Начало - [28]

Катарина откинулась на спинку стула. Полешки в камине умиротворяюще потрескивали, лаская слух. Она смотрела в одну точку перед собой, пытаясь переварить прочитанное. В письме было больше мистического, чем в любом из просмотренных фильмов. С другой стороны, Чера ещё ни разу не подвела. «Так значит, вот кем она была на самом деле! Это многое объясняет». Она искренне восхищалась бабушкой, и слёзы не заставили себя долго ждать. На этот раз от гордости. «Как жаль, что папа никогда не узнает правду, и вынужден жить, считая, что мать отреклась от него из-за неудачного выбора жены». Переварив прочитанное, она ещё несколько раз перечитала его, запомнив особо важные моменты, и бросила в огонь. Пергамент сгорел за мгновение, не оставив и следа. Солнышко уже выглянуло из-за горизонта. Она затушила камин и пошла в спальню. Осторожно легла к Габриэлю под бочок, слегка обняла, и погрузилась в лёгкую дрёму.

Глава 8 Первая встреча

Когда проснулась, на дворе был день. Она медленно поднялась с кровати, ощущая некоторую усталость из-за бессонной ночи. «Как будто вчера была вечеринка, и я перебрала с выпивкой», — подумала она, вздыхая. И поймала себя на мысли, что никогда не была на настоящей вечеринке. «Как только разберусь со всей этой мистической хренью, обязательно схожу на одну». «Бродяга» запрыгнул на колени и потёрся мордой о руку. От него пахло едой, а значит, Габриэль позаботился об этом прохвосте. В животе громко заурчало, во рту появился неприятный привкус. И она, позабыв обо всём на свете, быстро оделась и спустилась вниз, улавливая на ходу приятные нотки яичницы в воздухе. Она спешно прибыла в обеденный зал, за массивным столом восседал Габриэль, уминая сразу с нескольких тарелок еду.

— Ты проснулась? Представляешь, это было на столе! Я обыскал кухню и прилегающие комнаты, но никого не обнаружил! Этот дом ещё и готовит! — говорил с набитым ртом, вызывая эстетическое отвращение, которое она постаралась скрыть.

«Организм», — вспомнилось ей, и убеждение в правоте Черы в очередной раз укрепилось в сознании. Конечно же, происходящее было непонятным, пугающим, жутким, но она привыкла доверять глазам. А то, что успела увидеть, было на самом деле, если она не тронулась умом и всё это не одна большая галлюцинация. «Хотя, весь мир, может быть, и есть чья-то галлюцинация». Она прервала размышления, еда поступала в желудок, и мозгу было необходимо на время переключиться на другую функцию. Завтрак был чудесным, вкуснейшим, таких блинчиков она ещё не пробовала, а абрикосовый джем взбодрил сладостью. Лёгкая музыка заиграла из-ниоткуда и звучала везде. Что-то классическое, инструментальное.

— Как тебе спалось красавица? — спросил он, оглядываясь и пытаясь отыскать источник звука.

— Тревожно. Я тут подумала. Нам необходим план, так?

— Наш план не пропускать гада в дом. Я этим займусь, — она заметно надулась.

— Ок., а я посижу и подожду, когда здесь будет провозглашена демократия! — прекратил жевать и слегка нахмурился.

— Есть предложения лучше?

— У тебя есть оружие Габи. Не смотри на меня так! Я видела его в твоей сумке. Но на колдуна оно не подействует. Мы должны отыскать…

Она не успела договорить, в дверь раздался звонок, эхом пронёсшийся по всему дому. Катарина подпрыгнула на месте от неожиданности и вытаращила глаза, сердце часто забилось в груди, как у раненой пташки.

— А вот и гости, — серьёзно сказал он, вставая из-за стола. — Как раз вовремя. Вот и проверим, подействует ли мой метод. — Он зашагал из зала, выпрямив спину, а она, очнувшись, проследовала за ним, нагоняя. Габриэль развернулся и яростно зашептал.

— Иди наверх! Не смей подходить к двери! Кэти! Это не шутки!

— Это мой дом! И говорить буду с ним я! — неожиданно вырвалось у неё.

Естественно, было страшно, ведь она не знала, чего ожидать от человека со сверх способностями, в которые до конца не верила. Но ещё страшнее было потерять Габриэля, не обладавшего врожденным иммунитетом к чарам злобного колдуна. Из двух зол выбрала меньшее. К тому же, сам дом придавал храбрости, поддерживал, и она чувствовала, что сможет сделать то, что задумала. Габриэль замешкался, но потом отошёл в сторону, пропуская.

— Я прикрою! Если что-то пойдёт не так, пригнись, я прострелю гаду башку! — он чмокнул её наудачу.

Они приближались к двери, большая часть холла оставалась позади. За окном возвышался силуэт, чья тень была чернее ночи, а голову украшала широкополая шляпа. Позади просматривались ещё два: худой и толстый. «Он пришёл не один». Стало быть, она не единственная, кто боится. До двери оставалось всего пара шагов, в голове зашумело, уши нестерпимо заболели, и из них пошла кровь, но она старалась не замечать этого. «Может, ты уже начнешь принимать себя, Кэти?». Будто бы раздался голос Черы в голове. И в нём была надежда. Она сосредоточилась на двери, вдохнула глубже и сделала ещё один шаг, сопротивляясь влиянию. Шум исчез, обрела слух. Не успел Габриэль остановить, протянув руку, как она распахнула дверь настежь. На пороге стоял высокий, выше на пол туловища, человек в белом, как снег, костюме, элегантное пальто накинуто на плечи, шляпа завершала образ. Виски были седыми, глаза зелёными, словно яблоко, нос вытянут и остр, морщины пролегли под глазами и возле рта, дряблая шея покачивалась при движении. Он был плотным, статным и неприятным. К такому она ни за что не подошла бы спросить дорогу или время. Человек изогнул тонкие губы в подобии усмешки. Она заметила над губой большую, чёрную, висячую родинку с торчащим волосом, и скривила лицо.