Нам по пути - [64]

— Расскажешь мне об этом потом, — я все еще хватала воздух ртом.

Девушка сделала передачу, и мяч долетел до середины вратарской площадки. Я подпрыгнула и головой отбила его; Марси перехватила мяч и вырвалась на поле.

Мои руки вцепились в бедра, когда я ловила ртом воздух.

— Мы должны держать мяч подальше от нее.

Меньше чем через две секунды после моих слов, мяч попал в ноги левой полузащитницы француженок.

— Ускоряйтесь! — приказала я, разозлившись.

Полузащитница старалась обвести Нэнси, но не смогла, и закончилось все попыткой вывести мяч за пределы поля. Но Нэнси пресекла эту попытку и, перехватив мяч, отправила его вдоль поля.

— Ты моя девочка! — завопила я, подбегая и «давая пять».

Пас взяла их звездная форвард, я подоспела в последнюю секунду, перехватила мяч, немного провела его дриблингом и аккуратно отправила в просвет в защите француженок, отдав Эйми, нашему левому полузащитнику.

Французская страйкер прищурилась, глядя на меня, я вдруг стала ее следующей целью. Эйми перекинула, Дженика высоко подпрыгнула, и мяч от ее головы врезался в заднюю часть сетки. Мы повели в счете 1:0. Я побежала по полю, обняла и закружила Дженику.

Француженки вбросили мяч и начали движение, но судья дала свисток к окончанию первого тайма.

— Она хорошо играет, — сказал мне тренер Том, когда я напилась воды.

— Она бешено играет, — поправила я. — Я не могу за ней угнаться.

— Если ей удастся прорваться, мы пропали, — добавила Марси.

— Мы должны придерживать ее, как делали во второй четверти, — посоветовал тренер Том. — Без нее они с нами не справятся. — Он отошел поговорить с полузащитой.

Дженика пересела ко мне:

— У тебя счастливая голова, — сказала я.

— Не знаю, оно само получается, — призналась она, засмеявшись.

— И это прекрасно.

Перерыв прошел очень быстро, и вот мы снова на поле, и их страйкер пристально таращится на меня. Что ей нужно? Мы вводили мяч в игру и начали как всегда — Марси и Дженика отправляют мяч как можно дальше, потом пасуют Эйми. В третьей четверти ничего не произошло, мяч перемещался по полю, но до французских или наших нападающих не доходил.

Страсти накалились в четвертой четверти, когда противники осознали, что проигрывают нам одно очко и нужно спешить, или они проиграют. Французская правая полузащитница обвела Бьянку и отдала пас своей нападающей. Я погналась за ней на пределе сил. Мне удалось выбежать вперед, когда она ударила по мячу, и он врезался в мою спину. Мои ноги дрожали, когда я возвращалась на позицию, Нэнси боролась за мяч.

— Дай сюда! — закричала я, чтобы не дать француженкам пробить.

Нэнси отдала пас мне, и я выбила мяч из штрафной, отправив его на половину француженок.

Французская форвард разразилась тирадой, пока вместе с нами бежала обратно.

— Merde, — буркнула я, когда центральная защитница француженок повела мяч.

Бритни боролась с ней за мяч, но та перебросила его поверх наших голов. У меня не было ни единого шанса обогнать форварда, но я все равно бежала, не желая сдаваться. Ее остановили силовым приемом, и у меня возникла фора на мяче, что было мне на руку. Я опиралась на левую ногу, намереваясь правой сделать пас назад Кассандре, чтобы она вывела его из штрафной. Французская страйкер стояла позади меня, она потеряла равновесие и врезалась прямо в мою опорную ногу и, что важнее, в колено. Я смогла отдать пас Кассандре и рухнула на землю, левое колено пронзила боль. Я прижала его к груди, застонала и зашипела сквозь зубы от боли.

До этого момента мне достаточно везло, у меня получалось избегать серьезных травм. Мячом в лицо, локтем в диафрагму — я всегда вставала на ноги. Но в этот раз все было по-другому. Этоощущалосьпо-другому. Пока я пыталась прийти в себя, я смутно слышала голос Дженики.

Каждая клетка моего тела хотела встать, но режущая боль в колене блокировала все остальные мысли. Все, чего я хотела, это прижимать колено к груди, мечтая, чтобы боль прошла и в голове у меня прояснилось. В поле моего зрения появился тренер. Потом другой. Они задавали мне вопросы о боли, о том, как я себя чувствую.

— Где болит? — спросила Ребекка, главный тренер команды.

Где? Я усилием воли сосредоточилась на пульсации в колене.

— В колене.

Они ощупали колено, потом Ребекка спросила, смогу ли я встать.

— Думаю, да, — сказала я, но голова как в тумане.

Ребекка подняла меня на ноги, помощник тренера подошел вплотную сзади, но когда я оперлась на левую ногу, то чуть не упала.

Боль. Боль. Боль.

Прежде чем я пришла в себя, ассистент взял меня на руки и унес с поля.

Скамейку освободили и подняли мое колено, оно уже начало отекать. Кто-то сбегал в ларек за льдом, и им обложили колено.

Игра продолжилась, и хоть я старалась наблюдать за ее ходом, мое сознание было сосредоточено на том, что происходило в колене. Боль от холода соревновалась с болью в колене. Пульсирующая боль усилилась, когда Ребекка попыталась определить ее источник.

Болело все.

Насколько я могла осознать, последние минуты матча были спокойными, наша команда контролировала мяч на половине французов, но забить не смогла. Они пожали друг другу руки, а потом вся команда окружила меня, спрашивая о колене.