На съемках в Новом Орлеане - [14]

– Да нет, Майкл. Все в порядке. Я сожалею, что побеспокоила тебя.

Он недоуменно пожал плечами.

– Я смотрел телевизор. Новости.

– Прогноз погоды еще не передавали?

– Ночью дожди. К утру прояснится.

– Хорошая новость. Для Эрика.

Они еще с минуту смотрели друг на друга долгим взглядом.

– Спокойной ночи, Лорелей, – произнес он хриплым голосом.

– Спокойной ночи, Майкл, – мягко ответила она.

Майклу понадобилось сделать над собой титаническое усилие, чтобы сдержаться и не захлопнуть разделявшую их дверь. Он бросился на слишком короткий диван и попытался сосредоточиться на новостях. Дезирей как раз объявляла о рождении в зоопарке детеныша леопарда.

Ведущая новостей выглядела, как всегда, очаровательно, но его опытный мужской взгляд разглядел темные круги у нее под глазами, которые не смог скрыть даже сильный студийный грим. Было видно, что она устала. В ее состоянии это неудивительно. Роман не должен был разрешать беременной жене работать, подумал Майкл. Потом громко рассмеялся, представив себе, как кто-то пытается указать Дезирей, что ей следует делать.

Лорелей услышала его низкий раскатистый смех. Лежа на спине в слишком широкой кровати и слушая унылый и монотонный стук дождя в окно, она подумала, что сходит с ума…

Дождь не ослабил жару, только увеличил влажность. И когда на следующее утро Лорелей бежала по просыпающимся улицам Французского квартала, она чувствовала себя так, словно прорывалась сквозь стену воды. Хорошо хоть, что Майкл бежал с умеренной скоростью. Лорелей была горда тем, что не потеряла форму. Впрочем, ей никогда не удавалось угнаться за ним.

Она согласилась забежать в кафе «Дю Монд», дав себе слово ограничиться только кофе, но не удержалась и заказала еще и пончики.

– Если я буду так продолжать, это для меня плохо кончится, – уныло произнесла она.

– Не беспокойся. Было бы кощунством приехать в Новый Орлеан и отказаться от здешних кулинарных шедевров.

– Слишком много искушений, – пробормотала Лорелей, наблюдая за тем, как мимо проносят поднос с чашками горячего дымящегося какао.

– Это ты правильно заметила. – Скомкав бумажную салфетку и бросив ее на стол, Майкл встал. Он бы предпочел, чтобы Лорелей целый день была только с ним, но доллары – тысячу в день плюс деньги на расходы – ему платили не за то, чтобы он сидел и мечтал, как обсыплет все ее тело сахарной пудрой, а потом будет слизывать. – Нам пора возвращаться. Ты должна еще успеть принять душ.

Лорелей могла бы сидеть здесь весь день. Смотреть на толпу. На маленького мальчика, отбивавшего чечетку на углу, чтобы немного заработать. На нарядные белые катера, которые плыли вниз по коричневым водам широкой Миссисипи, и на все другие суда, сновавшие по реке.

Некоторые актеры, напомнила она себе, настолько избалованы, что по их вине возникают трудности и срываются съемки. Но она всегда приходила в назначенное время с выученной ролью, готовая работать. Она вздохнула и вышла из шумного уличного кафе.

Черт побери! Он считал Лорелей особенной. Он верил в то, что она не была проституткой, как все другие роскошные голливудские женщины. И пришел к выводу, что за внешней греховной оболочкой Лорелей Лонгстрит скрывалось – что было очень важно – доброе и нежное сердце. Несколько раз он замечал, что она краснеет, и подумал, что она, возможно, даже немного застенчива.

Следуя за ней сегодня утром, он наблюдал, как она бежит в своих широковатых шортах. Ее стройные ноги выглядели в них еще соблазнительнее. Когда она пробегала мимо него по Аллее Пиратов, он стоял так близко, что мог протянуть руку и коснуться ее великолепных грудей, которые так восхитительно подпрыгивали под влажной белой футболкой.

Тот тип, конечно, остановил бы его. Тот здоровенный детина, который, словно пес, не отходил от нее с момента, как она прибыла в аэропорт. После появления полицейских в Лос-Анджелесе он начал подозревать, что дело кончится наймом детектива. И был готов к этому. Он легко обойдет препятствия. Как-никак, он был неглуп. Находчив, по общему мнению.

Все началось с того, что он просто хотел любить Лорелей. Его беспокоило, что в ее жизни не было мужчины.

Но сегодня он видел, как они бежали рядом, будто два чистопородных рысака в одной упряжке: их ноги одновременно касались неровного тротуара, несмотря на разницу в росте. Видел нежное прикосновение детектива к ее локтю, а ее пальцев – к его запястью, когда они по глупости и беспечности думали, что на них никто не смотрит.

Им было слишком хорошо друг с другом, что могло означать только одно: они провели прошлую ночь, запершись в роскошном пентхаусе. Провели ночь в одной постели. Разгоряченные, стонущие – в сбитых простынях. Как сладострастная парочка из какого-нибудь голливудского фильма. Нет, он не осуждал мужчину. Каждый знает, что мужчины не виноваты в своих животных инстинктах. Если бы не половой инстинкт мужчин, мир бы остановился в своем развитии тысячелетия назад, а люди повторили бы судьбу динозавров.

Но даже в этом хаотическом мире было необходимо навести некоторый порядок. Чтобы внешне все выглядело пристойно.

Он считал ее богиней, а она предала его самым гнусным образом, занимаясь любовью с этим огромным детективом! А возможно, и с его братом, который какое-то время был с ними в отеле.