Самое дорогое

Вячеслав Богданов

САМОЕ ДОРОГОЕ

ВЯЧЕСЛАВ БОГДАНОВ

САМОЕ ДОРОГОЕ

Стихи

Челябинск

Южно-Уральское книжное издательство

1982

Оформление А. Р. ТУМАНОВА

© Южно-Уральское книжное издательство, 1982.

ББК 84Р7

Б73

Если бы дала судьба Вячеславу Богданову пожить еще десять-пятнадцать лет, он стал бы, несомненно, очень крупным поэтом.

Поэты, вышедшие из рабочей среды, должны приобретать знания и литературный опыт по дороге к заводской проходной. А знания и опыт, приобретенные в цехе и помноженные на знания и опыт духовного мира, безусловно, дают писателю то, чего не даст ему ни одна аудитория.

Вячеслав Богданов быстро шел к своему призванию, зорким глазом оценивая пространство, которое он обязан «обжить» вдохновением и словом:

Посмотрите, какая осторожная тревога художника выразилась в строфе?.. Он словно бы готовит себя, душу и сердце к чему-то сильному и большому. Имя этому — природа, дарование, совесть... Главное в поэте — чуткость к музыке жизни, к ветру Родины.

И опять — та же тревога, та же мощная струна вдохновения.

Вячеслав Богданов все более и более «прирастал» к синеве и раздолью не только потому, что он пришел на завод из деревни, но и потому (даже вероятнее всего, потому) что, рано познав железный труд, железный огонь, железное дыхание мартенов и домен, не мог не припасть на колени перед бессмертным бегом грозы, перед блеском и шумом моря.

Все, что создал человек гуманного на земле,— все на благо земли, а не на ее разрушение. И железо добыл человек — на благо земли. Свой умный труд на поле или в мартене человек посвящает одному — жизни!..

Такое не скажешь запросто. Такое надо сначала завоевать длинными годами, протекшими по огненным желобам домен и мартенов... На труде замешана человеческая воля, на труде восходит и талант человека. Вячеслав Богданов был очень трудолюбив. Прекрасный слесарь. Настоящий, без бахвальства и «чумазости», рабочий. Ныне — рано ушедший русский поэт...

На Урал он приехал из черноземной тамбовщины. Худой, тихий, совестливый. Отец его погиб в бою. Мать — день и ночь на колхозной работе. Встретились мы с ним на пороге школы ФЗО № 5 в 1953 году в Челябинске. Сразу подружились, похожие друг на друга биографиями, любовью к стихам, к свету...

Пришли в литературное объединение Челябинского металлургического завода. Ныне — это одно из самых сильных литературных объединений, из которого вышли двенадцать членов Союза писателей СССР.

Мы уважительно и любовно относились к творчеству Людмилы Константиновны Татьяничевой и Бориса Александровича Ручьева. Постоянно встречались с Михаилом Львовым. Гордились своими земляками.

Многие годы укрепляли и берегли дружбу с Василием Дмитриевичем Федоровым, чье непосредственное влияние на наши судьбы и на наше творчество — несомненно.

Нельзя брать слово неверными руками. Вячеслав Богданов был верен призванию, верен жизни. Он отлично понимал, что призвание — нечто большое и значительное — по труду, по необходимости учиться и растить в себе личность.

Его стихи стремительно набирали высоту. Особенно — после учебы в Москве на Высших литературных курсах. Казалось, появился новый Богданов: чуточку злой, иронично настроенный к самому себе, к тому, о котором бойко писали «многотиражные» критики...

Не пресловутую «рабочесть», а рабочее достоинство хотел петь Вячеслав Богданов, не псевдооптимизм, а глубокую веру в судьбу и предначертание человека выражал своим словом поэт.

Вячеслав Богданов жестоко понимал, что быть поэтом — дело чрезвычайно нелегкое.

И журчащий родник, и журавлиные клики, и летящее зарево завода — все должно войти в углубленную душу поэта. Только трезвая и беспощадная память, только храбрая и бескомпромиссная совесть поэта смогли подсказать ему такое:

Валентин Сорокин (Москва)