На степной границе. Оборона «крымской украины» Русского государства в первой половине XVI столетия - [38]

Крымский хан Сагиб-Гирей подошел к реке Оке ранним утром 30 июля («на третьем часу дня», т. о. примерно в 6 часов утра по современному счету времени). Сам хан «стал на горе на высоком месте», татары вышли на берег Оки и «хотели лезти через реку». Но на «перелазе» татар встретили русские полки. «Наперед пришли на берег передовым полком князь Иван Иванович Туронтай-Пронский да князь Василий Охлябинин, и начали с татарами стреляться. Татары же, увидев передовой полк, решили, что все люди пришли, многими людьми в реку побрели, а на тары начали садиться, а передовой полк начали стрелять многими стрелами, и полетели, стрелы, как дождь. Царь же повелел из пушек бить и из пищалей стрелять, а велел отбивать людей от берега». Так описывал летописец начало сражения на берегу Оки.

Передовой полк выдержал первый удар татарского войска. К месту боя спешили подкрепления. Подоспевшие воеводы «начали ставить полки и людей устанавливать». Летописец отметил, что и тогда «люди великого князя еще не все пришли на берег против царя, с Угры воеводы князь Роман Иванович Одоевский да Иван Петрович с многими людьми еще не пришли на берег». Больше того, и из прибывших полков в бою приняли участие лишь «немногие люди». Но и этих сил оказалось достаточно, чтобы сдержать татар — их «отбили от берега». Решающую роль сыграла многочисленная артиллерия, привезенная воеводами на берег Оки. Турецкие пушкари проиграли «огненную дуэль» русским артиллеристам. Когда «татары многие в реку влезли и хотели лезть за реку, турки из многих пушек и из пищалей начали стрелять в людей великого князя. И воеводы великого князя повелели из многих пушек и из пищалей стрелять, и многих татар нобили царевых добрых, и у турок многие пушки разбили».

Целый день продолжалось сражение на Оке. «Перелезть» реку татарам так и не удалось. Вечером хан Сагиб-Гирей «отошел в станы свои в великом размышлении». Между тем русские воеводы продолжали укреплять оборону на берегу. «Ночью той пришел великого князя большой наряд, и повелели воеводы пушки большие и пищали к утру готовить». О прибытии «большого наряда», т. е. тяжелой артиллерии, стало известно и татарам. «Прослышал царь, что пропускают пушки большие, а того дня их не было, и от берега побежал. Пришел на берег в субботу на третьем часу дня, а побежал в неделю (в воскресенье. — В. К.) рано». Отступление хана было поспешным. «Крымские люди побежали от берега с великим срамом, и телеги и всякие рухляди побросали». Оборонительная линия Русского государства на реке Оке оказалась непреодолимой для татарско-турецкого войска.

Дальнейшие боевые действия русских воевод были традиционными: главные силы остались «на берегу», а отступавшего врага начали преследовать «легкие воеводы» с конными отрядами, Илья Левин с товарищами. Вскоре от него пришла весть, что «царь пошел той же дорогою, по которой в землю шел»; Илья Левин двигался следом за татарами «царевою сокмою». За передовым отрядом «большие воеводы» с Оки «отпустили за царем воевод князя Семена Ивановича Микулинского да князя Василия Семеновича Оболенского-Серебряного, а с ним многих людей, выбрав изо всех полков дворовых и городовых». Они, «идучи за царем, отставших много татар побили, и иных живых татар поймали да к большим воеводам отослали». Пленные сообщили: «Пошел царь с всеми силами и с нарядом к Прони». После этого за Оку послали «еще воевод, а с ними многих людей», чтобы те вместо с «рязанскими воеводами» «Проне пособляли». Кстати, в Рязань были возвращены все воеводы, которых раньше вызвали в Коломну, «с всеми людьми, кои с ними пришли».

К Пронску хан Сагиб-Гирей подошел 3 августа, «сам стал за рекой за Проней близко города, а войску велел приступать к городу с пушками и с пищалями и градобитным нарядом. А в городе в те поры были великого князя воеводы не с многими людьми, Василий Жулебин, а другой Александр Кобяков, из рязанских бояр. Татары же приступили всеми полками к городу, из пушек и из пищалей начали по городу бить, а стрелы их, как дождь, полетели, и к стенам города приблизились. С города же против татар начали пушки и пищали пускать, а которые татары к стене приступили, тех с города кольями и камнями отбили. Татары же весь день к городу приступали, с горожанами бились, и многих татар из пушек и из пищалей с города побили. Князья же и мурзы, подъезжая к городу, воеводе Василию говорили, чтобы город сдал, а царь им милость окажет, а не взявши города, царь прочь не пойдет». Но ни уговоры, ни угрозы хана и его мурз не помогли: гарнизон Пронска продолжал борьбу.

Вечером татары «отступили в станы свои», чтобы на следующий день возобновить осаду. Хан «велел всем людям своим туры делать и градобитные приступы», чтобы наутро «всеми людьми со всех сторон к городу приступать». Готовился к новому бою и Пронск, причем в укреплении города принимало участие все население: «Всеми людьми и женским полом город крепили, и на город колье и каменье и воду носили».

Но помощь была уже близка, русские полки спешили к Пронску. Узнав об их приближении, крымский хан «приступ отложил, а туры и наряд велел пожечь, а сам пошел прочь от города». Началось преследование отступавшего крымского войска. «Воеводы за царем пошли часа того, пришли к Дону, а царь уже через Дон перевезся. И воеводы за царем отпустили немногих людей, а сами возвратились воеводы на Москву»