Нам идти дальше - [19]
Встретив на другой день Ульянова одного, без спутников, Горбатенко подошел и попросил прикурить. Владимир Ильич спокойно полез в карман.
— Я не курю, но, пожалуйста, вот спички.
— У вас много знакомых, я вижу, господин Ульянов, — сказал Горбатенко, закурив. — Плохого ничего нет. Вы адвокат и литератор также. Книги пишете.
Что остается делать, когда филер начинает с вами разговаривать почти дружелюбным тоном? У Горбатенко было широкое прыщеватое лицо с крупным мясистым носом. Одет он был в старенькое пальтишко — видимо, жалованья на семью не хватало, а ртов много. Глазки хитро и часто помаргивали.
Владимир Ильич стоял вполоборота к шпику и, ожидая, что тот еще скажет, с невозмутимым видом разглядывал стаю галок над псковским кремлем.
— В общем, ничего не имею, — продолжал филер. — Вот ваши спички. Хотя для чего вам они, раз не курите? С вашего разрешения я оставил бы себе.
Владимир Ильич молча протянул руку и забрал коробок.
— Не желаете? О, ради бога! Обойдусь… Я что хочу сказать? Я бы посоветовал вам ограничить круг ваших знакомых. А то, правду говоря, много работы мне задаете. А у меня ее и так…
— Бум, бум, бум, — вдруг проговорил Владимир Ильич.
Филер заморгал, удивленно переспросил:
— Что вы сказали?
В глазах Владимира Ильича мелькнуло вместе с выражением затаенной досады и еле сдерживаемого негодования еще что-то озорное, даже искорки веселые загорелись в них. Он не терял присутствия духа ни на минуту.
— Позвольте, что вы сказали? — все добивался Горбатенко.
Было трудно удержаться от улыбки, глядя на покрасневшее лицо филера, уже понявшего, что над ним посмеялись. Обижаться? Сам виноват.
Так и не сказав ни слова, Владимир Ильич повернулся и пошел своей дорогой.
Больше филер не задевал Ульянова.
По плану Владимира Ильича газета должна была выходить сначала как издание особой социал-демократической «литературной группы». А среди социал-демократов в ту пору было мало литераторов, талантливо пишущих авторов. Вот почему Владимир Ильич вовлек в группу Мартова и Потресова и рассчитывал на их помощь; он встречался с ними в питерском революционном подполье еще до тюрьмы, знал их труды: оба уже тогда слыли способными литераторами. Мартов входил в группу руководящих деятелей петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» и был арестован в один день с Владимиром Ильичем. В ссылке Владимир Ильич переписывался и с ним и с Потресовым.
По вызову Владимира Ильича они и прибыли в Псков, чтобы совместно начать практическую подготовку к выпуску «Искры».
Каждый день члены «литературной группы» собирались и работали. Обсуждали программу и характер будущей газеты. У Владимира Ильича был готов проект «заявления от редакции». Над проектом Владимир Ильич много потрудился, считая его важным. Первое же выступление «литературной группы» должно показать подпольной России, к чему будет стремиться «Искра». Это должно быть боевое, подлинно марксистское выступление.
— Гениально! — весело говорил Мартов по поводу проекта.
Турухапск оставил неизгладимый след на лице Мартова — нездоровую бледность и хрипловатый голос от болезни горла. Но держался Мартов бодро, порой даже бравировал своей оптимистичностью, любил надо всем подшучивать и подтрунивать. Проект Владимира Ильича п весь его замысел с «Искрой» он принял восторженно и был признателен Владимиру Ильичу за то, что тот пригласил его участвовать в таком большом деле.
Потресов благодушно кивал:
— Проект удачный. Я согласен.
Все трое были почти ровесники: Владимиру Ильичу еще не хватало каких-то месяцев до тридцати, Мартову было неполных двадцать семь, Потресов же имел гораздо больше оснований, чем Владимир Ильич, именоваться «Стариком» — ему шел тридцать второй год.
Он уставал раньше остальных и первый молил о передышке:
— Хватит, друзья, голова трещит, право!
На случай, если бы в Смоленске летом собрался съезд, Владимир Ильич сделал новые наброски партийной программы.
Мартова удивляло: когда же Владимир Ильич успел так много! И проект «заявления от редакции» готов, и программа вырабатывается. В Петербурге, Москве и кое-где в провинции уже думают о плане Владимира Ильича, готовятся что-то внести свое.
— Непостижимо! — говорил Мартов, пожимая острыми, костлявыми плечами. — Даже завидно! Надо по справедливости отдать должное такой энергии и особенно — удивительному постоянству на каждом шагу движения к цели…
Иногда в «Тройственном союзе» вспыхивали споры, Благодушный Потресов, впрочем, вскоре сдавался, уступал, а Мартов, с мгновенной быстротой уловив мысль Владимира Ильича, ему понравившуюся, горячо принимался ее развивать. Потресов, уже сдавшийся, только восклицал:
— Умерьте свой темперамент, Юлий Осипович. Все ясно.
Круг лиц, среди которых вращался Мартов в прошлом, принадлежал к слоям служивой интеллигенции так называемого «среднего достатка». Его отец исправлял какую-то должность в «русском обществе пароходства и торговли», был образованным человеком, имел звание «потомственного почетного гражданина».
Пенсне со шнурочком, потрепанный костюм, голова в густой заросли волос, вечно растрепанных, а бородка тощая и тоже всегда в беспорядке, все это придавало Мартову знакомый всем вид бедствующего интеллигента.
Повесть о героическом подвиге и мужественной жизни питерского рабочего Якова Потапова, который стал первым знаменосцем русской революции. На революционной демонстрации в Петербурге в декабре 1876 года тогда еще совсем юный Потапов поднял красный стяг. Материал, на котором построена повесть, мало освещен в художественно-документальной литературе.
События, о которых рассказывает «Санкт-петербургская быль», происходили около ста лет назад – в 70-х годах прошлого века в России. Судьбы героев повести, их жизнь, дела оставили заметный след в истории тех лет. Передовая часть общества с глубоким сочувствием следила за самоотверженной борьбой революционеров, которых В.И. Ленин называл «лучшими людьми своего времени». В повести перед вами предстанет один из драматических эпизодов, тесно связанный с этой борьбой и привлекший к себе в свое время внимание всего русского общества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга для читателя, который возможно слегка утомился от книг о троллях, маньяках, супергероях и прочих существах, плавно перекочевавших из детской литературы во взрослую. Для тех, кто хочет, возможно, просто прочитать о людях, которые живут рядом, и они, ни с того ни с сего, просто, упс, и нормальные. Простая ироничная история о любви не очень талантливого художника и журналистки. История, в которой мало что изменилось со времен «Анны Карениной».
Проблематика в обозначении времени вынесена в заглавие-парадокс. Это необычное использование словосочетания — день не тянется, он вобрал в себя целых 10 лет, за день с героем успевают произойти самые насыщенные события, несмотря на их кажущуюся обыденность. Атрибутика несвободы — лишь в окружающих преградах (колючая проволока, камеры, плац), на самом же деле — герой Николай свободен (в мыслях, погружениях в иллюзорный мир). Мысли — самый первый и самый главный рычаг в достижении цели!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.
С Владимиром мы познакомились в Мурманске. Он ехал в автобусе, с большим рюкзаком и… босой. Люди с интересом поглядывали на необычного пассажира, но начать разговор не решались. Мы первыми нарушили молчание: «Простите, а это Вы, тот самый путешественник, который путешествует без обуви?». Он для верности оглядел себя и утвердительно кивнул: «Да, это я». Поразили его глаза и улыбка, очень добрые, будто взглянул на тебя ангел с иконы… Панфилова Екатерина, редактор.
Повесть «Шарло Бантар» рассказывает о людях Коммуны, о тех, кто беззаветно боролся за её создание, кто отдал за неё жизнь.В центре повествования необычайная судьба Шарло Бантара, по прозвищу Кри-Кри, подростка из кафе «Весёлый сверчок» и его друзей — Мари и Гастона, которые наравне со взрослыми защищали Парижскую коммуну.Читатель узнает, как находчивость Кри-Кри помогла разоблачить таинственного «человека с блокнотом» и его сообщника, прокравшихся в ряды коммунаров; как «господин Маркс» прислал человека с красной гвоздикой и как удалось спасти жизнь депутата Жозефа Бантара, а также о многих других деятелях Коммуны, имена которых не забыла и не забудет история.
Сборник воспоминаний соратников, друзей и родных о Сергее Мироновиче Кирове, выдающемся деятеле Коммунистической партии Советского государства.
Повесть «Апрель» посвящена героической судьбе старшего брата В. И. Ленина Александра Ульянова. В мрачную эпоху реакции восьмидесятых годов прошлого столетия Александр Ульянов вместе с товарищами по революционной группе пытался убийством царя всколыхнуть общественную атмосферу России. В повести рассказывается о том, как у юноши-революционера и его товарищей созревает план покушения на самодержца, в чем величие и трагизм этого решения.
В книгу Антонины Георгиевны Голубевой вошли две повести: «Мальчик из Уржума» и «Клаша Сапожкова». Первая рассказывает о детстве замечательного большевика-ленинца С. М. Кирова, во второй повести действие происходит в дни Октябрьской революции в Москве.