Наставники - [14]

Чтобы существовать, человек постоянно нуждается во вспомогательных, посторонних средствах, в основном искусственного происхождения: в деньгах, в пище и в самом важном – в здоровье. Ни у кого из соседей гроша ломаного за душой не было, аналогичное положение было с хлебом, но в том, что касается здоровья, дедушка давал твердую оценку: «Здоровы как быки!» Тем не менее мама регулярно информировала о страшных случаях невероятных заболеваний, которыми страдали многие люди, совершенно нам неизвестные. Дедушка стремился вывести ее на чистую воду, спрашивая: «Туберкулез, что ли?» Но мама отвечала с горькой, одновременно как бы прощающей его наивность улыбкой: «То, чем страдает она, несчастная, не описано ни в одной медицинской книге, даже самой умной!» У дедушки в голове намертво закрепился краткий список самых опасных и смертельных болезней, дедушка не допускал расширения этого списка за счет всякой дилетантской чепухи. Дедушка предлагал: «Спорим, она выдумывает, тем более что я ее знаю?» Но мама продолжала информировать все с той же горькой улыбкой: «Уж куда там, хорошо еще, что ее не вспучило пока и анамнеза нет!» Болезни, которые описывала мама, всегда имели гигантские симптомы: члены у людей вытягивались до двух метров включительно, утроба отекала, на голове вырастали шишки и прочие наросты, по размерам напоминающие рога. Все это жутко смердело, так что мама, описывая симптомы, зажимала пальцами нос, несмотря на то что в данный момент расстояние между ней и описываемой болезнью было больше десятка километров. Тетки смотрели затуманенными глазами, как сквозь запотевшее стекло, и шептали: «Несчастные! – и добавляли: – Хоть мы их никогда и не видели!» У дяди на подобные рассказы всегда был готов ответ: «Лучше ездить на велосипеде, делать зарядку и бегать за бабами!» Дедушка не говорил ничего, несмотря на всеобщую печаль по поводу чужой болезни.

В нашей семье основными болезнями были следующие: нехватка пищи, запрет на исполнение русских песен, а также мамина зубная боль. Однако все мы были готовы достойно встретить худшее. По дому слонялись теткины подруги с тайными инструкциями по неотложной помощи, дедушка изобретал технологию изготовления универсального протеза для любой части тела, но все продолжали быть здоровыми. У мамы были разные флакончики, во флакончиках были лекарства от разных болезней, в том числе и самое главное лекарство от скоропостижной смерти, состоящее из виноградной водки и чеснока. Отец спросил: «Кто испортил очищенную?» Мама принимала лекарства в разное время дня и года, по необходимости. Мама приговаривала: «Вот это очень хорошее!» Или: «Вот это мне рекомендовала госпожа Аладрович, дай ей Бог здоровья!» Мама понуждала остальных членов семьи натираться вонючими мазями, глотать сомнительные пилюли, полоскать горло розовыми жидкостями, зачастую не имеющими названия. Мама говорила: «С каких пор принимаю, и хоть бы что!» Дедушка отвечал: «Твое счастье!» Мама была самым выдающимся членом нашей семьи в медицине, во врачебных вопросах, хотя ей не очень-то верили, совершенно, кстати, непонятно почему. Мама ходила по дому с пипетками, с угрожающе растопыренным пинцетом марки «Золинген», мама приговаривала: «Дай закапаю в глаз!», «Дай вытащу занозу!». Вся семья, все мои близкие – все мы убегали в соседние комнаты и запирались, независимо от грозящего медицинского исхода.

Возникнув перед нами, капитан Вацулич заявил: «В новой жизни у человека не будет иметь права на боль даже самый ничтожнейший орган – зуб, например!» Мама только вздохнула. Дедушка не поверил: «Да ну?» Вацулич вынул из кармана зеленую коробочку и сказал: «Кроме того, каждый, кто примет вот эту таблетку, полностью забудет бывшую жизнь и станет абсолютно нашим человеком!» Каждый из нас задумался над преимуществами вновь наступающих дней, а также о том, что мы оставим в своем ближайшем прошлом. Вацулич принялся раздавать белые таблетки с оттиснутыми буквами, вкладывая их прямо в открытые рты, мы глотали их давясь, не запивая, но с ясными лицами. Тетки воскликнули: «Все отдадим!» – и, стыдливо попросили еще по одной. Чуть погодя дедушка сказал: «А со мной ничего! – и добавил: – Все помню!» Вацулич посмотрел на нас и сказал: «Со стариками потрудней будет!» От случившегося всеобщего восторга Вацулич выронил коробочку. Она оказалась довоенного производства, принадлежала крупному фашистскому тресту по производству аспирина. Отец сказал: «Я сразу понял – это обычный аспирин, от которого потеют!» Дедушка сказал: «А если он еще и фирмы Байера, то я точно удавлюсь!» Вацулич стыдливо собрал раскатившиеся по полу пилюли, вспотел и сказал плачущим голосом: «Так ведь идея важна, все остальное вторично!» Мама подтвердила: «Верно!» – но всем было ясно, что думает она иначе. Строгий, товарищ капитана Вацулича, которого очень разозлило это происшествие, сказал: «Я раздам вам патроны, это хорошо помогает от нервов!» Дедушка спросил: «А как мы их употреблять будем?» Строгий сказал: «Зажмите их в кулаке! – и немного погодя добавил: – Как начнете психовать, сожмите покрепче, и все пройдет!» Дедушка восхитился: «Ишь ты, как просто!» Строгий подтвердил: «Точно!»