя помощь.

Авдеев удивленно посмотрел на Дубовика.

– Ну, не всё же мне тебе помогать, – развел тот руками, – и до тебя очередь дошла. Расскажи мне всё, что знаешь про Кропаня. Мне важно и объективное, и субъективное твое мнение. Говори так, как разговаривал бы сам с собой, не выбирая слов и выражений.

Майор задумался на какое-то время, стараясь осмыслить слова подполковника, потом решительно рассказал о том, что ему предложил Кропань по убийству Кунгоева и Хорошева. Почувствовав неподдельный интерес друга к его рассказу, стал говорить всё, о чем его тот попросил. А рассказать, оказывается, было что! В этом Дубовик убедился почти с первых слов Авдеева.

– Ясно! Нечист был на руку твой начальник! Ну, за то, что «проморгали» его, кое-кто ответит, – процедил он сквозь зубы, выслушав майора. – А вот теперь поговорим о твоем деле. Судя по обстановке в квартире, как ты правильно подметил, он мог закрывать дела за определенное вознаграждение. Громкие – вряд ли, а вот те, что потише, с кражами… Так, пока ты мне, Никита Сергеевич, доложи всё, что удалось узнать по музейному делу. Надеюсь, вы им занимались? Что-то мне подсказывает, что все ниточки прошлых и нынешних происшествий связаны в один толстый канат, который висит над нами огромной петлёй, – невесело вздохнул Андрей. – Чутьё меня редко подводило. Хотелось бы иногда ошибиться, да не получается…

– Делом этим, товарищ подполковник, занимался следователь Тулейко. Там он, кстати, и след «Вальтера» обнаружил. А я ведь обращал внимание Кропаня именно на пистолет, а он мне: «Когда выстрелит, тогда и «споем»! Вот и слушает теперь, как ему архангелы поют.

– В трубы трубят.

– Что? – не понял Авдеев.

– Архангелы не поют – трубят, – с улыбкой пояснил Андрей.

– А ты слышал? – улыбнулся в ответ Никита.

– Мне ещё рано. Ну, а ты, если шутишь, значит, «на коне», это хорошо. Давай работать! Так, что по музею? Подробно.

Глава двадцать четвертая. Чей был «Виллис»?

Зубков долго размышлял, куда ему пойти в первую очередь: зайти к Татьяне или пойти в дачный поселок. После недолгих метаний он всё же направился к дому Пантелеевых. Но Татьяны дома не оказалось, да и не удивительно: рабочий день был в разгаре, поэтому капитан с лёгким сердцем оставил самый главный визит на вечер, а пока решил пройтись по другим адресам.

У переулка он встретил пожилую женщину, которая тащила за руку мальчугана, выговаривая ему за грязную одежду.

Зубков, глядя на эту картину, добродушно улыбнулся:

– Не слушается?

– А, – махнула рукой женщина, – только дед для него авторитет, а мы с родителями так!.. Да вот главный воспитатель после больницы ещё ходить не может, только вчера выписался, он и пользуется этим, пострел!

Зубков остановился:

– Скажите, а дед – это не участковый здешний?

– О-он… – протянула женщина, – а вы?..

– Капитан Зубков, Иван Артемьевич, из районного отдела внутренних дел. А я ведь к вашему мужу сегодня собирался ехать в больницу! Вот бы, сколько лишнего времени потратил, если бы вас не встретил! Просто везение какое-то! – обрадовано произнес он.

– Ну, коль встретились, так идёмте! – женщина кивнула в сторону, неподалёку стоящего, большого дома с крашенными в голубой цвет наличниками.

– Вы не против? А-то ведь, как я понимаю… – Зубков немного смущенно откашлялся.

– Ой, да нам не привыкать! А если муж узнает, что я вас не привела в дом, осерчает! Идёмте, идёмте! Да и чего стоять-то? Вон и дождь собирается! Похолодало даже.

Зубков с участковым Заболотным сидели на крыльце.

Жена Николая Ивановича накрывала на стол на веранде: подошло время обеда.

Накрапывал мелкий дождь, но под железным навесом крыльца было сухо.

– Ну, капитан, спрашивай! Хотя догадываюсь, что за дело тебя к нам привело. Жаль, что я в больнице всё то время провел, да и сейчас ещё не ходок: операция серьёзная была, – Заболотный показал на живот: под теплой рубашкой угадывалась толстая повязка.

– Меня интересует старый «Виллис», по-видимому, из дачного поселка. На нем, по нашим предположениям, увозили мальчиков с места преступления.