Наполеон - [154]

Удивительный человек! Каждый день он сообщал всему миру или, по крайней мере, своему дневнику всевозможные нелицеприятные вещи о Наполеоне и тем не менее рассчитывал на его дружбу.

В декабре некоторые газеты на материке опубликовали официальные заявления относительно того, что генерал Келлер едет из Вены на Эльбу. Наполеон спросил Кемпбелла, что бы это значило, тот сослался на свою неосведомлённость. Однако его дневник это опровергает:

«Я отправился в Геную в надежде сделать всё возможное, чтобы австрийский генерал Келлер мог приплыть сюда на военном корабле, приписанном к этому порту. Я также хотел сообщить ему о своих подозрениях относительно Наполеона, порождённых его весьма настораживающей перепиской с Мюратом. Но он не прибыл сюда в течение запланированного периода, и я вернулся на Эльбу».

«Наполеон говорил о тех заявлениях, которые появились в некоторых газетах относительно его переселения на остров Святой Елены либо Святой Лючии. Он верил этим заявлениям и сообщил, что ни за что не согласится уехать с Эльбы и готов с помощью оружия защищаться до самого конца. «Но для этого нужно пробить брешь в моей обороне. Мы будем держать остров на замке!» — заявил Наполеон. Я сказал ему, что не верю всем этим байкам, которые не имеют под собой никакого основания...

Он спросил меня с каким-то подозрительным любопытством, не встречал ли я в море военные корабли Луи XVIII, которые курсировали между Корсикой и Эльбой».

Из всех жителей острова по крайней мере два человека не могли по-настоящему веселиться на карнавале — генерал Дрюо и обворожительная Генриетта Вантини. Правда, эта молоденькая девушка мечтала о богатом Адонисе, на чью роль её избранник никак не мог претендовать. Но прекрасный характер генерала возмещал его относительную зрелость и отсутствие состояния. Наполеон больше не подшучивал над ним. Кемпбелл с беспокойством наблюдал за тем, как разворачивались события. Ведь если Наполеон позволит главнокомандующему жениться на жительнице Эльбы, тогда дальнейшие намерения Наполеона будут как никогда ясны. К сожалению, набожный генерал был предан другой женщине — своей матери, за здоровье которой молился каждое утро и каждый вечер. Ни одного важного поступка он не совершил без её совета и разрешения. И теперь он написал ей о своих намерениях жениться. Эта пожилая женщина, которая жила во Франции, имела весьма туманные представления об Эльбе. В её сознании остров был населён расой, занимающей промежуточное положение между берберскими пиратами и корсиканскими разбойниками. Поэтому она подумала, что её любимый сын решил жениться на какой-то чернокожей с первобытными привычками. Немного помедлив, она ответила ему грустным и суровым письмом. Разумно ли жениться на иностранке, живущей так далеко от родного дома? Она будет очень опечалена, если он сделает это. Генерал, огорчённый, расторгнул помолвку и правдиво изложил причину этого, которая казалась настолько невероятной, что очень немногие в неё поверили. Наполеон, как обычно, укорял его, а полковник Кемпбелл проницательно посмеивался про себя.

На очередном карнавале центральная ложа театра пустовала. Наполеон отсутствовал. Говорили, что возможный убийца сидит в соседней ложе. Три года тому назад император прогнал с должности одного корсиканца с примесью французской крови — гражданского мирового судью, месье Саварана. Этот человек считал, что с ним поступили несправедливо, и хотя Наполеон не являлся более правителем Франции, честь и репутация мирового судьи, согласно его представлениям, оставались всё ещё запятнанными. Он приехал на Эльбу, чтобы добиться аудиенции императора в надежде получить от него извинение. Пон был его другом, и, кроме того, у него были друзья среди других высших чиновников острова. Однако Камбронн и Бертран, настроенные в те дни крайне подозрительно по отношению ко всем, говорили с ним довольно резко, и просьба об аудиенции была отклонена. В ночь открытия театра этот человек сидел в ложе Пона — соседней с ложей Наполеона. Вечером 22-го числа Пон был в спешке вызван в штаб Камбронна и обнаружил «приверженцев Наполеона в состоянии крайней паники». В докладе судьи Погги говорилось, что месье Саваран «намеревается убить императора» и лучшей возможности, чем в театре, ему не найти. Императору посоветовали не ходить в театр, но не были уверены, что он прислушается к их предостережениям. Поэтому Пон захватил с собой оружие и поспешил в театр. Он не верил своим ушам, ведь, по его представлениям, месье Саваран был благородным человеком, не способным на преступление. Однако полковник Малле сунул ему в карман пистолет, а Камбронн добавил от себя ещё корсиканский нож. Месье Саваран вёл себя спокойно, ему очень понравился Аполлон, изображённый на занавесе. Однако он был крайне удивлён тем, что гвардейские офицеры злобно поглядывают в его сторону. Почти все они были вооружены, и месье Саваран был одним из немногих, кто наблюдал за происходящим на сцене. Во время спектакля полковник Малле многозначительно смотрел на Пона, призывая того быть более внимательным, и бедный Пон одной рукой постоянно держался за пистолет. Но император не приехал в театр.