Наследники предтеч. Выживание - [18]

В тот же вечер, когда доплела нить, подвела итоги экспериментов со своими инстинктами, а, конкретно, с жором. За это время выяснилось, что класть рядом продукты питания при засыпании не помогает: в приступе я всегда хватала первый попавшийся продукт, а не тот, который планировала. Кроме этого, узнала, что невменяемое состояние может возникать не только во сне — в первую неделю жизни в кронах я дважды испытывала его во время бодрствования, и надо отметить, что дневные приступы проходили ещё жёстче, полностью лишая разум контроля над телом. Есть на ночь не помогало — жор начинался независимо от того, насколько плотным был ужин. Постепенно взять приступы под контроль силой воли также не получилось — наоборот, после кратковременного и слабого периода просветления невменяемое состояние наваливалось с удвоенной силой, не оставляя даже шанса на сопротивление.

Однако в процессе экспериментов мне удалось найти, как предотвратить приступы жора. Всё оказалось проще простого: мне необходимо регулярно хорошо питаться. Причём не один и не два раза — припадки проходили примерно за трое суток высококалорийной диеты. Прикинув, сколько я должна принимать пищи для того, чтобы их избежать, удивлённо присвистнула — выходило в несколько раз больше, чем на Земле за то же время. Сначала такое обжорство обеспокоило, но позже опыт показал, что никаких негативных последствий обильный рацион не повлёк. Отсюда напрашивается вывод, что у нового тела просто очень высокий обмен веществ. А в начале этой жизни я несколько дней не восполняла энергетические потери организма в должном объёме, посчитав, что голод не самое главное, поэтому-то и возник жор. Так что проблема решалась очень просто — достаточным питанием. Единственное, что надо помнить — мне голодать в обществе противопоказано… для общества. Хотя, на самом деле, отнюдь не только для него, ведь вряд-ли где-то с готовностью примут в компанию людоеда.

Теперь, решив этот вопрос, можно навестить Дмитрия, но не затем, чтобы присоединиться, к этому я ещё не готова, а чтобы просто узнать, как у них дела, а заодно расспросить об их биологических особенностях.

23–29-е сутки. Джунгли — верхний ярус джунглей

Наутро, сразу после завтрака, посмотрела на упругие струи дождя и решила, что не стоит дожидаться его окончания, потому что хорошей погоды, которая продержалась бы хоть сколько-то долгое время, практически не бывало. По пути вниз я иногда перепрыгивала между ветками, расположенными на расстоянии нескольких метров, и улыбалась, вспоминая, как осторожничала вначале.

Земля встретила необычным багрово-красным моховым ковром с редкими вкраплениями зелени. Неужели, я сама того не заметив, ушла далеко от места, где залезла в кроны? Огляделась, но картина со всех сторон оставалась такой же. А ведь раньше ничего подобного не встречала: до переселения на деревья почву покрывал практически исключительно хворост и прелые листья — если не считать изредка встречающиеся заросли папоротников. А вот и они. Длинные листья темно-зелёных растений росли прямо из-под мха, частично под ним скрываясь. Напрашивается вывод, что за время, проведённое мной в кронах, лес сильно изменился.

Задержавшись на мгновение, я аккуратно ступила на столь необычную растительность. Ноги утопали в моховом болоте глубже чем по колено, но нижний, земельный слой оказался достаточно устойчивым. С чавканьем потоптавшись по мху, я, как обычно, когда находилась на твёрдой опоре, активировала антиграв наоборот, чтобы проводящее часть времени в облегчённом состоянии тело не растренировалось. После чего внимательно изучила красный ковёр. Мох оказался чуть жестковатым, почти покрытым водой и очень хорошо восстанавливал форму после деформации: даже после меня с утроенным весом (а вот это уже из чистого любопытства — не самоубийца, чтобы надолго так нагружаться) следы пропадали всего за полминуты.

Убедившись, что хищников вокруг не наблюдается, я с удовольствием повалялась в своеобразной ванне и даже потёрлась самодельной губкой из мха. И нацепляла каких-то кровососущих червей на всё тело. Осторожно отковырнув самых мешающих, оставила остальных, заодно решив узнать, сработает ли натуральный репеллент на этот раз и через какое время. А для того, чтобы не кормить всех желающих, залезла на небольшую высоту и засела за компьютер, проверяя реакцию червей на меня каждые полчаса. До устойчивой антипатии прошло целых двадцать девять часов. За это время я успела несколько раз слазить наверх поесть, да и светлое время суток приближалось к концу.

Поскольку тревожить людей ночью посчитала невежливым, решила отложить запланированный визит на завтра. А пока ещё раз насладилась лесной ванной. После купания вдруг поняла, что мало захотеть — надо ещё и отыскать старых знакомых. Поэтому, не теряя времени отправилась на поиски лагеря, в котором живет Дмитрий, или хотя бы близко расположенного ручья, на что и потратила значительную часть тёмного времени суток. Потом поднялась вверх и наскоро соорудила гнездо для ночлега. Теперь, когда я получала питание в достаточном количестве, потребность в сне сильно сократилась: если раньше, чтобы сохранить работоспособность, приходилось спать более тридцати часов, то есть более полусуток, то теперь, чтобы выспаться, вполне хватало десяти часов.