— Интересно, сколько же килограммов в этих корзинах? — спросил Шалеев, пытаясь на глазок определить их вес.
— А ты попробуй подними, — посоветовал Дьяков.
— Могу и попробовать.
Шалеев направился прямо к девушкам и жестами объяснил, что хочет поднять их груз. Александр бойко ухватил «куанг-гань» за середину, приподнял, и вдруг на лице его появилось выражение удивления и полной растерянности. Он с трудом поднял шест с корзинами на плечо и почти тут же поставил его обратно на землю.
— Ну и ну, — сказал он смущенно. — И как они умудряются такую поклажу нести в такую даль? Уму непостижимо!
Девушки засобирались, повязали на лица платочки (оказалось, что они оберегали кожу от загара), каким-то неуловимым движением подняли на свои плечи шесты с корзинами и, помахав ладошками, пошли дальше, быстро-быстро переступая мелкими шажками. Вскоре они скрылись за поворотом. Недалеко от деревни с какой-то боковой тропинки на дорогу вышел молодой парень, одетый в короткую синюю куртку, такого же цвета брюки, закатанные до самого верха, с красной повязкой на голове. На концах толстой бамбуковой палки, лежавшей на левом плече, висели две большие связки рыбы. Были там маленькие, не больше ладони, и короткие толстенькие, похожие на большую синюю каплю. Но главный трофей представляли шесть рыб с крупной розоватой чешуей, достигавших в длину почти метра. Судя по всему, шел он издалека, так как такие крупные рыбы водились только в реке Тяй, протекавшей километрах в пятнадцати от деревни. Парень, которого звали Ким, был ужасно доволен встречей не только потому, что встреча с людьми в джунглях — приятное событие и можно было выкурить сигарету и даже парочку получить с собой в подарок. Главное, они были первые, кому он мог показать свой удачный улов и рассказать, как он охотился всю ночь с факелом и острогой на дальних речных порогах.
Дорога вильнула в последний раз, и перед глазами путников открылась красочная панорама деревни Бао-Линь. На пологих склонах невысоких холмов возвышались на сваях десять — двенадцать домов-хижин с двускатными крышами из неизменных листьев «ко». За длинными заборами-плетенками поднимались зонтики папайи с прилепившимися к стволу «дынями», темнели, словно нарисованные тушью на синем холсте неба, тонкоствольные, изящные арековые пальмы. Ярко зеленели шеренги бананов с тяжелыми длинными соцветиями, тесно усаженными желтыми трехгранниками ягод-пло-дов.
По деревенской улице трусили несколько тощих собак, не удостоивших незнакомых людей никакого внимания. Два поросенка с непропорционально длинным телом на коротеньких кривых ножках с хрюканьем перебежали дорогу и пролезли в лаз под плетень. Они были необычного черного цвета с желтыми пятнами. Ни дать ни взять — хрюкающий леопард. У дерева, опустив голову, украшенную огромными серповидными рогами, лениво помахивал хвостом, отгоняя мух, огромный буйвол. Трое ребятишек замерли посреди дороги, выражая всем своим видом восторженное удивление.
Синь ждал гостей у порога своего дома. Дом был двухэтажный, на толстых сваях из дерева «лкм». Нижний этаж служил хлевом для домашних животных. Лишь его дальний угол занимала огромная плетеная корзина для хранения запасов риса. Интерьер первого этажа несколько облагораживали рожки молодых оленей — панты, охотничьи трофеи хозяина, прибитые чуть ли не на каждой свае.
Прежде чем подняться по крутой шаткой лесенке с круглыми ступенями из бамбуковых чурбашек, требовалось в соответствии с обычаями народностей то-тай снять обувь и обмыть ноги.
Второй этаж представлял большую, не меньше ста квадратных метров, комнату с бамбуковым полом и плетеными стенками, перегороженную на три неравные части. Синь усадил гостей на низкую лежанку, тянувшуюся вдоль стены справа от входа, застеленную циновками, и ушел хлопотать по хозяйству, предоставив им возможность подробно оглядеть скромную обстановку дома. На полке, слева от входа, стояли деревянная посуда, плетеные корзиночки, черпаки из замысловатого плода «бау». С краю горкой лежали связки тонких свечей, похожих на елочные. Впрочем, это были не обычные свечи из стеарина или воска. Их изготавливают из древесины дерева «бому», которую долго растирают со спиртом, а затем получившейся пастой облепляют высушенную бамбуковую палочку, которая служит фитилем.
В центре комнаты располагался очаг. Вернее, им служила прямоугольная деревянная коробка, до половины заполненная песком. Над очагом свисала сажеловка, напоминавшая трубу старинного граммофона. Ярко пылал огонь, распространяя приятное тепло.
На плетеной перегородке, разделявшей помещение, висели две большие раскрашенные грамоты. Ими, как оказалось, были награждены два старших сына хозяина за успехи в учебе. Впрочем, отцу тоже было чем похвастаться.
Синь возвратился, держа в руках красную коробочку с наградой — пятиконечной серебряной звездой с гербом Демократической Республики Вьетнам в центре. Лок взял из рук Синя грамоту и, подняв над головой, чтобы все видели, торжественным голосом прочел: «За участие в освободительной войне против французских колонизаторов Хуанг Ван Синь награжден «Медалью сопротивления» второй степени». Ай да Синь!
