На склоне пологой тьмы - [13]

Безвременьем отмечен век кровавый.

Овеяны мы все недоброй славой

Перед уснувшей совестью своей.

Пусть будет смерть оплакана моя

Лишь пустотой полночного сиянья,

Где нет тоски, есть грозное молчанье

И неподкупный вечный Судия..

«Как ветер скор на выдумки и шкоды, — …»

Как ветер скор на выдумки и шкоды, —

То веткой стукнет, то в окно толкнёт,

А то из листьев скрутит хороводы

И пошвыряет их в седой осот.

Осенний день тревожен и ненастен.

Перемежая солнце и дожди,

Он тоже то по-своему несчастен,

И от него хорошего не жди,

То снова светел радостью земною

И неогляден, и неповторим…

А ветер рвёт и мечет надо мною

Холодный, вздорный, не поспоришь с ним.

«Не надо мне ни лавров, ни цветов…»

Не надо мне ни лавров, ни цветов,

Молчите трубы, выдыхая воздух.

Как много в этой жизни было слов!

А нынче им звучать грешно и поздно!

Кого любила, были так горды

Своей внезапной, абсолютной властью…

Но брал Господь над разумом бразды,

И отводил от сердца все напасти.

Как человек в величии смешон!

Не одолеть ему величья Божья.

Вся слава мира — это только сон,

Пропитанный незнанием и ложью.

Инферно жизни — морок колдовской.

Какое счастье, что недолог век сей.

Пусть одинок мой нынешний покой,

Мне хорошо у алтаря погреться

И светом правды душу напитать.

В тиши родятся все мои знаменья.

Толпятся тени прошлого опять,

Как мыслей перепутанные звенья,

Как бабочек ночных у лампы рой,

Но я давно их прелести не внемлю…

Кончается мой тяжкий путь земной,

Чтоб внуки унаследовали землю.

«Фантазии мои идут вразрез…»

Фантазии мои идут вразрез

С непобедимым мнением пиитов,

Мол, думаешь иначе, значит, бес

Вселился в мозг твой, жизнью не добитый.

Смотри-ка мы уж лысы от забот,

Не знаем, как на Родине нам выжить…

А ты — ловкачка, минула щедрот,

Когда Россия ими так и брызжет.

Смешно, ей Богу, им не по зубам

Бороться вместе с мерзостным режимом,

Но наезжают сворою на дам,

Что не хотят остаться под нажимом

Босяцкой власти, сдохнуть не хотят.

Они, как зомби, дуют в эту дудку,

И на все корки «бабку» костерят,

Забвение ей проча, или «дурку».

Описывают лоб её, смеясь,

Мол, слишком умный, не для нашей братьи…

И так, кривляясь, правды убоясь,

Сжимают пустоту в своих объятьях.

Борьба за жизнь? Легенда, сказка, ложь,

Вы засиделись под селёдку с водкой.

И то сказать, где мужика найдёшь

С мужицкой, а не с бабьею походкой?

Рябина черноплодная, — ура!

Огурчик консервированный — в банке!

Да вам тут не помогут доктора

Или шептушки-знахарки и бабки.

Привыкли грызться дома, в Интернет

Макеты проецируете сплетен?

Да, совести и чести больше нет,

Как нет на вас сермяжной барской плети!

Но будет вам и плеть, лишь дайте срок,

Склоните ниже ваши шеи долу.

И спустит власть бандитская курок

Во лбы «пророков», выпивших рассолу.

«Вызвездило инеем пороги…»

Вызвездило инеем пороги,

Забелило сорго у забора…

Время подвело свои итоги,

Сединой покрыв поля и горы.

Стылого эфира колокольцы

Распахнули праздничным звучаньем

Утреннюю скованность околиц,

Даль воловьим наводнив мычаньем.

И, дрожа от зябкости рассвета,

Голос петушиный взвился звонко,

Отзываясь в сердце эхом лета —

Трепетною песней жаворонка.

Романс «Последняя любовь»

Из тайной власти темноты, из паутинного бездумья,

Из неоглядного «ничто» она рождается на свет.

Она выходит из слепой, открытой раны новолунья

И поселяется в груди, и ничего нежнее нет.

Она касается едва виска, где тоненькая вена

Пурпурной силой бытия плоть наполняет, и тайфун

Из белых бабочек страстей несёт сознание из плена

Людских запретов и табу в тот край, где каждый смел и юн.

Она не просит ничего взамен своей былой свободы,

Она с готовностью стократ свои объятия дарит

Лишь за один счастливый миг, который длится словно годы,

И не боится, что её огнём до смерти опалит.

Она готова к маете и каждый день летит с откоса,

Как с неба падает звезда, сжигая голубую кровь…

И в полнолунии беды она свои таит вопросы,

Не докучая никому, — моя последняя любовь.

Припев:

Разлука столько раз приговорила сердце,

Что страха не таю жить дальше, не любя,

Лишь знаю, в пустоту, как в зеркало, смотреться,

До боли руки сжав, придётся без тебя.

Утренний романс под пение птиц

Распоясало утро пояс тьмы и тумана,

Понасыпало жгучей холодной росы…

Как сегодня сияют, искрятся поляны,

А воскресшее небо синей бирюзы.

Где-то там за горою, где бушует цветенье,

Где от райского солнца не слепнут глаза,

Взявшись за руки, бродят усталые тени,

Позабывшие что-то друг другу сказать.

Не саднят, кровоточа, застарелые раны,

Не трепещет в догадках, волнуясь, душа,

Но безудержно-пылко, томительно-странно

Рвётся сердце наружу, разбиться спеша.

Накаляется ветер вихрем птичьего звона,

Ароматами полон, летит сквозь года…

Я вернулась в свой сад из чужого полона

И хочу быть забыта тобой навсегда.

Припев:

Время стирает следы, как морщины

С древних барханов пустыни…

Камень иль сердце в груди у мужчины,

Мне неизвестно доныне.

Романс среди ночи

Взором странно-тревожным в глубокой ночи

Смотрит с неба луна, предвещая ненастье.

Сумрак пахнет геранью, полынно горчит,

И охвачена я ночи призрачной властью.

Притупляется боль от недавних обид,

Свет далёкой звезды — словно призрак надежды…

Только птица ночная о чём-то скорбит,

Неутешный рефрен повторяя прилежно.

От калитки туман тянет тонкую бязь,