На войне Дунайской - [31]
— Рухшаг[17].
Падение Ловчи перепутало все карты Турецкого командования. Теперь войска корпуса Сулеймана-паши как бы отодвинулись от Плевненского укрепленного лагеря, в котором находилась многотысячная армия Османа-паши. Взятие Ловчи и уничтожение ее гарнизона русскими войсками обеспечивало безопасность Шипки с юго-запада. Этим и объяснялось сравнительное затишье на Шипкинском рубеже.
Но укрепленный лагерь Плевны сковывал значительную часть Дунайской армии на ее правом фланге и, естественно, не давал покоя русскому командованию. Передовая часть офицерства и такие генералы, как Скобелев, утверждали, что только прочная круговая осада Плевны обеспечит безопасность Западного отряда, а следовательно, и удержание Балкан. Блокада требовала большого резерва войск. Они еще формировались в глубине России.
Армия не располагала достаточными силами ни для осады, ни, тем более, для штурма города-крепости Плевны. Но в разгар Ловчинского сражения к Западному отряду генерала Зотова присоединились Румынский корпус и пять кавалерийских полков из бывшего передового отряда Гурко.
Окрыленный солдатской славой ловчинской победы Главнокомандующий великий князь Николай принял решение — наступать. Перед ним лежала прекрасно вычерченная карта укрепленного лагеря. Несколько ярусов глубоких траншей окружают Плевну. Обращенная к русским войскам линия обороны имеет протяжение 15 верст. Это — внешний обвод крепости. Несколько рядов укреплений, связанных между собой лабиринтом ходов сообщения с перекрытиями; на господствующих высотах — свыше 70 орудий. Гарнизон лагеря составил 36 тысяч аскеров низама, не считая конницы башибузуков.
Главнокомандующий и его штаб должны были исходить из опыта предыдущих неудачных сражений у Плевны и разработать глубоко продуманный план, учитывая, что штурм такой твердыни может повлечь за собой огромные потери русских войск.
Но на этот раз, после очередного приступа меланхолии, в штабе Дунайской армии царили «шапкозакидательские» настроения.
Чтобы выиграть «Третью Плевну», нужны были тщательная подготовка к наступлению и выбор удачного момента для штурма. Главнокомандующий пренебрег этими требованиями. Он назначил атаку на день именин Александра II, дал ему многообещающую телеграмму, и 30-тысячная армия двинулась вперед.
Не было осадных орудий. Артиллерийскую стрельбу затрудняла плохая видимость из-за дождливой погоды. Главный удар был направлен именно туда, где противник больше всего ожидал этого — на восточные укрепления лагеря (холмы Омар-Табия). Командир корпуса, наступавшего на центральном участке, Крылов, бросал в бой разрозненные полки и батальоны своих дивизий, не соблюдая элементарный принцип наращивания удара. Действия этого генерала нельзя даже назвать управлением войсками. Как видно из всех оперативных документов, это было преступное расточительство сил в бесплодных лобовых атаках отдельных частей.
Наиболее активно действовала ударная группа войск Имеретинского, наступавшая с юго-востока. Авангардом этой группы был небольшой отряд Скобелева. По приказу главкома отряду Скобелева отводилась второстепенная роль, главным образом, прикрытие русских войск от возможного удара с юга силами корпуса Сулеймана-паши.
Но действия авангарда вышли за рамки поставленной задачи и, при известной поддержке, могли бы решить исход сражения.
Кавказская казачья бригада в начале сражения была на отшибе от войск, она «сидела верхом» на шоссе Ловча — Плевна. С рассвета и до пяти часов вечера 26 августа всадники Владикавказско-осетинского полка наблюдали артиллерийскую канонаду по всему восточному полукружию Плевны. Но они не были сторонними наблюдателями потому, что турецкие гранаты долетали и до расположения полка. Казаки и осетины роптали, стремились вперед. Левис успокаивал их своими шутками: «Не волнуйтесь. Нас выставили здесь напоказ туркам, чтобы отвлекать на себя огонь из пушек…» В 7 часов вечера Тутолмин получил приказ князя Имеретинского: «Одному полку вверенной вам бригады с батареей поступить в распоряжение генерал-майора Скобелева, другому же охранять пространство между плевненским отрядом и Ловчей».
Владикавказско-осетинский полк был назначен к Скобелеву, а Кубанский — остался в боевом охранении.
Группа войск, названная впоследствии Зеленогорским отрядом, под командованием Скобелева пошла в атаку на укрепленные высоты не в 3 часа дня, как предусматривалось диспозицией, а в 11 часов утра, когда еще не рассеялся туман. Части отряда прорвали фронт турок и продвинулись в глубь обороны противника на 7 километров. Горная артиллерия действовала против турецкого редута и впереди лежащих ложементов так хорошо, что дала возможность 7-му пехотному Ревельскому полку с весьма малыми потерями занять редут и ложементы.
Генерал Скобелев вводил свежие полки и отдельные батальоны в прорыв в тот момент, когда находящиеся в бою части еще не потеряли своей боеспособности и, таким образом, натиск на противника усиливался.
Батальоны Калужского пехотного полка захватили две оборонительные линии и закрепились.
Продвигаясь вперед, отряд Скобелева захватил одну за другой господствующие высоты. Осетинские сотни находились на юго-западной половине Зеленых гор, и всякий раз, когда калужцам или ревельцам удавалось сбить турок, всадники бросались в сабельную атаку, чтобы не дать возможность аскерам закрепиться на промежуточном рубеже. Но чаще всего Осетинскому дивизиону приходилось иметь дело с кавалерийскими разъездами турок, которые делали вылазки для завлечения казаков под огонь своей пехоты. Этот прием хорошо был известен кавказцам, и они стремились «перехватить» башибузуков на пол-пути.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман посвящен армейским коммунистам, тем, кто словом и делом поднимал в атаку роты и батальоны. В центре повествования образы политруков рот, комиссаров батальонов, парторгов.Повесть рассказывает о подвиге взвода лейтенанта Широнина в марте 1943 года у деревня Тарановка, под Харьковом. Двадцать пять бойцов этого взвода, как былинные витязи, встали насмерть, чтобы прикрыть отход полка.
«Другая любовь» – очередная книга прозы Михаила Ливертовского, бывшего лейтенанта, в памяти которого сохранилось много событий, эпизодов Великой Отечественной Войны 1941–1945 гг., и по сей день привлекающих внимание многих читателей. Будучи участником описываемых событий, автор старается воспроизвести их максимально правдиво. На этот раз вниманию читателя предлагаются рассказы «Про другую любовь» – о случайной любви в вагоне поезда, о любви «трехлетней заочной» и «международной!»…
В годы Великой Отечественной войны Ольга Тимофеевна Голубева-Терес была вначале мастером по электрооборудованию, а затем — штурманом на самолете По-2 в прославленном 46-м гвардейским орденов Красного Знамени и Суворова III степени Таманском ночных бомбардировщиков женском авиаполку. В своей книге она рассказывает о подвигах однополчан.
В сборнике «Год 1944-й. Зарницы победного салюта» рассказывается об одной из героических страниц Великой Отечественной войны — освобождении западноукраинских областей от гитлеровских захватчиков в 1944 году. Воспоминания участников боев, очерки писателей и журналистов, документы повествуют о ратной доблести бойцов, командиров, политработников войск 1, 2, 4-го Украинских и 1-го Белорусского фронтов в наступательных операциях, в результате которых завершилось полное изгнание фашистских оккупантов из пределов советской Украины.Материалы книги повествуют о неразрывном единстве армии и народа, нерушимой братской дружбе воинов разных национальностей, их беззаветной преданности советской родине.
Начало 1943 года, победоносная германская армия уже потерпела первые крупные поражения — Сталинград и Эль-Аламейн, союзники уже очистили от войск Роммеля Северную Африку. На Восточном фронте противники собирают силы перед решающей схваткой под Курском, на Западном союзники готовятся к вторжению в Европу. Самый прямой путь на континент — через Сицилию. Но это так же хорошо понимает и руководство вермахта.И вот тогда в результате невероятного плана, родившегося в голове писателя-дилетанта, и в осуществлении которого приняли участие гробовщик, разведчик-трансвестит, хорошенькая секретарша и морской волк, на свет появился Человек, Которого Не Было.