Наследники Витовта. Династическая война в Великом княжестве Литовском в 30-е годы XV века - [4]
Борис Николаевич Флоря предложил мне заняться изучением событий 30-х годов XV в., неизменно оказывал мне разностороннюю поддержку и самым внимательным образом читал мои первые тексты. Ряд ценных замечаний и указаний принадлежит оппонентам диссертации — Анне Леонидовне Хорошкевич и Павлу Владимировичу Лукину Директору Института российской истории РАН Юрию Александровичу Петрову и руководителю центра по истории Древней Руси Владимиру Андреевичу Кучкину я обязан исключительно благоприятными условиями для дальнейшей работы над текстом книги. Чрезвычайно плодотворными оказались обсуждения книги и отдельных ее частей как в стенах Института российской истории РАН, так и с многочисленными коллегами, которые не жалели своего времени для ответа на постоянно возникающие вопросы, а также ознакомиться с наименее доступными из них. Я признателен всем участникам таких обсуждений, в особенности рецензентам книги — Александру Ивановичу Груше и Римвидасу Петраускасу, а также Антону Франтишеку Брыло, Евгению Станислововичу Глинскому, Лидии Корчак, Виталию Николаевичу Михайловскому, Клаусу Найтманну, Адаму Шведе, Собеславу Шибковскому и Мареку Анджею Яницкому. Снабдить книгу редкими иллюстрациями удалось благодаря любезному содействию Видаса Долинскаса, Алексея Викторовича Мартынюка и Анатолия Аркадьевича Турилова, которым также хотелось бы выразить искреннюю благодарность. Мне вряд ли удалось бы осуществить свой замысел без финансовой поддержки Фонда Герды Хенкель (Gerda Henkel Stiftung, Дюссельдорф)[11] и Фонда «Прусское культурное наследие» (Stiftung Preußischer Kulturbesitz, Берлин)[12]. Участие в проекте подготовки нового издания «Полоцких грамот», поддержанном Российским гуманитарным научным фондом[13], позволило обнаружить в историческом архиве г. Риги ряд новых документов, чрезвычайно важных для понимания того, каким образом функционировало Великое княжество Литовское на рубеже XIV–XV вв. На завершающем этапе работы над книгой несколько новых источников удалось обнаружить и использовать благодаря участию в подготовке издания документов польско-литовско-орденского «вечного мира», заключенного в Бресте Куявском 31 декабря 1435 г. Этот проект поддержан польским Национальным центром науки (Narodowe centrum nauki, Варшава), а его результаты должны увидеть свет в ближайшие годы. Наконец, эта работа никогда бы не увидела свет, если бы не терпение и забота моих близких.
Обзор историографии
События в Великом княжестве Литовском 30-х годов XV в. изучались историками нескольких стран — России, Польши, Литвы, Украины, Белоруссии и Германии. Однако национальная традиция их изучения сложилась не во всех из них. В периоды повышенного интереса к данной теме (конец XIX — первая половина XX в., конец XX — начало XXI в.) национальные исторические школы тесно взаимодействовали между собой. Творчество некоторых ученых сложно «классифицировать» «по национальному признаку»: скажем, дореволюционные работы М. В. Довнар-Запольского вполне выдержаны в духе тогдашней российской историографии, а после революции 1917 г. он стал основоположником белорусской исторической науки[14].
Первая работа, посвященная событиям 1430-х годов в Великом княжестве Литовском, появилась в начале XIX в. Это была биография князя Свидригайла Ольгердовича, принадлежащая перу немецкого драматурга, историка-аматора, долгое время служившего в России, Августа Фридриха Фердинанда фон Коцебу (1761–1819). Коцебу одним из первых получил доступ к материалам архива великих магистров Тевтонского ордена, хранившегося в Кенигсберге. На их основе он написал четырехтомную «Старинную историю Пруссии», а затем приступил к работе над биографией Свидригайла, оконченной к 1817 г.[15]
Собственно научное значение его книги состоит как раз в том, что он попытался ввести в оборот новые источники о деятельности этого князя[16]. Коцебу явно идеализирует героя своей книги, превозносит его достоинства, что казалось наивным уже современникам (в частности, H. М. Карамзину[17]), как и общий вывод: если бы Свидригайло не был свергнут с престола ВКЛ в 1432 г., Польша уже в первой половине XV в. могла бы стать «литовско-русской провинцией»[18]. Несмотря на значение книги для тогдашней науки, политическую «благонадежность» и ходатайство графа Н. П. Румянцева, ее русский перевод был издан лишь в 1835 г.[19] Камнем преткновения послужили буллы папы Евгения IV об унии православной и католической церквей, адресованные Свидригайлу и митрополиту Герасиму. Поначалу цензура сочла, что эти источники не могут быть напечатаны «при частной истории князя Свидригайлы», а должны появиться в труде по истории русской церкви[20].
Образованная общественность встретила книгу Коцебу довольно сдержанно[21]. На тот момент отсутствовали издания источников, необходимые для изучения данной темы, не говоря уже о принципах их критики. Но главное состоит в том, что история Великого княжества Литовского еще не стала предметом специального внимания исследователей. Когда же в 30–60-е годы XIX в. такое внимание стало проявляться, историки не сразу перешли к изучению политической истории XV в. Так, в российской науке на первых порах господствовал интерес к социально-экономической истории ВКЛ и к политической истории этого государства до унии с Польшей, т. е. времени, которое тогда считалось его «золотым веком». Пальма первенства в изучении социально-политической истории ВКЛ 30-х годов XV в. принадлежала польским исследователям. В это время в Польше (особенно в ее австрийской части) интенсивно развивалось национальное движение. Общественные деятели задумывались, каким быть возрожденному Польскому государству и быть ли ему вообще (иногда они указывали на выгоды пребывания польских земель в составе империи Габсбургов
Василий III Иванович, сын Ивана III Великого и Софии Палеолог, интересен многим. Но особенно – тремя моментами своей биографии. Во-первых, он присоединил к Московскому княжеству Рязань и возвратил Северскую землю, отобрав ее у Литвы.Во-вторых, он был отцом одной из самых неоднозначных фигур русской истории – Ивана Грозного.Но самое главное – именно Василия III впервые в истории Руси назвали царем. И это случилось в 1514 году при заключении договора с императором Священной Римской империи Максимилианом I.
Монография посвящена актуальной научной проблеме — взаимоотношениям Советской России и великих держав Запада после Октября 1917 г., когда русский вопрос, неизменно приковывавший к себе пристальное внимание лидеров европейских стран, получил особую остроту. Поднятые автором проблемы геополитики начала XX в. не потеряли своей остроты и в наше время. В монографии прослеживается влияние внутриполитического развития Советской России на формирование внешней политики в начальный период ее существования. На основе широкой и разнообразной источниковой базы, включающей как впервые вводимые в научный оборот архивные, так и опубликованные документы, а также не потерявшие ценности мемуары, в книге раскрыты новые аспекты дипломатической предыстории интервенции стран Антанты, показано, что знали в мире о происходившем в ту эпоху в России и как реагировал на эти события.
Среди великого множества книг о Христе эта занимает особое место. Монография целиком посвящена исследованию обстоятельств рождения и смерти Христа, вплетенных в историческую картину Иудеи на рубеже Новой эры. Сам по себе факт обобщения подобного материала заслуживает уважения, но ценность книги, конечно же, не только в этом. Даты и ссылки на источники — это лишь материал, который нуждается в проникновении творческого сознания автора. Весь поиск, все многогранное исследование читатель проводит вместе с ним и не перестает удивляться.
Основу сборника представляют воспоминания итальянского католического священника Пьетро Леони, выпускника Коллегиум «Руссикум» в Риме. Подлинный рассказ о его служении капелланом итальянской армии в госпиталях на территории СССР во время Второй мировой войны; яркие подробности проводимых им на русском языке богослужений для верующих оккупированной Украины; удивительные и странные реалии его краткого служения настоятелем храма в освобожденной Одессе в 1944 году — все это дает правдивую и трагичную картину жизни верующих в те далекие годы.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.