Надежный человек - [32]

Она прижалась к нему и, не давая опомниться, стала целовать — в глаза, в щеки.

 — Ты очень дорог мне, Серж, если б ты только знал, как вы все мне дороги! Какое счастье видеть тебя спокойным, без этой суровой складки на лбу… Я понимаю: ты должен держаться строго, замкнуто, иначе тебе не будут подчиняться, не захотят жертвовать жизнью, как в любую минуту готов жертвовать своей ты… Чего ты так смотришь — хочешь знать, откуда мне все это известно? От него… Тебе можно сказать правду. Да, да, от Томы, от него. — Казалось, она сама была ошеломлена своими словами. — Я ни капли не сомневаюсь, что это он прислал к нам Карла. Более того…

 — Кто это такой — Тома? — резко дернул головой Волох.

 — Разве ты не знаешь? Тома… — и стала быстро шептать что‑то на ухо.

 — Я ничего не понял из твоих слов! — сказал он. — И вообще хотел бы посоветовать: поменьше болтай чепухи.

 — Но это не чепуха, Серж! Куда ты собираешься идти? Возьми меня под руку.

 — Сама же говорила: Карл просил учеников не проболтаться! — оборвал он. — Чтоб не было лишнего шума… Так вот, было бы хорошо, если б они и в самом деле не болтали лишнего.

 — За этим я слежу! Я ведь пришла к вам для того, чтобы… — Она вновь загорелась: — Чтобы всех любить! С любовью в сердце! Меня ничто не остановит: ни религия, ни отец с матерью… Я — свободна, такою и останусь… Во всем и всегда свободной!

 — Послушай, — довольно резко прервал он. — Во-первых, раз и навсегда забудь это имя, ни при каких условиях не произноси его! Ни под каким видом, понимаешь?

 — Но почему? — Лицо девушки побледнело. — -Чье, чье имя?

 — Ты знаешь, о ком я говорю! И во–вторых…

 — Тома Улму, да? Но ты не можешь запретить мне это! — упрямо возразила она, — Имя Колумба можно произносить вслух? Можно? Так вот знай: он и есть мой Колумб! Моя путеводная звезда.

 — Боже, какая чепуха… Ты хотя бы видела его? Слышала его голос?

 — Конечно! Например, когда проводились «Три минуты против третьего рейха»!

 — Что? Своими глазами? Нет, тебе показалось…

 — Не только там, раньше тоже видела, — продолжала она. — Вот как это было… Наступила жара, просто бешеная, и вот прохожу я как‑то вдоль реки, возле самых верб… Ха–ха–ха! — по–детски рассмеялась она. — И что же вижу? Подвернул штанины брюк и плещется в воде. А вода даже до «колен не доходит… Холодная, чистая, течет спокойно, не всколыхнется. Я остановилась под вербой, смотрю на воду и радуюсь: наконец‑то дорвался до такой благодати, может освежиться после всех скитаний. «Ешь, если хочешь! — говорит он и показывает на кучку свежих, покрытых росой помидоров… Рядом лежит еще кусок брынзы, прямо из стана чабанов. — А тут хлеб и узелок с солью… Развяжи и ешь». И так ласково говорит, что я и в самом деле подошла, села на траву…

 — Откуда ты вычитала эту сказочку? — резко проговорил Волох.

 — Его жизнь в самом деле похожа на сказку, тут ты прав.

 — Только ты, по–моему, немного в ней запуталась, — прервал Волох. — Прошлый раз вроде говорила по–другому. Вся эта болтовня нисколько меня не интересует, только хотелось бы знать, зачем ты бродишь по полям? В общем, так: в другое время, возможно, мы вернемся к твоей сказочке, пока же предупреждаю, притом в последний раз: прекрати всякие контакты со своим Даном, типом из полиции…

 — Послушай, зачем называть его типом? — теперь она уже говорила просительным тоном. — Не будь злым, Серж… — Разве ты сам никогда в жизни не любил? Этого не может быть! Тогда хотя бы читал про любовь в книгах, смотрел в кино… Я же всех вас люблю, понимаешь? Жить не могу без вас!

 — Тем более, — продолжал настаивать Волох, — тем более должна выбирать между памп и этим полицейским.

 — Ты сам не знаешь, что говоришь! Твердишь одно и то же, лишь бы казаться злым и твердолобым.

 — Выбирай: или мы, или… этот тип из «Полиции нравов»!

Лилиана пыталась удержать его.

 — Ха, ха — тип! Между прочим, этот тип может сделать столько, сколько не сделает никто другой! Несмотря на то что выглядит таким скромным и сдержанным… Они полностью доверяют ему, потому что не успели раскусить. Стоит сказать слово, и Антонюк будет на свободе… Дошло наконец? Поможет ему бежать. Только я не очень злоупотребляю, не хочу ставить парня под удар. Ты просто не понимаешь, Серж: Дэнуц может пригодиться в более серьезных случаях. Кто знает, что ожидает всех нас в будущем? — Она с опаской подняла на него глаза. — Представляешь, кем может оказаться этот «тип», этот славный, послушный Дэнуц?

 — Я уже сказал: выбирай!

 — Но почему же? Господи, почему? — от волнения у нее даже сорвался голос. Взгляд был устремлен в пустоту — казалось, еще секунда, и она разразится рыданиями. Однако у нее хватило сил прошептать: — Но ты испытай меня, товарищ Волох… Дэнуца Фурникэ, которого ты называешь «типом», я очень люблю, считаю… Подожди, подожди, Серж, дай объяснить… Ты можешь неправильно меня понять… Я считаю…

 — Объяснишь во время свидания Антонюку, — оборвал он ее, сбрасывая с плеч больничный халат. — Мне ничего больше можешь не говорить.

 — Серж…

 — Проведи меня к главному выходу, — сухо бросил он, решительно направляясь к зданию.

Лилиана молча пошла за ним.