Самое дорогое - [5]

На ветру листвою задрожали.

Может, кто придет и удивится —

Как сумели тополя прижиться,

Разветвиться пышно и крылато

На земле, от плавок рыжеватой?

Мы не зря их к солнцу поднимали,

Огненной водою поливали.

Как детей, растили и жалели,—

До печей бегут теперь аллеи.

И о нас потом расскажут были:

Мы — огонь с деревьями сроднили!

ЖЕЛЕЗО

Я гнул его,

Рубил зубилом

Под сводом заводских небес.

С железом я к высотам лез

И по плечам своим нехилым

Познал его удельный вес.

Оно покорно,

Словно глина.

Его секреты я постиг.

Оно певучее,

Как стих,

Имеет гибкость — балерины

И стойкость — рук мастеровых.

В январский день,

Когда и птицы

К плавильной жмутся духоте,

Железом грелся я в труде,

Хоть примерзали рукавицы

К обледенелой высоте...

Зато всегда зимой и летом

В час перекура с высоты

Я видел —

Шли за мною следом —

Цехов железные скелеты,

С монтажной выправкой мосты.

И было радостно и лестно

Припомнить тяжесть и ветра,

Как покорялось мне железо

И что меня небесполезно

Учили делу мастера.

ЖЕЛАНИЕ

За какими делами захватит

Час последний в дороге меня?

Я б хотел умереть на закате

На руках догоревшего дня.

Я с рожденья не верю в беспечность,

И за это под шум деревень

Впереди будет тихая вечность,

Позади — голубеющий день...

Вам на память оставлю заботы,

Я не шел от забот стороной.

И покой на земле заработал,—

День последний остался за мной!

И за мной — отшумевшие травы

И железных цехов голоса...

А во мне эту вечную славу

Приютили душа и глаза.

Приютили, взрастили, согрели

Всем, чем мы и горды и сильны...

И вплели полуночные трели

Соловьиной сквозной тишины.

По дорогам нетореным,

Тряским

Из-под рук моих песня и труд

Далеко уходили,

Как сказки,

И, как сказки, со мною уйдут!..

ПРИЧАСТНОСТЬ

Огнями дышит коксовая печь.

Ревут-ревут

Моторами пролеты.

Я в душевой

Снимаю робу с плеч —

Прощай, завод,

Друзья мои,

Работа...

Нет,

Я душой к заводу не остыл!

А за работой,

В грохоте стозвучном,

Я разглядел

С монтажной высоты:

Нелегче путь,

К поэзии зовущий...

Последний раз

Иду с братвою в душ

Под теплые,

Игольчатые струи,

Они звенят и пляшут,

Словно струны,

Снимая тяжесть с огрубелых душ...

Струись,

Струись, серебряный поток,

И бей в лицо,

Как над печами пламя...

Я смою грязь

От тысячи потов,

Оставив чистой

О заводе память...

Где к небесам

Меня вздымали дни,

Рубахой потной

К сердцу прикипая:

Здесь каждый болт

Судьбе моей сродни,

Любой пролет

И высота любая...

Друзья мои!

Вы завтра без меня

Уйдете ввысь,

Под всполохи

И рокот.

Я вас найду

По россыпям огня,

Монтажный труд —

Он виден так далеко...

СЛОВО

Каждый день идут дожди сурово.

Заслезились думы и глаза.

Залегло несказанное слово,

Где с землей сомкнулись небеса.

Слово,

Слово — дальняя жар-птица!..

На каком искать его пути?

И с небес к нему не опуститься,

По земле к нему не подойти...

Погляжу во все концы без страха

И спрошу,

Как самый давний друг:

— Подскажи,

Ты слышишь, славный пахарь,

Подскажи, известный металлург?! —

Перед правдой — слово не уроним!

Добывая слово,

Словно честь...

Чтоб его,

Как яблоко с ладони,

В час усталый людям преподнесть...

ВЕТРЫ

Развел в пути я множество костров

И в час прозренья для себя приметил:

Раскроен мир на тысячи ветров,

Есть ко всему попутный в жизни ветер.

Есть ветер зла,

Есть ветер суеты,

Попутный ветер к зависти,

Бессилью...

О, сколько душ они перебесили

И никому не дали доброты!

Я сам стоял когда-то на ветрах...

И по крови упрямый от рожденья,

Хоть падал я,

Но, презирая страх,

Оставил сердцу ветер восхожденья.

Он дует в грудь

И замедляет бег,

И высекает ранние седины...

Но зарубил я для себя навек —

Не верь ветрам,

Что дуют резво в спину!

Они тебя закрутят,

Заведут,

Куда и сам ты никогда не метил...

Острей чутье, когда идешь на ветер,

Хоть путь тяжел,

Подъем к вершине крут.

Но ты придешь к вершине

бездорожьем.

И крылья даст упрямству высота.

И сам увидишь, к твоему подножью

Так подхалимски, жалостно, ничтожно

Прилипли зависть, злоба, суета...

АГАВА

Расцвела агава в южном парке,

Цвет фонтаном заструился ярким.

Тридцать лет всего живет агава

И цвести лишь раз имеет право.

Только раз —

Цвести высоким цветом,

Увядая навсегда при этом.

Как ее возвысила планета —

Умереть от собственного цвета!

Я ПОМНЮ ДЕНЬ

Я помню день —

Снег таял на асфальте,

Плелись ручьи неведомо куда.

И было это

В давнем-давнем марте,

Которого не будет никогда.

На площади бурлило воскресенье,

У зимушки прощальной на краю...

Я в этот день,

По-доброму весенний,

Навек запомнил молодость твою.

Тогда в любви я на скамье признался.

Ты рассмеялась до жестоких слез.

Я удержать смешно тебя старался,

Так, как реку апрельскую мороз...

Да, было так!

...Земля года листала...

И средь людской

Весенней суеты

Я в женщине прохожей

И усталой

Вдруг уловил прощальные черты.

Твой карий взгляд —

По-прежнему он властен.

И молния, застывшая на лбу...

В каком окне ты зажигаешь счастье,

На чьих руках возвысила судьбу!

А может, так случилось все иначе?

Припомнив ту разлуку по весне.

В каком окне, меня увидев, плачешь!

И в чьих руках тоскуешь обо мне!..

И вытаяли губы,

И ресницы,

Любовь моя...

На площади скамья...

И лишь тебе не двадцать

И не тридцать...

И бог тебе за молодость судья!

Я помню день —

Снег таял на асфальте,

Плелись ручьи неведомо куда.

И было это

В давнем-давнем марте,