Наивный наблюдатель - [60]

— Дорогой, ты опять стонал во сне, — сказала Марго сердито. — Если не помогает медблок, обратись к врачу.

Наверное, он разбудил ее. Хорошенький ротик подруги смешно перекосила озабоченная гримаска. Зимин понял, что она осуждает его за неподобающее поведение. Но разве он давал ей право осуждать его поступки, хотя бы и совершенные во сне? Некоторые женщины от природы не способны трезво оценивать свое место в общественной иерархии. Это недопустимо. Это разрушает социальную стабильность общества.

Настроение окончательно испортилось, если раньше причины уныния понять было затруднительно, то теперь для этого появились основания. А чего еще ожидать, если прекрасное солнечное утро начинается с недовольной гримасы полуодетой брюнетки?

— Ну вот, ты опять излишне сосредоточен, — Марго едва не расплакалась.

— И что с того? Что неправильного ты находишь в моем поведении? Да, время от времени меня что-то раздражает. Ну и что в этом зазорного?

— Не обижайся, но ты не такой как все. С этим можно было смириться там, откуда мы приехали. Нет ничего плохого в том, что в Трущобах живут странные люди, на это не обращают внимания, потому что должны же они где-то жить. Но здесь, в Усадьбе, твои привычки выглядят необычно. А среди людей нашего круга любое отклонение от нормы считается моветоном. Сам знаешь.

— Даже самые маленькие чудачества?

— Конечно. Чудачество — это ведь болезнь?

Марго улыбнулась, но Зимин видел, что ей совсем не весело.

— Не придумывай.

— Почему бы тебе просто не радоваться жизни? Нам повезло. Мы — жители Усадьбы. Будь благодарен судьбе.

— Ну, скажем, это мне повезло.

— Сначала мне — я нашла тебя. Потом тебе, ты прошел отбор и получил жетон. Опять мне — ты взял меня с собой. И опять тебе. Верная подруга — немалая ценность.

— И ты будешь мне верна?

— Конечно, я хорошая девочка.

Зимин хотел добавить, что их переезд в Усадьбу стал возможен только потому, что он подписал бумагу, где черным по белому было написано, что за любое, самое мелкое нарушение правил, переселенцу грозит расстрел без суда и следствия. Точнее, суд и следствие по таким делам было поручено вести компьютерам, теоретически это должно было обеспечить справедливое рассмотрение дела. Марго не видела в таком подходе ничего плохого. По ее мнению, нормальный человек никогда по доброй воле не нарушит правила, которые гарантируют приличный уровень существования и жизнь, полную развлечений и удовольствий.

У Зимина были свои резоны подписывать договор. Он, не колеблясь, согласился на предложенные условия и был вполне доволен новой жизнью. Теперь у него было все. И самое главное — электронный жетон, который был и одновременно и паспортом, и кредитной карточкой. Конечно, возможности его жетона были ограничены, счет привлеченных работников пополнялся в зависимости от проделанной ими работы. Только настоящим поселенцам предоставлялся неограниченный кредит. Но это были пустяки. Главное, что остальные обитатели Усадьбы не знали о том, что он — работник. На время выполнения трудовых обязанностей его лицо было скрыто специальной маской, что делало невозможной его идентификацию соседями.

Зимину вполне хватило бы заработанного ресурса для разумного ведения безбедной жизни, но его подруга Марго часто забывалась и тратила больше, чем они могли себе позволить. Она была смешная. Искренне гордилась, что ей удалось попасть в Усадьбу, как будто в этом была ее заслуга. Иногда Зимину казалось, что Марго остается с ним только из-за гарантированного места среди элиты. Но с некоторых пор выяснения отношений с Марго Зимина больше не интересовали. Он давно бы ее прогнал, но с ней жизнь казалась не столь унылой. Почему-то ему нравилось замечать глупости и странности в ее поведении. Почему? Зимин и сам не знал. Просто ему интересно было следить за поведением знакомой дамочки из Трущоб, однажды оказавшейся в Усадьбе, словно он смотрел бесконечный сериал или читал авантюрный роман. Ее поведение было непредсказуемым, что только добавляло интереса.

Зимин быстро успокоился. Стоило Марго вспомнить о себе, о своем существовании, как все прочие темы для разговоров моментально выветривались из ее совсем не глупой головы. Марго обладала талантом возвращать хорошее настроение. Ее умение было отрепетировано до совершенства. Можно было подумать, что она старается отработать внезапно свалившееся на нее право на личный комфорт. Но это, конечно, было не совсем так, заботу о Зимине она считала своей привилегией. Это был еще один психологический штрих из тех, что писатели используют в книжках, когда им требуется отличить одного человека от другого. В конце концов, Зимину было все равно, был ли это сознательно просчитанный поступок или проявление чувства благодарности. Важен был результат. Вот и на этот раз Марго мастерски разыграла рискованную сценку, сначала вызвав неудовольствие Зимина, а затем, когда его раздражение готово было уже перейти в ярость, добилась цели, волшебным образом разоружив его и заставив улыбнуться. Марго умела быть забавной.

— Ладно, все в порядке, — сказал Зимин, которому уже надоело выяснять отношения.