На заре цивилизации. Африка в древнейшем мире - [62]
Кŭsa и Раuntiуа наряду с Египтом, Аравией, Грецией, Скифией, Хорезмом, Индией и прочими подвластными Ахеменидам странами упоминаются также в открытой в 1935 г. «анти-дэвовской» надписи Ксеркса. В ней содержится характерная формула подчинения народов «царю царей», который установил для них закон и наложил на них дань.
При раскопках в Сузах в 1929 г. была найдена трехъязычная надпись Дария I (522–486), а в 1972 г. — каменные плиты с надписями этого царя на эламском и аккадском языках и величественная статуя Дария I с надписями на древнеперсидском, эламском, аккадском и египетском языках, вырезанными на складках его одежды и на базе статуи. Эта статуя была изготовлена в Египте, и египетский текст, начертанный на ней, самый пространный. В этих надписях мы также находим перечень стран и народов, подвластных Ахеменидам. Среди них названы Египет, Аравия, Куш и Ливия.
Однако не дань была главной целью владычества сказочно богатой державы Ахеменидов в Нижней Нубии и претензий на весь Куш и страну беджа. Согласно Геродоту, сателлиты персов участвовали в их походах, причем арабы и «эфиопы, живущие южнее Египта», имели общее командование. По-видимому, персидские «цари царей» отводили сателлитам особую роль в своих завоевательных планах.
Начиная с 525 г. Египет — этот наиболее удобный мост между Средиземноморьем и Тропической Африкой — становится плацдармом для экспансии мировых империй в глубины Черного материка. В свою очередь благодаря совместному участию в мировой политике народы Африки устанавливали через посредство империй или минуя их косвенные связи с народами Кавказа, Средней Азии, Северного Причерноморья, бассейна Дуная.
Завоевав Египет, персы намеревались продолжить свою экспансию на Африканский материк. Геродот сообщает: «После этого Камбиз задумал три похода: на карфагенян, на аммониев (ливийцев оазиса Сива. — Ю. К.) и на долговечных эфиопов (мероитов. — Ю. К.)». Однако персидская армия, посланная из Египта в Ливию, целиком погибла в песках Сахары, засыпанная самумом. Не состоялся и морской поход против Карфагена, потому что, по словам Геродота, финикийцы отказались сражаться против своих африканских соплеменников — карфагенян, тогда как «вся морская мощь персидской державы зависела от финикийцев».
Конечно, финикийцы не посмели прямо заявить свой отказ: персы жестоко наказали бы ослушников. Но нежелание финикийцев воевать «против своих детей» в Северной Африке не могло не тревожить Камбиза, тем более что в Иране в то время (около 520 г.) начались мятежи, которые в конце концов привели к свержению и насильственной смерти этого царя.
Что касается попытки персов покорить Мероэ (в 524/523 г.), то их армия возвратилась в Египет, понеся огромные потери. Лишь племена Северной Нубии, о которых говорилось выше, вошли в сферу политической власти Ахеменидов, сохранив полную внутреннюю автономию. Судя по приведенным выше сообщениям Геродота, они обязались поставлять персам «дары» и вспомогательные войска, но избежали прямой оккупации и тирании сатрапов.
Несмотря на участь, постигшую персидское, войско в песках Сахары, передает Геродот, «соседние с Египтом ливийцы в страхе, как бы их не постигла участь Египта, без сопротивления покорились персам, сами наложили на себя подать и послали царю дары. Так же поступили киренцы и баркейцы, устрашившись, подобно ливийцам. Камбиз милостиво принял дары ливийцев, дарами же киренцев остался недоволен, как я думаю, потому, что они были ничтожны, ведь киренцы послали царю всего 500 мин серебра».
Надо полагать, что вожди ливийских племен стремились заручиться у персов поддержкой в постоянной борьбе против своих соседей, и особенно против киренских и баркейских греков. Что касается правителей Кирены и Барки, то они, подобно правителям некоторых греческих полисов Малой Азии, искали у персов помощи в борьбе против своих собственных подданных, мечтая об установлении в полисе монархических порядков. Маленькая Кирена в VI–V вв. была средоточием всевозможных этнических и социальных противоречий: между греческими колонистами и коренным берберским населением, которое вытеснялось со своих земель либо превращалось в зависимое и эксплуатируемое крестьянство; между потомками выходцев с различных островов и полуостровов Эллады-Тенара (Пелопоннеса), Феры, Крита, Самоса и других; между царской семьей и олигархией, знатью и демосом, наконец, между отдельными членами царской семьи.
После смерти победителя египтян Батта II Счастливого в Кирене начались смуты. Сын и преемник Батта Аркесилай II (ок. 560–550) «сначала ссорился со своими братьями, пока те не покинули Кирену. Они удалились в другую местность Ливии и там на свой страх и риск основали город… Барка… Во время основания города братья подстрекали ливийцев восстать против Кирены. После этого Аркесилай пошел походом против ливийских племен, которые приняли его братьев, и на самих мятежников. В страхе перед ним ливийцы бежали в область восточных ливийских племен. Аркесилай преследовал беглецов до местности Левкои. Там ливийцы решили напасть на него. В сражении киренцы были разбиты наголову: 7000 их гоплитов осталось на поле боя. После этой неудачи Аркесилай занемог. Когда царь выпил лекарственного снадобья, его задушил брат Леарх. Леарха же коварно умертвила жена Аркесилая по имени Эриксо». Далее Геродот рассказывает, как сын и преемник на престоле Аркесилая II Батт III Хромой (ок. 550–530), на редкость слабый правитель, согласился на введение конституции. Царь сохранил жреческие функции и обязанности номинального главы государства, а также земли старого царского домена и жреческие доходы; все остальные прерогативы царской власти стали «достоянием народа», прежде всего олигархического совета и народного собрания трех фил. Состав фил, на которые теперь была разделена территория полиса, и его населения в известной мере соответствовал традиционному делению колонистов на тенарцев, ферейцев и жителей островов Платея и др.
