Наполеон. Годы величия - [61]

И в самом деле, не прошло и нескольких минут, как по просьбе хозяйки карточные игроки покинули столы и встали вокруг нее, принявшись танцевать «буланжер»; затем молодые участники игры начали перебрасывать мяч. Наступила очередь первого консула внести свой залог. Поначалу он был этим весьма смущен, так как в кармане у него был только один листок бумаги с именами нескольких полковников; однако он отдал этот листок хозяйке, попросив ее не раскрывать его.

Просьба первого консула была удовлетворена, и его листок остался сложенным на коленях прелестной хозяйки, пока не наступило время для выкупа залогов. Затем великому капитану было назначено эксцентричное наказание — ему надлежало выполнить роль швейцара, в то время как дама вместе с полковником Жозефом удалились в соседнюю комнату, чтобы в виде наказания совершить «путешествие на остров Венеры». Первый консул с большим тактом выполнил свой долг, выступив в роли швейцара, и после того, как залоги были выкуплены, он дал знак генералу Бертрану следовать за ним, и они покинули дом. Плотник, проживавший на первом этаже, вскоре поднялся к хозяйке салона и передал ей небольшую записку следующего содержания:

«Я благодарю вас, мадам, за любезный прием, который вы мне оказали. Если как-нибудь на днях вы подойдете к моей казарме, то я выступлю перед вами в роли швейцара, если это вам покажется приятным; но в этом случае я сдам свои полномочия швейцара только ради удовольствия сопровождать вас в «путешествии на остров Венеры».

Бонапарт».

Прелестная женщина не прочитала записку вслух; она также оставила всех участников игры в фанты в полном неведении относительно того, что ей нанес визит первый консул. Через час все гости разошлись, и она осталась в одиночестве, раздумывая о визите и записке великого человека.

Госпожа де Барраль

При дворце Фонтенбло есть уединенный сад, именуемый садом Дианы, доступ к которому имеют только их величества. Сад с четырех сторон окружен зданиями; слева находилась построенная в стиле готики часовня с темной галереей; справа виднелась большая галерея (насколько я помню); в центре было здание с апартаментами их величеств; наконец, впереди, с видом на площадь, находились широкие сводчатые галереи, а позади них расположились здания, предназначенные для различных лиц, входивших в состав обслуживающего персонала принцев или императора.

Госпожа де Барраль, дама, которую приметил император, занимала квартиру, расположенную на первом этаже за этими сводчатыми галереями, и его величество сообщил мне, что я найду открытое окно, через которое я должен осторожно, в полной темноте, войти внутрь квартиры и передать его записку лицу, которое спросит ее. Темнота была необходима, так как это окно открывалось в сад, и, хотя оно находилось позади сводчатых галерей, его можно было заметить, если оно освещено.

Не зная внутреннего интерьера этой квартиры, я проник в нее через окно, считая, что затем смогу пойти по ровной поверхности пола, но вместо этого я с грохотом свалился с верхней ступени, которая была в амбразуре окна. Падая, я услыхал чей-то пронзительный крик, и затем дверь в комнату резко захлопнулась. Я получил серьезные ушибы на колене, локте и голове. С трудом встав, я принялся знакомиться с комнатой, двигаясь ощупью в темноте; но не услышав более никакого звука и опасаясь вновь поднять шум, который мог быть услышан лицами, которые не должны были знать о моем присутствии в этой комнате, я решил вернуться к императору и доложить ему о моих приключениях.

Выяснив, что ни один из моих ушибов не оказался серьезным, император от всего сердца расхохотался и затем добавил: «О-хо-хо, так, оказывается, там есть ступенька; хорошо, что я узнал об этом. Подождем, пока госпожа справится с испугом; я пойду к ней, а ты пойдешь сопровождать меня».

Через час император вместе со мной вышел из двери своего кабинета, которая вела в сад. Я провел его в полной тишине к окну, которое все еще было открыто, и помог ему проникнуть через него в комнату, и поскольку теперь я имел правильное представление об этом месте, то показывал ему путь, чтобы он избежал падения. Его величество, очутившись внутри комнаты без каких-либо неприятных сюрпризов, приказал мне ретироваться. Но так как меня не оставляло чувство беспокойства, то я сообщил об этом императору; он ответил, что я просто ребенок и что никаких опасностей не предвидится. Как выяснилось, его величеству повезло больше, чем мне, так как он не возвращался до самого рассвета, а потом подшучивал над моей неловкостью, однако признал, что, если бы я не предупредил его, аналогичный инцидент мог бы случиться и с ним.

Хотя госпожа де Барраль была достойна искренней привязанности, ее любовная связь с императором продолжалась только короткое время и была всего лишь мимолетной прихотью Наполеона. Думаю, что трудности, сопутствовавшие его ночным визитам, сильно охладили пыл его величества, ибо любовь императора была не столь страстной, чтобы он был готов бросить вызов всем препятствиям на пути к свиданиям со своей прекрасной любовницей. Его величество сообщил мне о том испуге, в который ее повергло мое падение со ступени лестницы, и о том, как после всего этого обо мне беспокоилась эта любезная дама.