— И всегда он так, где в автобусе или троллейбусе скандал или крик, он тут как тут. И Алешу так учит: ты, говорит, ничего не бойся, раз живем, раз и помрем! Это мальчику-то... Но любит его, конечно, очень...
— А-а! — закричали на поле. — Мать, мать, готовь ведра. Алеша за водой пойдет. Алеша, какой счет, у тебя память хорошая?
Боря крикнул:
— Четыре — три!
— Сейчас мы их по бревнышку.
— Наташа, тебе не жарко?
— Нет, мама.
— А кем работает ваш муж?
— Мастером, на заводе. Он рабочим был и учился, техникум прямо при их производстве. А вот сейчас мастером, лет уж семь, наверное. — И добавила зачем-то: — А вообще он до войны учился, его с первого курса на фронт, в ополчение... и он всю войну. — Женщина понимающе кивнула. — Да, всю войну. И ранен... И всю до конца. И потом еще пришлось хлебнуть столько!
— Мой муж тоже... Как он долго — сказал, полчаса, уже больше прошло... тоже студентом из университета в ополчение. И ранен был, много тоже натерпелись.
— Да, война — страшно подумать. Вот, Алеша растет, страшно подумать. Не дай бог! Не дай бог!
— Что вы — это ужас!
Торжествующий рев прервал их разговор.
— Деревня! Потренироваться надо. Мать, готовь ведро!
— Мама, ведро Алеше приготовь, — кричала дочь.
— Ведро, тетя Катя!
Алеша улыбался.
— Ничего, Наташа, ничего!
Отдал ей мяч. Девушка прошла по краю, обвела Лену, столкнулась с Кузнецовым. Он не нападал и не мешал, только загораживал путь, девушка протолкнула мяч вперед.
— Хорошо! — крикнул Алеша.
Он с лету, эффектно падая, сильно в упор пробил по воротам. Удар был великолепный, конечно, и, конечно, Алеша блеснул, беда только в том, что мяч попал в голову Боре, который мужественно защищал подступы. Мяч отскочил, а Боря сел от удара, обхватил голову руками и собирался заплакать.
Обе матери были уже на ногах.
Кузнецов-старший поднял мальчика, разнял руки, заглянул в лицо.
— Молодец, молодец, Боря! Спас ворота! Ты чего? Плакать, что ли, собрался? Ты чего? Ты же солдат! Солдаты разве плачут? Мы Москву защищаем! Назад ни шагу!.. Куда попало-то? Сюда? Не больно? — Он осмотрел мальчика, кивнул, успокаивая, в сторону матерей. — Давай, давай, выводи мяч. Чего собрались? Пасуй! Отлично. Держи!
Боря неуверенно шел с мячом.
Отец убежал вперед, "на выход", прижался к сыну, бежал с ним рядом.
- Давай, Боря, давай! Ты чего ж, — шепнул он сыну, — бьешь так?
— Игра.
- Игра! Не против бразильцев играешь, милый, смотреть надо! Если я по твоей партнерше так ударю!
Жена снова позвала:
— Коля, за водой надо идти!
— Сейчас закончим, сейчас!
— И хворост, костер погаснет скоро.
— Сейчас. — Отец сошелся с сыном, никак не могли разойтись. Отец выцарапал мяч, протолкнул вперед, вышел один на один к пустым воротам, и Алеша лег в ноги. Упал.
— Пенальти! —- закричала команда потерпевшего.
— Пеналь! Сорную траву с поля! Что ж ты, отца чуть не убил, поднялась рука?
— Одиннадцатиметровый. — Алеша отошел в сторону.
— Бей, Боря!
Боря загарцевал перед мячом. Очень хотел забить, даже язык высунул, но победило благородство.
— Дядь Коль, вы!
— Бей, бей, я устал, а у тебя удар крепкий, прямо туда бей, по воротам!
Мальчишка старательно разбежался, ударил пыром, мяч тяжело и медленно покатился в сторону ворот.
— Ура! — гаркнул отец, догнал и подправил мяч в ворота. — Наша взяла. — Сначала он стал свистеть, потом прошелся на руках, упал, подхватил Лену и Борю под мышки, и они исполнили победную пляску.
— Не по правилам, — тихо сказал Алеша Наташе, будто оправдываясь перед ней и предлагая разделить шутку отца. — Нельзя добивать!
— А ты не будь занудой, проиграл и молчи. Бери ведро, Наталья, бери полотенца. Мамы, давайте полотенца!.. Аще Польска, не сгинела, пока мы живеме... Где транзистор? Давай его сюда! Спасибо. — Мигом наладил, поймал волну, праздничный марш вывел на полную мощь.
— Коля, очень громко.
Отец приглушил. Выстроил команду.
— Становись! Команда победителей: Боря, Лена, дядя Коля — Советский Союз! Ура!
— Ура!
Поднялись руки, раскланялись.
— На речку! — поднял Бориса на плечо. — Бегом!
— Скорее, — сказала жена. — И хворост не забудьте!
Умывались с большим удовольствием, хватая ладонями прозрачную воду. Отец умывал Бориса. Девочки плескались рядом, сыну он сказал:
— Отнеси воду сначала. И к Борису: — Ну, как дела?
— Хорошо!
— Правильно, так и говори всегда. Ты молодец, верный гол спас. Если б не ты, нам крышка!
Боря остановился, прислушиваясь к этим речам.
— Если б не ты и Лена, и я тоже, проиграли бы.
— А я здорово головой отбил.
— Я и говорю, если б не ты...
Наташа тихо улыбалась.
— А я, — сказал мальчишка, и глаза его разгорелись, — головой. — И показал, как он головой. — И отбил!
— Да, ты дал жизни! А больно было?
— Не-а... Больно! Но я отбил!
— Это самое главное: больно, но отбил. — Он вытер мальчика полотенцем.
Вернулся Алеша с ведром: "Еще просят".
— Сейчас обеспечим. Вы, Наташенька, идите, а мы скоро.
— Хорошо, — сказала девушка. — Пошли, Лена! Боря, пойдем!
— Пройдем дальше. Какой день! Вот здесь воду бери.
Сын опустился на колени, зачерпнул ведром. Отец лег по-медвежьи над водой, пил одними губами.
— Как ты воду пьешь?
— Как?
— Очень смешно.
— Зато вкусно. Скупнемся?
