Набор фамильной жести - [28]

Тут Паша, как выяснилось, немного сглупила – журналистка попала на нее, и они сразу договорились о встрече. За это маман устроила Паше нагоняй. Она сказала, что напрасно Артем выпустил это из своих рук, потому что нельзя вот так запросто соглашаться, давать понять, что у артистки масса свободного времени, непременно нужно «согласовывать и утрясать».

Паша расстроилась и повинилась Артему, ну что поделать, если она ничего в этих тонкостях не смыслит? Артем, усмехнувшись, объяснил, что это не тот случай, когда нужно выкобениваться. Рано еще, и за интервью заплачено, так что Паша все сделала правильно. И вообще, сказал Артем без своих обычных шуточек, «такой формат продвигать очень трудно, только не все это понимают». Паша сообразила, что имеется в виду не Машкин формат, а ее репертуар, и пожалуй, маман с сестрицей в качестве шефов будут покруче, чем канувший в Лету Никитич.

Так или иначе, интервью состоялось, и Паша журнал сохранила. Там было как-то удачно сказано про восходящую звезду и творческие планы, получалось, что Машка довольно много и серьезно выступает. В общем, вроде как это Маню обязывало и в самом деле расти профессионально, по крайней мере Паша так думала. Маман тоже постоянно говорила, что это «абсолютно не тот уровень» и годится только для начала, но потом поясняла, что ждет от Артема «серьезных предложений». То есть получалось, что Манин уровень в первую очередь должен был повышать он.

Отныне сама Машка к телефону вообще не подходила, зачем-то поменяла номер сотового телефона, и получилось так, что Паша стала самой настоящей связной между сестрой и остальным миром. Пришлось завести специальный блокнотик и записывать, кто звонит и зачем.

Татьяна обратила на этот блокнотик внимание и подарила Паше толстенькую книжку в кожаном переплете с Пашиной (!) монограммой.

– Ты с ума сошла! – возмутилась Паша и непоследовательно чмокнула Татьяну в щеку. Вообще-то это было немного нелепо: солидный такой органайзер с личной Пашиной монограммой и полным отсутствием записей, касавшихся лично его хозяйки; на каждой странице – передать Маше то, сделать для Маши это…

А на самом деле Паша расчувствовалась не на шутку, только Татьяна ухитрялась дарить ей на дни рождения персональные подарки. Бокал с именем «Паша» она искала довольно долго и сердилась, почему такое хорошее имя днем с огнем не найти.

Маман покупала дочерям какую-нибудь одежду, разного размера, конечно, но совершенно одинаковую по фасону, даже цвет, как правило, был один и тот же. Мане рюшечки и воланы нравились – в них она походила на карамельку в блестящей обертке, а Паша выглядела смешно и нелепо. Поэтому когда она начала это понимать, то подаренные вещи надевать перестала.

Маня выступала, Паша состояла при ней в качестве «помощницы» с очень широким кругом обязанностей, таким широким, что сама она весьма смутно представляла его границы и очертания. И вот тут произошло событие, потрясшее их вполне наладившуюся жизнь.

Паша вечером пришла домой и поняла, что в ее отсутствие в квартире произошло по меньшей мере десятибалльное землетрясение. Что именно случилось, она не знала, но ощущение ужасной грозы буквально витало в воздухе, его можно было почти потрогать рукой. Из кухни появилась почему-то не ушедшая домой Татьяна с полотенцем в руке, и Паша даже попятилась от нее, вспомнив тот, другой день и ужаснувшись. Но Татьяна с таинственным видом потащила ее за собой, плотно прикрыла дверь кухни и велела:

– Сиди тихо пока, я тебя потом покормлю.

– А что, что случилось?

– А то и случилось, что Марина Андревна все узнали.

– Что узнали?

– А то и узнали.

– Да говори же, наконец! – почти закричала Паша.

– Тс-с… Анатолий Юрьевич-то с нашей закрутил.

– Что закрутил? С какой вашей? – Паша ничего не понимала.

– Ясно с какой, – сердито зашептала Татьяна, – у нас одна вертихвостка такая, прости господи. Даже мать не постеснялась…

– Кто?!

– Вот заладила: что да кто, ясное дело кто – Марыя.

– Маня?!

– Дак я же тебе битый час толкую!

– Ты что придумала? Они, он ей просто помогает… этого не может быть!

– Я придумала?! Марина Андревна тоже придумали? Ей позвонил кто-то, а может, и сама увидала, только точно это, Пашенька.

– А ты откуда знаешь? Ты что, видела? – Паша во все глаза смотрела на Татьяну. Может, она пьяна или тронулась умом?

– Нет, в доме ни-ни, только я не дура и не слепая… – оскорбленным тоном сказала Татьяна и стала обмахиваться полотенцем.

– А… где они? – тупо спросила Паша и испугалась, что услышит какой-нибудь ужасный ответ.

– Да кто знает, – очень обыденно ответила Татьяна. – Вертихвостка вроде ускакала на ту квартиру, куда она всегда скачет, а Анатолий Юрьевич… да кто знает, Марина Андревна его выгнали. Вот ведь, какие люди, Пашенька, бывают. Ты с ними по-хорошему, силы на них тратишь, а они тебе же и напакостят.

Паше страшно было спрашивать, как все это пережила маман, но она все-таки решилась. Татьяна пожала плечами.

– Ну ясно, как. Три или четыре вазы побили, сервиз, потом часы, те, что он им в позапрошлом месяце подарил… Стекла ужас сколько, да еще…