Начало года - [38]

Ночь подкралась незаметно, заняв место вечерних сумерек. Надо бы зажечь лампу, но Фаине было лень встать: теперь она лежала раздетая, сжавшись под теплым одеялом, ей очень не хотелось расставаться с этим теплом. В такие вечера порой становится скучно: выросла в деревне, а пожила в городе шесть лет, и уже не то…

С грустью подумалось: «Где же вы теперь, мои сокурсницы? Хоть бы откликнулся кто, написал письмо…» В институте у нее было несколько подруг — таких же, как она сама, девчонок из деревни. А от ребят, даже со своего курса, она держалась в стороне, всегда была настороже. Может быть, сделали свое дело просительные наставления матери: «Уж ты, доченька, перво-наперво старайся в учебе, а остальное само придет. Замуж-то завсегда успеешь, а дети пойдут — какая учеба? Успеется с этим, не ты первая, не будешь и последней. Головой своей подумай…» Она и думала головой: аккуратно посещала все лекции, за неделю исписывала толстую общую тетрадь, отказывалась от вечеринок, редко бывала в кино. Со стороны посмотреть — вроде бы нелюдимка, невидная, и все-таки на пятом курсе ее заприметил парень из параллельной группы, зачастил в их комнату в общежитии. Фаине он нравился: был скромный, вежливый с девушками, ничего такого себе не позволял. Как только он появлялся в комнате, остальные девчата, о чем-то пошептавшись между собой, незаметно исчезали. А парень подолгу, часами сидел за столиком, о чем-то рассказывал Фаине, а она думала о своем… Смешные все-таки эти парни: думают, что девушка первая кинется им на шею. Конечно, встречаются среди девчат и такие, что сами нарочно завлекают и чуть ли не командуют, но все равно таких мало! Фаина ждала: он сделает первый шаг, первым скажет какое-то заветное слово… Но парень почему-то все не решался, время шло, на последнем курсе их послали на практику в разные места, а вернувшись в институт, Фаина узнала, что тот знакомый студент умер в районной больнице от острого воспаления легких: дело было весной, его вызвали к больному в отдаленный сельсовет, а он, вроде бы такой несмелый, кинулся по льдинам прыгать через реку, искупался в ледяной купели. Фаина почему-то до сих пор чувствовала в себе неясную вину за эту нелепую смерть: наверное, ей надо было быть поласковее с ним… Потом все они, девочки из одной комнаты, по распределению угодили в разные места, а одна даже в Якутию поехала. Вначале они переписывались, девушка из Якутии прислала ей интересную фотографию — сидит верхом на олене, вся закутана, ну прямо торба торбой! Но со временем письма стали приходить все реже и реже, пока их не стало совсем. Фаина знала: бывшие подружки по комнате одна по одной обзавелись семьями, а уж тогда, известное дело, не до институтских подруг: наваливаются свои заботы…

Теперь у Фаины в Атабаеве свои знакомые, кое с кем успела и подружиться. Конечно, в первую очередь — Тома. Под одной крышей, из одного горшка — ничего, сжились, теперь вроде как сестры. Правда, характерец у Томки — «неуступайка-непромолчайка». Обо всем судит-рядит без околичностей, сказала — что отрезала. Фаина как-то сказала ей напрямик: «Тебе бы, Томка, мужчиной родиться, с твоим-то характером!» А та тут же нашлась: «Хо, была нужда! Подумаешь, мужчины! Воображают из себя не знаю кого, будто они одни и есть на свете!» — «Ой, Томка, выйдешь замуж — отольются тебе свои слова, вот увидишь». — «А кто тебе сказал, что я выйду замуж? Жива буду — одна проживу…» Сказала, а сама тут же начала о другом, сменила пластинку.

А работа у Томки, как заметила Фаина, просто неимоверно сложная. Даже не подумаешь, что учителям приходится так трудно. Самой Фаине всегда казалось, что ничего хитрого в этом нет: не спеша себе идут в школу, лишь бы успеть к девяти часам, отбарабанят пять-шесть уроков, а там снова сами себе голова. Когда ни встретишь их, всегда чистенько одеты, будто только и дел у них, что прохаживаться по селу. Ну, чем не жизнь!

Теперь Фаина сама убедилась — не сахарная у учителей жизнь! Что ни день, Тома возвращается из школы с ворохом тетрадей. Как сядет их проверять, так через час глаза красные, спроси ее тогда о чем-нибудь — не сразу поймет, о чем речь. С ума можно сойти: проверить сорок тетрадей за вечер! Фаина как сейчас помнит, сколько бывало радости в классе, когда кто-нибудь из учеников находил у себя в тетрадке, что учительница «пропустила ошибку!..» А после тетрадей Томка еще готовится к урокам на следующий день, что-то читает, выписывает и чертит, потом принимается возиться на кухне, потом… Прямо удивительно, как еще Томка успевает читать новые книги. Томка и агитатор, у нее своя «точка» — деревушка в пяти километрах от Атабаева. Туда Томка наведывается чуть ли не каждую субботу, что-то там организовывает, провертывает, агитирует. А еще она член районной лекторской группы, а еще руководительница литературного кружка в школе… Нет, просто невероятно, как много успевает делать Томка, и при этом она никогда не жалуется. А если она сегодня в общем-то не очень добро ругнулась в адрес райпотребсоюза, значит, у нее в самом деле последняя пара капроновых чулок пошла по швам.