Надо знать меру дозволенного! - [3]

— Мама, — сказала я. Слёз больше не было. Они высохли.

— Пошли чай пить, я такой час вкусный заварила, с мятой, как ты любишь. Пошли, вставай, чудо моё.

Чай был вкусный, но сердце было не на месте. И я знала причину этого, скоро должен прийти папа, который испортит и так никудышное настроение. Хлопок двери. Вот и настал судный час. Точнее, минута.

— Привет, — поприветствовал папа маму, чмокнув её в щёчку. Стоп, я здесь чего-то не понимаю? У папы нормальное настроение.

— Привет, — немного насторожено произнесла я. Но папа сделал вид, как будто меня нет. Да нет, он не сделал вид, он, правда, меня не заметил! Мама пожала плечами и ничего не сказав, стала накрывать мужу на стол. Я сидела молча и просто наблюдала, как папа улыбается маме, выглядит обычно, как всегда. Но я чувствовала, что это странное и необъяснимое затишье перед бурей, перед очень страшной бурей! Я аккуратно встала из-за стола и поблагодарив за обед направилась к себе в комнату, ожидая, что папа меня окликнет, как всегда бывало в подобных ситуациях. Но, странно, папа не сказал ни слово, как будто меня не было!

Я вбежала в свою комнату, закрыла дверь и оперлась на неё, после чего медленно скатилась вниз.

— Папочка, зачем ты так? Ненавижу, когда ты сердишься, а именно это ты сейчас и делаешь! — шептала я, пытаясь заплакать, но получались лишь тихие всхлипывания.

Я сделала уроки, чисто инстинктивно, сама не понимая зачем, наверное, для того, что бы расслабиться. Я знала, что завтра я в школу не пойду, даже не смотря на грозные взгляды и разговоры мамы, я для себя всё решила. Вечером ко мне зашла родительница, поцеловав меня в щёчку, она легла рядом со мной.

— Папа мне всё рассказал, — было её репликой. Потом минут двадцать мы лежали в темноте. За окном шумел ветер, который так надоедал мне сегодня в кабинете директора. Восстанавливая цепочку сегодняшних событий, сердце сжалось и во мне проснулся страх. Я жила в селе, школы было всего лишь три, но в каждой все друг друга знали, поэтому, я была уверена, смена школы здесь не поможет. Всё равно все всё узнают. На меня находил панический страх, я думала очень глобально, вплоть до того, не переехать ли мне одной куда-нибудь в пустыню, что бы никто меня не нашёл, не узнал о моём поступке.

— Варвара-краса, длинная коса, чего нос опустила? — вдруг вывел меня из раздумий неожиданно-ласковый голос мамы. На сердце потеплело.

— Мам…я люблю тебя, — прошептала я и прижалась к родительнице очень-очень сильно, как будто от этого зависит мою жизнь.

— Я тоже тебя люблю, ты же моё чудо. Знаешь, жизнь продолжается. Ты только начинаешь жить, на твоём пути встретятся множество препятствий, с которыми нужно будет справляться. Я понимаю, для тебя твоя проблема кажется глобальной, и ты не знаешь, как жить дальше, но, Варя, даже если ты упадёшь, нужно подняться. Подняться с высоко поднятой головой. Пусть на тебя будут показывать пальцем, смеяться, но ты должна встретиться с трудностями лицом к лицу. Будет больно и сложно, не никто не говорил, что жизнь лёгкая штука, но только настоящий человек выживет под натиском всех и вся, только настоящий человек, пройдя все трудности, может вздохнуть вольно, сказав, что жизнь прекрасна, и начать улыбаться новому дню. Знаешь, даже если тебе будет больно — улыбайся, смейся всем преградам назло. И тебя зауважают и полюбят. Та девчонка, Нина, она крутила романы с двумя парнями, а ты разоблачила её ложь. Виноваты вы обе, но ты умнее, поэтому попроси у неё прощенья. И Нина это частный случай, были те, которым ты действительно причинила боль, написав что-то сугубо личное. Скажи, тебе обязательно было писать, что какая-то там Маша плакала из-за ссоры с подругой? Она тебя об этом просила? — на этих словах мама была немного резкой, из-за чего я почувствовала свою вину, а главное — осознала её. — Варечка, нельзя писать что-то личное о людях, без их ведома, ведь ты не журналист жёлтой потрёпанной газетёнки, ты будешь профессионалом, знающим своё дело. Варя, твои статьи интересно читать без дополнительной цели. Извинись завтра перед всеми, чью гордость и чувства задела в газете. Напиши опровержение той статьи и в своей колонке попроси прощение ещё раз. И даже не думай завтра прогулять школу, ведь ты…

— Мама, — умоляюще заныла я, — я не могу, пожалуйста, как я завтра всем в глаза смотреть буду?

— Когда ты это писала — не думала, а тут в тебе проснулась совесть? Варвара, нужно уметь отвечать за свои поступки. Не показывай себя трусишкой, если натворила дел, будь добра, разобраться с ними без чьей-то помощи и вмешательства. Хорошо?

— Мам, я не могу…понимаешь…

— Не хочу понимать! — оборвала меня мама. — Завтра ты идёшь в школу и извиняешься перед всеми. Ты будешь поступать подобающе человеку, а не страусу, который прячет голову в песок. — сказала мама, усмехнувшись такому сравнению. Она помолчала, а потом сухим голосом добавила. — Твой папа столько натерпелся сегодня. Ему так стыдно за всю жизнь не было. Понимаешь, он привык, что ты у него самая прилежная и умная, а тут такое… ему было некомфортно.

— Попроси у него прощение за меня, но я завтра в школу не пойду! — грубо крикнула я и укрылась одеялом с головой.