Наша борьба - [7]

В своей курсовой работе я привел пример трудовых отношений в сельском хозяйстве дохристианского периода, полностью процитировав чудесную притчу о работниках в винограднике из Евангелия от Матфея. Вот она: “Ибо Царство Небесное подобно хозяину дома, который вышел рано поутру нанять работников в виноградник свой и, договорившись с работниками платить им по динарию за день работы, послал их в виноградник свой, В девять часов утра хозяин опять пришел на площадь и увидел других, стоящих на торжище праздно, и им сказал: “Идите и вы работать в виноградник мой, и я заплачу вам по справедливости”. Они пошли. И в полдень, и в три часа дня хозяин виноградника приходил на площадь, и все повторялось в точности. Около пяти часов вечера хозяин пришел на площадь и опять нашел там людей, стоящих без работы. Хозяин спросил: “Зачем вы стоите здесь целый день без работы?” Они говорят ему: “Никто не нанял нас”. И он говорит им: “Ступайте и вы работать в мой виноградник”. Когда наступила ночь, говорит хозяин виноградника управителю своему: “Позови работников и отдай им, как договорились, по динарию, начав с пришедших последними и заканчивая с пришедших первыми. Тогда пришли первыми те, кто нанялся на работу около пяти часов вечера, и каждый из них получил плату за полный рабочий день. Пришедшие же первыми думали, что они получат больше, но получили и они по динарию. И, получив, стали роптать на хозяина дома и говорили: “ Эти последние работали один час, и ты сравнял их с нами, перенесшими тягость дня и зной”. Он же в ответ сказал одному из них: “Друг! Я не обижаю тебя; не за динарий ли ты договорился со мною? Возьми свое и уходи; я же хочу дать этому последнему то же, что и тебе; я вправе распоряжаться моими деньгами по своему усмотрению. Или глаз твой завистлив, оттого, что я добр? Так будут последними первыми, и первые последними, ибо много званых, да мало избранных”.

С точки зрения политэкономии, вся притча свидетельствует о жуткой несправедливости и деспотизме землевладельца по отношению к работниками. Во-первых, чем больше земли было у частного землевладельца, тем больше была армия безработных, готовых горбатиться весь день на хозяина за кусок хлеба. Во-вторых, деньги, которыми хозяин земли “вправе распоряжаться по своему усмотрению” образовались не из воздуха, а по причине недоплаты всем работникам, начиная от первых до последних. И не зависть заставила работников “роптать на хозяина”, а оскорбленное чувство достоинства человека наемного труда. Следовательно, делал я вывод в своей курсовой работе, справедливое вознаграждение за труд будет возможным только при смене наемного (подневольного) труда) свободным трудом. А это станет возможным только после уничтожения (отмены) всей и всяческой частной собственности на землю. При социализме вопрос справедливой оплаты труда на земле, которая еще не стала полностью “общенародной” в полном смысле этого слова, может быть решен только при обязательном соблюдении двух условий. Первое: подробнейшее научное описание каждой пяди земли в пределах одного государства: состояние недр, почв, растительного покрова, среднее количество осадков, солнечных дней в году, удаленность от водных источников и рынков сбыта продукции, т.д. т.п.. Это и предполагается составлением Земельного кадастра. Второе условие справедливой оплаты труда работников: земля не может принадлежать одному человеку на правах частной собственности, а все работающее на земле обязаны ПОГОЛОВНО участвовать в окончательном распределении совокупного общественного продукта: что оставить на освоение целинных земель и создание новых рабочих мест в “винограднике”, что выделить на строительство школы для детей работников и строительство новых дорог, сколько отдать музыкантам, которые устроят праздник сбора урожая и которых также нужно считать работниками. Легко увидеть, что при такой организации дела оплата будет производиться не по прихоти хозяина-деспота, который вообще не нужен, а по количеству часов отработанных на общей земле с учетом конкретных условий и особенностей участка земли, определенных земельным кадастром.

Когда Новосельцева ознакомилась с моей курсовой работой, ее, как мне кажется, взяла легкая оторопь: “Вы обильно цитируете Библию, - заметила она, - но ни разу не удосужились процитировать документы партии по данному вопросу”. В конечном итоге за курсовую работу я получил “удовлетворительный” динарий и был вполне счастлив.

Проблем по учебе у меня не было. Правда, на втором курсе меня хотели отчислить с военной кафедры, что автоматически означало отчисление из университета. А произошло это по причине моего ироничного отношения к обучению военному делу студентов университета, особенно тех, кто уже выполнил свой конституционный долг и отслужил обязательную службу в Армии или на Флоте. У меня за плечами было три года и три месяца службы в ракетных войсках, из них – восемь месяцев беспощадной муштры в сержантской школе, остальное – в глухих лесах Прикарпатья на Западной Украине с бесконечными боевыми дежурствами по охране безопасности нашей Родины Союза Советских Социалистических республик, когда любая отлучка на две минуты за пределы обнесенной колючей проволокой войсковой части могла обернуться двумя годами дисциплинарного батальона. Самым тяжелым для меня был “дембельный” 1967 год. В сентябре того года Израиль напал войной на Ливан, Палестину, Сирию и за семь дней войны оккупировал палестинские земли к западу от реки Иордан, Голландские высоты и часть территории Ливана. Много позднее мои сирийские друзья Кадрий (?) и Омар Багдаш повезли меня полюбоваться панорамой ночного Дамаска, с тех горных высот, где во время “семидневной” стояли советские ракетные установки класса “земля-воздух”. То было настолько высокоточное оружие, что из ста израильских самолетов, вылетевших бомбить Дамаск до древнейшего города земли долетел всего один бомбардировщик и тот в панике сбросил свой смертоносный груз куда попало. И все-таки, по большому счету в 1967 году израильскую агрессию, а возможно, и новую мировую бойню остановил стратегический ракетно-ядерный щит СССР, сработанный по чертежам великого конструктора Сергея Королева. В первые же часы войны на Ближнем Востоке наша ракетная часть была поднята по боевой тревоге. И пока мы, заправщики топлива, забирали на складах боевое топливо, над нами к юго-востоку на бреющем полете проносились эскадрильи МИГов. На стартовой площадке поступила команда выкатить из ангаров и расчехлить боевые “изделия”. Еще через несколько минут к 25-метровой ракете стыковалась ядерная боеголовка, чего раньше ни на каких учениях, даже самых серьезных, не было. В тот день наша батарея, как и все советские ракетные войска стратегического назначения, были переведены в состояние постоянной повышенной боеготовности, до команды “пуск” оставались считанные минуты. В течение недели мы не покидали пусковые площадки. Израиль и его покровители в США были прекрасно осведомлены о возможностях и точности ракет конструктора Королева, о надежности ракетных двигателей конструкторского бюро Глушко, на которых поднимали на околоземную орбиту первые искусственные спутники и первого в мире космонавта Юрия Гагарина. Знал “цивилизованный” хищник и о том, что советские ракетчики – офицеры, сержанты, солдаты – готовы сгореть в атомном пламени, но приказ на пуск своих ракет выполнят. В 1967 году ракетно-ядерный аргумент СССР стал главным в глобальном, то и дело переходящем в открытую драку, споре труда и капитала. Я до сих пор горжусь и считаю, что мне, сержанту ракетных войск стратегического назначения, довелось в те дни с классным оружием в руках защищать интересы труда в мировом масштабе...