На траверзе — Дакар - [2]
Старший помощник выдает мне и Володе Демидову ключи от нашей каюты. Она расположена по правому борту на главной палубе. В ней, как и на всем корабле, чистота, свежесть, блеск. Сквозь большие иллюминаторы льются потоки света. В нашем распоряжении диван и кресло, письменный стол, радио, шкаф для одежды, умывальник. Две широкие койки расположены друг над другом. По жребию Володе достается нижняя, я буду спать наверху.
Едва мы успели осмотреться, как по радио всех пригласили наверх. Команда собирается на просторной кормовой палубе. Короткий митинг. С напутственной речью к экипажу обращается секретарь Керченского горкома партии, затем слово берет начальник базы государственного лова, от которой «Глеб Успенский» идет в свой первый рейс. В заключение выступает капитан. И вот последний катере провожающими отчаливает от высокого борта траулера. Пожелания счастливого плавания. Провожающие машут руками. Проходит несколько минут, и уже трудно различить лица тех, с которыми недавно был рядом. Со всех сторон несутся разноголосые гудки. С нами прощаются стоящие в порту и снующие по проливу рыболовецкие суда. Мы смотрим на Керчь, раскинувшуюся на склонах горы Митридат. Грусти, которая всегда бывает при расставании, сейчас нет: слишком много увлекательного ждет нас впереди. Грусть придет позже. Сколько раз во время плавания нет-нет да и выплывет далекий, до боли дорогой облик скромного города на берегу Керченского пролива — города, из которого начался наш рейс!
Наступает волнующая минута. В 18 часов 00 минут раздается команда «Вира якорь!» В 18 часов 05 минут заработал винт, и первый бурун вырвался за кормой. Наше путешествие началось.
«Успенский» идет по проливу. Проплывают знакомые места: Ильтигень, Тобичик, Яныш-Такиль. Много раз проходил я мимо этих берегов, отправляясь в очередное плавание. И с радостью приветствовал их, возвращаясь в Керчь. Вот и приемный буй. Пролив остался за кормой. «Успенский» режет форштевнем зеленовато-синюю воду Черного моря. Вокруг судна играют дельфины.
На корабле еще долго не затихает людской гомон. Моряки устраиваются на нем всерьез и надолго. Каждый хочет сделать свое жилье уютным и удобным не только для отдыха, но и для занятий, чтения, игр. Дотемна возимся и мы в нашей каюте.
13 июля. В 7 часов утра нас будит радио: «Команде вставать!» С трудом продираем глаза. Но одного взгляда в иллюминатор достаточно, чтобы от сна ничего не осталось. Море ласково искрится под лучами утреннего солнца; стоит почти полный штиль.
В 7 часов 30 минут завтрак в салоне. За каждым закреплено свое место. Во главе стола сидит капитан, напротив него — старший механик, слева от капитана — старший помощник. При входе в салон нужно спрашивать разрешения у капитана или старшего помощника, при выходе из салона — тоже. Для меня это новость, но мне такая традиция большого флота нравится.
За завтраком идет разговор о рейсе и его предыстории…
Летом 1957 года от причалов Калининградского порта отошел один из первых в нашем рыболовном флоте большой морозильно-рефрижераторный траулер «Казань» и взял курс в океан. На борту «Казани» и сопровождающих его двух небольших рыболовных судов тогда находились сотрудники Всесоюзного и Балтийского научно-исследовательских институтов морского рыбного хозяйства и океанографии, а также двое из нашего Азово-Черноморского института, один из них — В. Демидов. В составе экспедиции ихтиологи, гидробиологи, гидрологи, инженеры. Цель, которую ставила экспедиция, — нахождение в Атлантическом океане мест концентрации широко известной за границей и обладающей высокими вкусовыми качествами рыбы сардины и организация ее промысла.
Было известно, что в Атлантическом океане обитает три рода сардин: Sardina, Sardinops и Sardinella. Sardina встречается главным образом у берегов Западной Европы (в прибрежных водах Франции, Испании, Португалии), а также у берегов Марокко. Основные ее промысловые скопления приурочены к территориальным водам названных стран и поэтому советским рыбакам недоступны. Sardlnops обитает в южной части Атлантики — у берегов Анголы и Южно-Африканской республики, где также интенсивно облавливается. О Sardinella было известно лишь, что она такого же превосходного качества, как и рыбы, относящиеся к первым двум родам. Однако места ее основного обитания оставались тайной. Ясно было только то, что рыбу нужно искать на континентальной ступени до свала глубин, где концентрируется основная масса планктонных организмов, служащих пищей сардине.
Пройдя Ла-Манш, «Казань» повернула к югу и тщательно обследовала акватории Атлантики, прилегающие к побережью Испании, Португалии и Марокко. Промысловые скопления сардины здесь найдены не были. Все дальше на юг шла «Казань». Не дало результатов и обследование районов, прилегающих к Азорскому и Канарскому архипелагам и островам Мадейра. Но вот у Зеленого Мыса, в районе города Дакара, там, где африканское побережье далеко выдвигается на запад, а затем резко поворачивает на юго-восток, наконец были обнаружены громадные скопления сардинеллы.
В следующем рейсе в Гвинейском заливе почти у самого экватора, к югу от Такоради — одного из крупных городов молодой африканской республики Ганы — был найден второй район промысловых концентраций сардинеллы. «Казань» выловила несколько тысяч центнеров новой промысловой рыбы и положила начало регулярному советскому сардиновому промыслу. Это была большая победа наших рыбаков и исследователей.
