Начало Ливонской войны 1558-1570 гг. и столкновение интересов Великого княжества Литовского и Московского государства - [9]
В полученных Я. Ходкевичем и Ю. Зеновичем инструкциях основной целью пребывания литовского контингента определялось недопущение неприятеля в границы района, отданного под контроль литвинам, и информирование руководства ВКЛ о местных событиях для оперативного реагирования на них При намерениях неприятельского войска проводить осаду замков литовские гарнизоны должны были запереться в них и ожидать помощи из Литвы. Если же малые отряды противника перейдут границу с целью опустошения ливонской территории, то литовским воинам рекомендовалось совершить необходимые действия по изгнанию московитов за границы Ливонии. В любом случае строго запрещалось переходить границу с Московским государством и предпринимать против неприятеля какие-либо активные действия наступательного характера Очевидно, для руководства BKJT было важным сохранить перемирие с Московией, не дать оснований для его срыва. Секретной статьей являлось предписание оставаться в замках в том случае, если магистр будет просить солдат двинуться вглубь Ливонии для ведения боевых действий против московитов>77.
Литовские солдаты должны были корректно вести себя по отношению к местному населению, добывая пропитание только через покупку продовольствия по рыночным ценам. «Пицованье» разрешалось только в границах ВКЛ, там же можно было купить продукты по регламентируемым ценам, определенным специальной «уставой»>78.
Примерно в конце декабря 1559 — первой половине января 1560 г. литовские гарнизоны разместились в ливонских замках. Об этом мы узнаем из господарского листа к Ю. Зеновичу и Н. Остику от 19 января 1560 г. Поход в Ливонию состоялся не без происшествий. Рота П. Корсака в нарушение приказа двигалась отдельно и неожиданно столкнулась с московитами. В результате этого столкновения «люди московские у роте его шкоду учинили и у поручника его возницу и сестренца взяли» >79. Размещение в ливонских замках сопровождалось конфликтами с местными солдатами, с которыми ливонские власти не рассчитались за службу.
Несмотря на прибытие литовских войск, московская армия сумела вновь достичь весомого успеха. 2 февраля 1560 г. был взят замок Мариенбург. В Вильно считали, что это событие произошло в немалой степени благодаря медлительности и оплошности наемников из ВКЛ В господарском листе это прямо ставили в вину литовскому командованию: «кгды бы ты, пане Зеновевичу, до мистра за писаньем нашим перво стягнул, могли бысте ратунок вчинити, якобы се таковая шкода через взяте замку Мариенборку не стала»>80. Действительно, в ноябре 1559 г. Ю. Зеновичу было приказано направляться к магистру для объединения с ливонской армией>81. Но уже через месяц это решение в Вильно было изменено. Подобные перемены происходили в начале 1560 г. и в отношении татарской военной группировки во главе с А. Полубенским>82. Поэтому некоторая доля вины за потерю Мариенбурга лежит и на руководстве ВКЛ.
Вероятно, условия наемной службы были достаточно тяжелыми, потому что уже в марте 1560 г. многие литовские солдаты проявляют намерение покинуть службу. Господарская власть в достаточно жесткой форме, опасаясь полного оголения границы, предписывает Ю. Зеновичу задержать солдат на службе еще хотя бы на четверть года Однако предписание господаря не возымело действия. Роты П. Корсака и К. Тышкевича оставили ливонские замки, роту самого Ю. Зеновича покинуло большинство солдат>83. Вина за это положение вещей возлагается на Ю. Зеновича, которому Сигизмунд Август угрожает строгим наказанием. Одновременно в господарском листе сообщалось, что в Динабург направлена необходимая сумма денег для оплаты службы наемников>84.
Из текста господарских листов видно, что причиной ухода наемников со службы были не задержки выплаты «заслужоного». Более того, перед выходом на службу солдаты получали аванс>85. Однако, согласно подсчетам М. Плевчыньского, выплачиваемых государством денег не хватало воинам для прожития>86. Особенно напряженной была ситуация в зимнее время, когда лошади не могли найти пропитания на пастбищах. К примеру, ротмистр Н. Остик жаловался на дороговизну продуктов в Ливонии>87. Вероятно, не самым лучшим образом относилось к литвинам местное население. При этом солдатам определялись очень строгие рамки поведения. Наемникам, которые привыкли к известной вольности и безнаказанности, было не очень удобно в этих стесненных рамках.
Можно сделать вывод, что на первоначальном этапе миссия литовских наемников осуществлялась не совсем удачно. Ливонцы вполне могли быть разочарованы результатами деятельности войска ВКЛ: Мариенбург был захвачен московитами, а сами литвины не проявляли ожидаемой активности по защите Ливонии.
Дипломатические отношения между Литвой и Московией в 1560 г. не прекращались. Грамота для нового московского посла Н. Сущева была подготовлена в апреле, но в дорогу он отправился лишь в июне 1560 г. Почему? Наверное, это можно объяснить одновременным отправлением большой армии в Ливонию.
Ливонская война занимает особое место в истории Великого княжества Литовского и его непростых отношений с Московским государством. Конфликт из-за Ливонии привел к их прямому столкновению и возобновлению борьбы за русские земли. Известный белорусский историк А. Н. Янушкевич попытался взглянуть на события с «литовской» точки зрения, поставив в центр исследования 1558–1570 гг., когда ВКЛ противостояло Москве как суверенное государство. Перемирие 1570 г. поставило точку в военной борьбе Вильно, зафиксировав кардинальные внутренние (унию с Польшей, угасание династии Ягеллонов, безкоролевье) и внешние перемены. Автор построил работу в основном на материалах ВКЛ, скрупулезно проанализировав организацию вооруженных сил и оборонительных мероприятий, мобилизацию и распределение финансов.
Историю сакральных орденов — тамплиеров, асассинов, розекрейцеров — написать невозможно. И дело не только в скудости источников, дело в непонятности и загадочности подобного рода ассоциаций. Религиозные, политические, нравственные принципы таковых орденов — тайна за семью печатями, цели их решительно непонятны. Поэтому книги на эту тему целиком зависят от исторического горизонта, изобретательности, остроумия того или иного автора. Работа Луи Шарпантье производит выгодное впечатление. Автора характеризуют оригинальные выводы, смелые гипотезы, мастерство в создании реальности — легенды.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В аннотации от издателя к 1-му изданию книги указано, что книга "написана в остропублицистическом стиле, направлена против международного сионизма — одного из главных отрядов антикоммунистических сил. Книга включает в себя и воспоминания автора о тревожной юности, и рассказы о фронтовых встречах. Архивные разыскания и письма обманутых сионизмом людей перемежаются памфлетами и путевыми заметками — в этом истинная документальность произведения. Цезарь Солодарь рассказывает о том, что сам видел, опираясь на подлинные документы, используя невольные признания сионистских лидеров и их прессы".В аннотации ко 2-му дополненному изданию книги указано, что она "написана в жанре художественной публицистики, направлена против сионизма — одного из главных отрядов антикоммунистических сил.
Аксаков К. С. — русский публицист, поэт, литературный критик, историк и лингвист, глава русских славянофилов и идеолог славянофильства; старший сын Сергея Тимофеевича Аксакова и жены его Ольги Семеновны Заплатиной, дочери суворовского генерала и пленной турчанки Игель-Сюмь. Аксаков отстаивал самобытность русского быта, доказывая что все сферы Российской жизни пострадали от иноземного влияния, и должны от него освободиться. Он заявлял, что для России возможна лишь одна форма правления — православная монархия.
Классическое произведение Корнелиуса Райана, одного из самых лучших военных репортеров прошедшего столетия, рассказывает об операции «Оверлорд» – высадке союзных войск в Нормандии. Эта операция навсегда вошла в историю как день «D». Командующий мощнейшей группировкой на Западном фронте фельдмаршал Роммель потерпел сокрушительное поражение. Враждующие стороны несли огромные потери, и до сих пор трудно назвать точные цифры. Вы увидите события той ночи глазами очевидцев, узнаете, что чувствовали сами участники боев и жители оккупированных территорий.
«Festung» («крепость») — так командование Вермахта называло окруженные Красной Армией города, которые Гитлер приказывал оборонять до последнего солдата. Столица Силезии, город Бреслау был мало похож на крепость, но это не помешало нацистскому руководству провозгласить его в феврале 1945 года «неприступной цитаделью». Восемьдесят дней осажденный гарнизон и бойцы Фольксштурма оказывали отчаянное сопротивление Красной Армии, сковывая действия 13 советских дивизий. Гитлер даже назначил гауляйтера Бреслау Карла Ханке последним рейхсфюрером СС.