Начало пути - [44]
Я весь погрузился в эти трогательные воспоминания и вдруг почувствовал: заваливаюсь набок на середину дороги, хотя твердо знал, что по-прежнему сижу в машине. Проснулся и заорал Билл, взвизгнула Джун — нас оглушили скрежет и металлический лязг, казалось, нашу машину раздирают надвое и загодя роют нам всем могилу. Обгонявший нас автофургон притормозил, вильнул в сторону и помчался дальше, даже не поглядел, что с нами стало. Я ударился головой о ветровое стекло, но не разбил его. Призвав на помощь все свое умение, я остановил машину. Мы вылезли — оказалось, правого переднего колеса как не бывало. Билл почесал в затылке. — Плохо дело. Ты не член Автомобильного общества?
— Конечно нет, ты же сам знаешь, черт возьми.
— Откуда мне знать, — возразил он. — Может, просто у нее знак отвалился. Другое-то все отвалилось. Эта развалина, видать, сто лет не была на станции обслуживания. Следующая служба будет заупокойная.
— Хватит тебе зубы скалить, остряк-самоучка. Что будем делать?
— Присобачим колесо обратно и двинем дальше. Перво-наперво разыщем колесо.
Долго искать не пришлось, а потом Джун стояла и предупреждала другие машины, чтобы нас объезжали, а Билл достал из багажника инструменты и домкратом приподнял нашу машину. Все гайки от колеса исчезли, пришлось Биллу отвинтить по гайке у остальных трех колес, чтобы закрепить его. Нарезка болтов малость проржавела, но он сказал — ладно, это не опасно. И уже через полчаса мы снова двинулись в путь.
— На этот раз чуть не загремели, — сказал Билл, запрокинул голову и влил в себя весь остаток виски.
Я судорожно рассмеялся. — Золотые твои слова.
— Колеса сейчас в порядке. Теперь, наверно, взлетит крыша.
— Вряд ли, — успокоил я его.
Колесо, когда слетело, малость погнулось и теперь крутилось плоховато. Я с трудом (минутами просто из последних сил) удерживал машину на нужной стороне дороги. Все в этой поездке идет кувырком, хмуро размышлял я, и так висишь на волоске, а уж если снова хлынет дождь, мы и вовсе пропали. А небо впереди ничего другого не сулило. Когда Билл немного проспался, я спросил, не знает ли он, где можно в Лондоне починить мою машину.
— Лучше сбыть ее с рук.
— А сколько, по-твоему, за нее дадут?
— Да, пожалуй, монет пятьдесят.
— Сдурел, — сказал я и сам заметил, что чувство юмора мне изменяет.
Билл вышвырнул в окно пустую бутылку из-под виски.
— Послушайся моего совета. Брось ее у первой же станции метро. Поставь где-нибудь, а дальше следуй городским транспортом. А если тебе очень уж надоест жизнь, всегда можешь за ней вернуться.
— Что-то мне здорово не нравится, как ты разговариваешь, — сказал я. — Если кто любит каркать, пожалуйста, я не против, только у тебя больно зло все выходит. Да еще делаешь вид, будто остришь, это уж совсем погано.
— Я только хотел тебя подбодрить.
— Машина идет лучше, когда ты помалкиваешь, — сказал я и хотел посигналить: автофургон обгонял нас чуть не вплотную, надо было его отпугнуть, но гудка не последовало — видно, судьба улучила минуту, когда я зазевался, и перерезала ему глотку. — Может, хочешь сесть за руль?
— Э, нет, — быстро ответил Билл. — Тебя она лучше знает. Машина не дура, она чует своего хозяина, а уж тут хозяин ты. Если я займу твое место, она, того гляди, лягнет меня в брюхо.
— А вы водите машину? — спросил я Джун.
— Вожу. Но эту лошадку погоняйте сами, я не захватила с собой шпоры и хлыст.
Короче говоря, как бы худо мне ни приходилось, а надо было самому доводить дело до конца, и я даже стал думать, что справлюсь: ведь до центра Лондона оставалось всего двадцать миль. После Хартфорда стало смеркаться, но я надеялся — мы доберемся до места еще засветло и не надо будет включать мою несуществующую осветительную систему. Время от времени дорогу уже накрывало оранжевым балдахином, но час, когда полагалось зажечь фары и подфарники, еще не наступил. Скоро все затянуло сизой дымкой, как будто, того гляди, пойдет снег. Меня словно отрезало от тех мест, откуда я уехал, и от тех, куда держал путь (да я толком и не понимал куда), а заодно и от Джун с Биллом — они, кажется, неплохо проводили времечко на заднем сиденье. Я был сейчас один в целом свете, и в одиночку, а может, — и напрасно старался не дать машине остановиться или сползти в кювет. Мало радости, когда от тебя одного зависит, чтоб твои друзья не угодили в автомобильную катастрофу. Все эти разговорчики, будто ответственность пробуждает все лучшее в человеке, по-моему, сущая мура. Один мой промах — и мы угодим под колеса какого-нибудь железного дракона, который мчится нам навстречу.
С каждой минутой движение становилось оживленнее, и у ближайшего светофора какой-то лондонский нахал опустил стекло и крикнул мне: пора, мол, покупать новую машину. Я не стал ему отвечать, не было у меня на это сил, зато Билл только что очнулся от освежающего сна на груди Джун, высунул башку из окна (стекла там уже не было) и злобно, как заправский уголовник, отбрил этого парня: заткнись, мол, не то я тебя вместе с твоей купленной в рассрочку жестянкой разнесу вдребезги, только мокрое место останется. Одно нехорошо: облаешь такого вот чистоплюя, который сидит за рулем, а сам не знаешь, вдруг он какая-нибудь шишка… правда, Билла все равно никто не переплюнет.
Сначала — работа, от звонка до звонка. Потом — домой, переодеться, а дальше — алкоголь, женщины, танцы и драки. Так живет герой романа Артур Ситон. Так живут его приятели. Да и как иначе, если бедный провинциальный мирок их родителей вызывает отвращение, а никакого другого будущего для них, парней и девушек из рабочих пригородов, судьбой не предназначено? «В субботу вечером, в воскресенье утром» — книга, открывшая новую страницу в истории английского романа. Книга, в которой автор заговорил голосом британской молодежи из рабочего класса — поколения «рассерженных молодых людей» — грубоватой, необразованной, но куда более остро чувствующей несправедливость и жестокость окружающего мира, чем их более благополучные сверстники.
Молодежь из рабочих пригородов.Парни и девчонки, которых кто-то называет «гопотой из подворотни» и от которых многие стараются держаться подальше.Необразованные. Грубоватые. Обозленные на весь белый свет – и прежде всего на общество, лишившее их будущего просто из-за «низкого происхождения». Несправедливость они чувствуют безошибочно и готовы противостоять ей с отчаянием диких животных.Слабые ломаются, уходят в мир алкоголя, случайного секса, бессмысленной агрессии. Но есть и сильные – они готовы к беспощадному и яростному, заведомо обреченному на поражение бунту.
Жизненная достоверность — характерная черта произведений "рабочих романистов", к которым можно отнести и А.Силлитоу. Объясняется это тем, что все они — выходцы из рабочей среды, нравы которой столь правдиво и воспроизводят в своих книгах. Постоянный мотив этих произведений — стремление главного героя вырваться из беспросветного, отупляющего существования к более осмысленной жизни — как правило, обратившись к писательскому ремеслу. Именно таков жизненный путь Брайена Ситона, центрального персонажа романа А.Силлитоу "Ключ от двери" (1961).
Алан Силлитоу — современный английский писатель. Родился в 1928 году в промышленном городе Ноттингеме. Рос в рабочей семье, с четырнадцати лет пошел на завод, из заводского ученика стал слесарем, затем токарем. Был призван в армию, зачислен в авиационные части колониальных войск и послан в Малайю. Служил радистом, на военной службе заболел туберкулезом легких. Два года провел в госпитале, много читал и писал стихи. Получив пенсию по инвалидности, уехал на юг Франции, затем обосновался на испанском острове Мальорке. В 1957 году Алан Силлитоу закончил роман «В субботу вечером и в воскресенье утром».
Все еще на топографическую тему — Алан Силлитоу продолжает наше путешествие с «Картами» из сборника его сочинений (издательство В. X. Аллен, 1975) под названием «Горы и пещеры». Силлитоу хорошо знаком советским читателям: выдающийся романист, поэт и писатель коротких рассказов, он много путешествовал и провел некоторое время в Советском Союзе, о котором писал в книге «Дорога к Волгограду» (1964). Очень удачным был фильм по его роману «Одиночество бегуна на длинные дистанции», главную роль в котором исполнял известный актер Том Кортни.
Борис Евсеев — родился в 1951 г. в Херсоне. Учился в ГМПИ им. Гнесиных, на Высших литературных курсах. Автор поэтических книг “Сквозь восходящее пламя печали” (М., 1993), “Романс навыворот” (М., 1994) и “Шестикрыл” (Алма-Ата, 1995). Рассказы и повести печатались в журналах “Знамя”, “Континент”, “Москва”, “Согласие” и др. Живет в Подмосковье.
Приносить извинения – это великое искусство!А талант к нему – увы – большая редкость!Гениальность в области принесения извинений даст вам все – престижную работу и высокий оклад, почет и славу, обожание девушек и блестящую карьеру. Почему?Да потому что в нашу до отвращения политкорректную эпоху извинение стало политикой! Немцы каются перед евреями, а австралийцы – перед аборигенами.Британцы приносят извинения индусам, а американцы… ну, тут список можно продолжать до бесконечности.Время делать деньги на духовном очищении, господа!
Коллекции бывают разные. Собирают старинные монеты, картины импрессионистов, пробки от шампанского, яйца Фаберже. Гектор, герой прелестного остроумного романа Давида Фонкиноса, молодого французского писателя, стремительно набирающего популярность, болен хроническим коллекционитом. Он собирал марки, картинки с изображением кораблей, запонки, термометры, заячьи ланки, этикетки от сыров, хорватские поговорки. Чтобы остановить распространение инфекции, он даже пытался покончить жизнь самоубийством. И когда Гектор уже решил, что наконец излечился, то обнаружил, что вновь коллекционирует и предмет означенной коллекции – его юная жена.
«Да или нет?» — всего три слова стояло в записке, привязанной к ноге упавшего на балкон почтового голубя, но цепочка событий, потянувшаяся за этим эпизодом, развернулась в обжигающую историю любви, пронесенной через два поколения. «Голубь и Мальчик» — новая встреча русских читателей с творчеством замечательного израильского писателя Меира Шалева, уже знакомого им по романам «В доме своем в пустыне…», «Русский роман», «Эсав».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.