Натюрморт для вампира - [41]

– Вот как! Ну, скажу тебе точно: «Виллисов», тем более старых, тройка наберется. Пожалуй, все, что в городе имеются. Здесь же вся интеллигенция собралась. – Он усмехнулся. – Тебе перечислить или список составить?

– И то, и другое. О каждом владельце, если можно, несколько слов.

– Ладно. Давай по порядку. Директор обувной фабрики Грабович имеет такую машину, но у него она, как игрушка. Что старая, не скажешь. Он, думаю, мог бы и «Победу» купить, ан нет! Раритет, видишь ли, у него! Говорит, что генерал какой-то подарил. Хотя, думаю, что врёт. Этих машин после отступления немцев, как грибов, по лесам и дорогам, было. Умельцы, у кого руки росли оттуда, откуда надо, из этих консервных банок такие «игрушки» делали, будто только с конвейера сошли. Те, что предприимчивей – продавали, а другие себе оставляли. Вот ты говоришь: «старый Виллис», так они все старые. Только за одними хозяева ухаживают, а другие… Так вот, Грабович, за машиной следит, как за ребенком – холит и лелеет. И уж он точно бы труп туда не положил. Это я тебе так, для справки, говорю, чтобы отмести ненужных людей.

– Проверять всё равно всех придётся, – вздохнул Зубков.

– Ну, это понятно, – кивнул участковый. – Ладно. Следующий… Очень старый «Виллис» у старухи Поляковой, женщины героической и очень знаменитой. Прославленная разведчица времен ещё гражданской войны. Слыхал о такой?

– Да, – кивнул Зубков, хотя едва мог припомнить такую фамилию, но признаваться в своем невежестве было стыдно, и он поспешил спросить ещё об одном автомобиле.

– Погоди, о Поляковой ещё не всё сказал. – Заболотный положил свою руку на колено Зубкова. – Машину она водит сама, правда, редко, в основном тогда, когда в театр на премьеры выезжает. Завзятая театралка, видишь ли! Но бывает, что и внучок её за руль садится, когда берет у бабушки автомобиль для своих нужд.

– А кто у нас внук?

– А вот о нем разговор особый. Парня бабушка воспитывала сама. Дочь разошлась с отцом Анатолия, хотя поговаривали, что ещё до замужества она нагуляла ребёнка, а муж, узнав, ушёл от неё. Вторично вышла замуж и уехала с мужем на Дальний Восток. Там они завербовались на торговое судно. Теперь качаются на волнах всех пяти океанов. Парню мать посылает заграничные тряпки, деньги. Да и у бабки пенсия хорошая. Вот парень и разбаловался. На убийство, думаю, что он не пойдёт, а вот пакостить… это он может! – Николай Иванович осуждающе покачал головой. – Бабка в нем души не чает, и в обиду никому не даст. Вот так, капитан! Это тебе тоже для справки. Кстати, муж Поляковой был номенклатурным работником – хороший пост в Облкоме занимал, умер лет семь назад. Дочь, по слухам, сам из дому выжил, чтобы не позорила статусных родителей. Оба – и папенька, и маменька ещё те!.. Так что, со старухой аккуратней.

– Так, ну, ещё есть машины такие?

– Кто ж ещё-то у нас остался? – участковый задумался. – Этого даже не знаю, называть ли, нет? Местный Плюшкин, по-другому и не скажешь. Кроме старого «Виллиса» у него мотоциклы с войны «Харлей» и «Люксус», несколько старых велосипедов. Да, что я перечисляю – это надо видеть! Весь двор заставлен и завален старой техникой. Двигается ли хоть что-нибудь из этого хлама – не знаю.

– Он, что – механик? – удивленно спросил Зубков.

– Да, я же говорю тебе – Плюшкин. И фамилия у него – Плюшкин, как это не смешно. Раньше работал в каком-то НИИ заместителем директора по хозяйственной части. Вот так он себя представляет, не иначе. А ведь одно слово – завхоз! Но ему от этого института дачу выделили, как заслуженному пенсионеру. Да, ты сам посмотри – убедишься в том, что я прав. Ну, вот, пожалуй, и всё. Новые автомобили тебя не интересуют? Да и принадлежат они уж очень важным персонам.

– Мы с некоторыми уже познакомились, когда проверяли алиби владельцев машин, но тогда нас направили только к тем, кто имеет новые машины. Почему-то о старых речь не шла.

– Так тут такая публика, что «Виллисы» за машины не считают, а уж мотоциклы для них – анахронизм, прошлый век, – махнул рукой Николай Иванович. – Сразу бы вам ко мне обратиться! Ну, теперь уж, что об этом! Проверяй всех!

– У меня, Николай Иванович, есть ещё один вопрос: не встречалась ли вам здесь женщина, такого… довольно странного вида, судя по описаниям свидетелей. Очки у неё очень большие, платок, юбка в пол… Самое интересное, что никто её не знает.

Участковый подумал, потом отрицательно покачал головой:

– Не помню. Я на женщин-то особо и не заглядываюсь, если только по службе… Но она мне не попадалась. Так, если вопросов больше нет – идем за стол!

После обеда Зубков, поблагодарив хозяев, собрался уходить, но тут он вспомнил, что ему говорил второй вахтёр о милицейской машине, якобы виденной в лесу, неподалёку от Дома отдыха.

– А вам на глаза такая не попадалась? Я понимаю, что хватаюсь за соломинку, но мало ли… Ведь была же какая-то машина? И, по словам этого мужчины, рано утром, когда никто ничего не видит…

– Милиция? В лесу? Не зна-аю… А ты только с двумя вахтёрами разговаривал? С третьим встречался? Он ведь тоже мог что-то или кого-то видеть. Давай-ка, мы его сейчас сюда пригласим, коль сам я не могу ходить. Сын мой за ним сбегает. Вместе и поговорим.