Начало года - [35]
«Если ты в ком-то нуждаешься, и этот человек может принести тебе пользу, старайся быть терпимым к его слабостям…»
В дверь кто-то постучал. Фаина сидела за столом, занятая своей прической. В Атабаеве парикмахерская обслуживала только мужчин, женщины и девушки изворачивались, кто как мог, поэтому их прически не отличались большим разнообразием. Большинство пользовалось испытанным способом: если с вечера волосы слегка смазать льняным отваром, затем накрутить на бигуди, провести ночь с этими малоприятными катушками на голове, а утром аккуратно расчесать, тогда этой прически хватит на целый день. С вечера вся процедура повторяется. Вот почему почти каждая атабаевская женщина, будучи по делам в городе, обязательно старается обзавестись, по крайней мере, шестимесячной завивкой. Даже приезжая в город по весьма важным командировочным делам, они перво-наперво спешат не в учреждения, а прямиком бегут в женскую парикмахерскую. Нелегкое дело — быть красивой за сто двадцать километров от салонов красоты…
Фаина быстро собрала разбросанные по столу бигуди, свернула в платок, второпях сунула под подушку, накрыла голову Томкиным платком. В дверь снова нетерпеливо постучали. «Кто это может быть? Неужели Георгий Ильич?» — пронеслось в голове.
— Кто там? — неуверенно спросила она, выйдя в крохотные сенцы.
— Врач Петрова здесь проживает?
Фаина откинула крючок. Перед ней стояла незнакомая женщина.
— Марья Васильевна прислала за вами. Сказали, чтоб не задерживались.
— А кто она, эта Марья Васильевна? Что с ней?
Женщина оглядела Фаину с ног до головы, удивленно протянула:
— Марья Васильевна? Сколько времени живете у нас, неужто не знаете? Урванцева жена, Николая Иваныча. Сказали, чтоб срочно шли.
А-а, вот оно что, Урванцев — председатель Атабаевского райисполкома. Он занимает со своей семьей просторный пятистенный дом по Садовой улице. Это единственный в селе дом с балконом. Со стороны он выглядит очень нарядным: резные наличники, окрашенные белилами «слоновая кость», голубой палисадник, где растут пышные, раскидистые клены.
Фаина выключила керогаз и с сожалением подумала, что ей не удалось порадовать Томку наваристым украинским борщом. Томка вернется из школы, сунется искать поесть, обнаружит в миске недоваренный борщ и, конечно, заворчит: здрасте, сегодня Файкина очередь готовить, а она, видите ли, ускакала нивесть куда!
Тщательно повязав платок, чтоб не было видно «сосулек», Фаина схватила сумку, с которой ходила на вызовы к больным, и направилась вслед за женщиной. Едва она успела ступить во двор Урванцевых, навстречу кинулся громадный черный пес. Угрожающе загудела проволока, протянутая через весь двор, ошейник туго сдавил собаке горло, она вздыбилась на задних ногах, яростно оголив страшные желтоватые клыки. Фаина в страхе подалась обратно за ворота, но сопровождающая ее женщина со смешком успокоила:
— Проходите, не бойтесь. До крыльца не достанет. Пшел, поганец!..
Опасливо поглядывая на черное страшилище, Фаина бочком проскочила к крыльцу, опрометью взбежала по ступенькам. Пес за ее спиной продолжал глухо рычать.
Очутившись в полутемном коридоре, Фаина в растерянности остановилась: дверей было множество, она их насчитала целых шесть. Все это смахивало на купейный вагон. Помогла женщина. Она молча указала рукой на самую дальнюю дверь в конце коридора. Раздвинув тяжелый занавес из темно-малинового бархата, Фаина очутилась в небольшой спальне. На двухспальной кровати лежала очень полная, немолодая женщина в цветастом халате. Услышав человека, она сдавленно застонала и приоткрыла глаза, уставилась на вошедшую безразличным, отрешенным взглядом, как бы говоря: «Вот видите, как я страдаю… А вы все равно мне ничем не поможете, я знаю…»
Она заговорила расслабленным, капризным тоном:
— Спасибо, милая, что пришли… А Марфа, домработница наша, такая неповоротливая… Она вас в больнице застала?
Фаина ждала, что хозяйка предложит ей сесть, но та продолжала жаловаться на Марфу, на ее медлительность, нерасторопность.
— Вы можете присесть на койке? — прервала ее Фаина.
Сделав на лице страдальческое выражение, Марья Васильевна с видимым трудом поднялась. Под ней заскрежетала панцирная сетка кровати.
— Ах, если бы вы знали, как я мучаюсь с головой. Нечеловеческие боли… Простите, я не знаю, как вас звать-величать. Фаина Ивановна? Вы ведь у нас давно?
— Второй год…
— Ах, всего второй год… А родина ваша отсюда далеко? У вас там родители? Как вам нравится в Атабаеве? Вы еще не замужем?
Фаине стало неловко: незнакомая женщина, а так дотошно выспрашивает обо всем. Похоже, она вовсе забыла, для чего пригласила к себе на дом врача.
— О, я понимаю, вам, молодежи, в такой глуши приходится несладко. Мы с мужем здесь четвертый год, на моей памяти из Атабаева уехало столько молодых специалистов… Не приживаются… Я их понимаю, особенно девушек: им, бедняжкам, пора иметь свои семьи, а в Атабаеве это не так-то просто, вы согласны со мной? Женихов нет, парни уезжают в город и не возвращаются, самое большее, на что можно рассчитывать — это трактористы, шоферы… Ха-ха, какая же это может быть счастливая семья: она, скажем, врач, а муж — тракторист… Вероятно, и вы, Фаина Семеновна, недолго задержитесь у нас? Должно быть, примериваетесь в город?
Русскому читателю хорошо знакомо имя талантливого удмуртского писателя Геннадия Красильникова. В этой книге представлены две повести: «Остаюсь с тобой», «Старый дом» и роман «Олексан Кабышев».Повесть «Остаюсь с тобой» посвящена теме становления юношей и девушек, которые, окончив среднюю школу, решили остаться в родном колхозе. Автор прослеживает, как крепло в них сознание необходимости их труда для Родины, как воспитывались черты гражданственности.Действие романа «Олексан Кабышев» также развертывается в наши дни в удмуртском селе.
В повестях калининского прозаика Юрия Козлова с художественной достоверностью прослеживается судьба героев с их детства до времени суровых испытаний в годы Великой Отечественной войны, когда они, еще не переступив порога юности, добиваются призыва в армию и достойно заменяют погибших на полях сражений отцов и старших братьев. Завершает книгу повесть «Из эвенкийской тетради», герои которой — все те же недавние молодые защитники Родины — приезжают с геологической экспедицией осваивать природные богатства сибирской тайги.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В предлагаемую читателю книгу популярной эстонской писательницы Эмэ Бээкман включены три романа: «Глухие бубенцы», события которого происходят накануне освобождения Эстонии от гитлеровской оккупации, а также две антиутопии — роман «Шарманка» о нравственной требовательности в эпоху НТР и роман «Гонка», повествующий о возможных трагических последствиях бесконтрольного научно-технического прогресса в условиях буржуазной цивилизации.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.
На примере работы одного промышленного предприятия автор исследует такие негативные явления, как рвачество, приписки, стяжательство. В романе выставляются напоказ, высмеиваются и развенчиваются жизненные принципы и циничная философия разного рода деляг, должностных лиц, которые возвели злоупотребления в отлаженную систему личного обогащения за счет государства. В подходе к некоторым из вопросов, затронутых в романе, позиция автора представляется редакции спорной.