Набережная - [10]
Алена. Правда всегда правда.
Люба(с неожиданной яростью). Я очень тебе желаю, Алка, чтоб ты наконец поступила, от всей души! С души воротит, какая ты хорошая, и правильная, и все про всех знаешь! Да поступи ты за ради Бога и уматывай, прямо камень у меня с души снимешь!
Алена(обиделась). А я вот еще на прошлой неделе заходила к Мусе на «до востребования»…
Люба. При чем здесь Муся?!
Алена(все еще не решаясь). Ты зачем меня тогда, ну, осенью еще, спрашивала, как пишется — вместе, раздельно?..
Люба(не догадываясь, о чем она). Ну?..
Алена. Ты думаешь, все дурочки, одна ты умная?!
Люба(насторожилась). Зое письмо пришло?
Алена(не без торжества). Очень нужны ей теперь твои письма! Она от своего Паши ни на шаг, новую жизнь начала!
Люба(резко). Сказала, не интересуюсь!
Алена. Игорь — пройденный этап давно. Так что…
Люба(перебила ее). Меня это не касается. А тебя, между прочим, еще меньше.
Алена(упрямо). Мы-то все думали… ты-то уж, во всяком случае…
Люба. Думать мне больше не о чем!
Алена. Тогда зачем же ты…
На набережную выходит Тетя Зина. Ее не узнать — хорошо сшитое пальто с норковым воротником, норковая же высокая шапка, сапоги на платформе.
Тетя Зина. Так и знала! Все налицо, как на перекличке! Зима, холодина, «астрахан» без передыха дует, а они — вот они! Прямо тянет их сюда, как мух на мед.
Люба. Ну, мух не на один мед тянет.
Алена(независимо). Я мимоходом, в бибколлектор.
Тетя Зина. Да уж не оправдывайся. Можно подумать, в городе зимних точек нету — «Магнолия» та же или «Алые паруса», тепло, крыша над головой, так нет, их сюда, на самый ветер принесло!
Люба. Привычка хуже болезни. А ты-то сама?
Тетя Зина. Сравнила!
Алена(Любе). Может, я и заскочу после пяти в «Магнолию», ты будешь?
Люба(непримиримо). Что это ты мне в компанию набиваешься? Самая такая вся из себя показательная, а я только-только пятнадцать суток отфигачила… Знай зубри, последний твой шанс.
Алена(едва не плача от обиды). Я хотела с глазу на глаз… Пожалуйста, могу и при всех! (Роется в сумке, что-то ищет в ней лихорадочно.) Сама нарываешься!..
Тетя Зина. Чего, я смотрю, не поделили?
Люба. А нам с ней в одном городе слишком тесно стало. То-то она и намылилась уезжать.
Алена(никак не найдет того, что искала). Сколько угодно!..
На набережную выходит Зоя. Ее тоже, пожалуй, не узнать — так светится счастьем ее лицо.
Зоя(радостно). Привет, девочки! Здрасте, тетя Зина!
Люба не ответила, демонстративно отвернулась.
Алена, будто пойманная с поличным, застыла с сумкой в руках.
Тетя Зина. И эта ждать себя не заставила!
Зоя. Сто лет не видались, такая почему-то жизнь кувырком пошла!..
Алена(ревниво). Ну, у нас-то жизнь — по-старому…
Люба(собирает свою треногу и щит с фотографиями). Хотела бы я посмотреть на того малахольного, кому бы сейчас запечатлеться на память пришла охота… (Пошла было по набережной.)
Зоя(Любе). Куда ты?! Я же вам самого главного не сказала!
Люба(непримиримо; но остановилась). У меня своего главного по самое горлышко, на чужое не претендую.
Зоя. Вы и не поверите! В это вообще невозможно поверить!
Люба(вновь было пошла). Тем более не имеет смысла.
Зоя. Меня в кино снимают!
Тетя Зина(всплеснула руками). И ты туда же, Зойка!..
Люба(безжалостно). В массовке? Народ на первомайской демонстрации? Или вообще — шум моря за кадром? Так я сто раз из кожи лезла, потом обязательно все вырезали.
Зоя. То-то и оно, что — роль! Не самая главная, конечно, но вторая после главной. А Павел говорит, что в результате получится все равно так, что…
Люба(пренебрежительно). Это еще кто такой?
Зоя. Можно подумать, ты не в курсе! Главный оператор, между прочим.
Люба. Что-то все у вас там главные! Одни сплошные начальники.
Алена. Как ты вообще после того письма могла с ним… Не знаю, Зоя!..
Зоя(огорченно). Если вам неинтересно…
Люба. Умираем от любопытства!
Алена(Зое). Как ты могла? Нет, как ты только могла?!
Люба(Алене). Побереги нервную систему для экзаменов! (Зое.) Наоборот, будем с нетерпением ждать выхода на экраны.
Тетя Зина. Нам-то спешить куда?!
Люба(Зое, требовательно и вместе насмешливо). Ну?.. Про что же это ваше кино будет? Нравственный облик, молодежь на переднем крае, романтика трудных дорог? Или наверняка несчастная любовь, но под конец все как один довольны до полной потери пульса?
Зоя(как бы не услышав насмешки; с увлечением). Ни за что не угадаешь! Про моряков, но на самом деле совсем не про моряков…
Люба(все так же едко). Уже дух захватывает.
Зоя. Одним словом, он любит одну девушку, но уходит в дальнее плавание…
Алена. Кто он? Этот твой пресловутый Паша?
Зоя. Да нет, герой!
Люба(Алене). Не перебивай, страна должна знать своих скромных героев.
Тетя Зина. Кино посмотреть, так их — каждый второй… А вы вот попробуйте родить без посторонней помощи, да поставить на ноги, дать образование, я еще посмотрю на вас…
Зоя(нетерпеливо). Тетя Зина, при чем тут это?! (Увлеченно.) Ну вот, он ее любит, а она его не дождалась, вышла за другого, правда, тоже положительного.
Люба. Сейчас заплачу!
Зоя. Зато его ужасно любит другая девушка, вот именно что скромная героиня, незаметная поначалу — как раз на эту роль меня и взяли! — она его ждет и ничего никому про свою любовь не открывает…
Пьеса Ю. Эдлиса «Прощальные гастроли» о судьбе актрис, в чем-то схожая с их собственной, оказалась близка во многих ипостасях. Они совпадают с героинями, достойно проживающими несправедливость творческой жизни. Персонажи Ю. Эдлиса наивны, трогательны, порой смешны, их погруженность в мир театра — закулисье, быт, творчество, их разговоры о том, что состоялось и чего уже никогда не будет, вызывают улыбку с привкусом сострадания.
«Любовь и власть — несовместимы». Трагедия Клеопатры — трагедия женщины и царицы. Женщина может беззаветно любить, а царица должна делать выбор. Никто кроме нее не знает, каково это любить Цезаря. Его давно нет в живых, но каждую ночь он мучает Клеопатру, являясь из Того мира. А может, она сама зовет его призрак? Марк Антоний далеко не Цезарь, совсем не стратег. Царица пытается возвысить Антония до Гая Юлия… Но что она получит? Какая роль отведена Антонию — жалкого подобия Цезаря? Освободителя женской души? Или единственного победителя Цезаря в Вечности?