На семи холмах. Очерки культуры древнего Рима - [12]
Маски хранятся в особых шкафах. Они расположены таким образом, что по ним можно проследить родословную хозяина.
За атрием — внутренний дворик, обнесенный колоннадой и отгороженный от улицы глухой стеной. Это перистиль. Здесь бассейн с небольшим фонтаном, каменные скамейки. А у людей побогаче перистиль полон редкостных растений, деревья причудливо подстрижены, а среди них белеет мрамор драгоценных статуй.
Между атрием и перистилем располагается таблин. Это нечто вроде кабинета хозяина дома. Здесь хранились документы хозяина.
Атрий сообщался с перистилем одним или двумя боковыми коридорами, через которые проходили домашние слуги, чтобы не беспокоить хозяина. Таблин, как и атрий, отделывался по возможности богато. Полы и стены украшались мрамором и мозаикой. В случае необходимости он легко отделялся от окружающих помещений легкими ширмами или занавесями.
Внутренний вид одного из домов в Помпеях.
На переднем плане имплювий — бассейн для сбора дождевой воды. Открытая комната — таблин — кабинет хозяина. Поднятый занавес отделяет таблин от перистиля — внутреннего дворика с колоннами.
Вообще весь облик римского дома показался бы нам необычным: терялись в полутьме стены просторного атрия, и только середину его освещали яркие лучи солнца. В сумраке мерцала бронза высоких канделябров, драгоценная посуда на столах, золоченая резьба мебели. Дальше открывался широкий проем, за которым был виден просторный перистиль.
Когда наступал вечер, в имплювии отражалось звездное небо, перистиль был залит лунным светом; чадили лампы и причудливые тени дрожали на стенах.
Вокруг атрия, таблина и перистиля шли жилые комнаты для хозяев, домочадцев и рабов. Они были отделаны гораздо скромнее, освещались маленькими окнами. Несколько богаче отделывался триклиний — столовая. О триклинии мы расскажем позже.
Иногда дома были двухэтажные. Особенно часто второй этаж возводился над колоннадой перистиля, куда и выходили его окна.
Римляне не загромождали свое жилище мебелью, но, разумеется, в домах состоятельных людей было все необходимое: ложа, столы, кресла. Римские стулья походили на современные. У них были четырехугольные сиденья, удобные изогнутые спинки. Кресло с высокой спинкой обычно принадлежало хозяину дома.
Спальные ложи римлян скорее напомнили бы нам диваны, нежели современные кровати. Римское ложе — это подобие низкого дивана со спинкой только в головах, изящно загнутой и разукрашенной. Иногда эта спинка шла вдоль ложа, загибаясь к ногам.
Впрочем, были и ложа типа наших кроватей — деревянная рама с переплетенными ремнями. Такое ложе называлось у греков крáббатос, откуда наше «кровать».
Ложа делались из дерева, бронзы или серебра и украшались золотом, слоновой костью или черепахой. Как и у нас, у римлян были матрасы. Набитые шерстью или пухом, они лежали на широкой тесьме, натянутой на остов ложа. Чтобы подушки лучше лежали, под них помещали валики. На матрас клали покрывало, часто очень дорогое, и затем одеяло.
Ложе служило и для отдыха, и для работы. Римляне и читали, и занимались обычно лежа. Поэтому ложе, заменявшее кровать, диван, рабочий стол, старались сделать и красивым, и удобным.
А столы? Их у римлян было множество. Помимо больших столов, обычно имевших круглую форму или форму полумесяца, за которыми римляне обедали, существовали маленькие столы, круглые или четырехугольные, которые ставились около каждого ложа; сюда обедавший мог ставить свой кубок, тарелку, прибор и т. д. Были и столики на шарнирах, их можно было по желанию делать выше или ниже.
Летняя столовая (триклиний) со столом и каменными ложами.
Реконструкция помещения помпейского дома. На переднем плане в правом углу — два фонтана, снабжающие столовую водой и охлаждающие комнату в жаркую пору.
Некоторые столы делались из драгоценных редких пород дерева, которое стоило очень дорого. Рассказывают, что Цицерон купил однажды доску для стола стоимостью в миллион сестерциев. Ножки делались из не менее ценных материалов: бронзы, серебра.
Существовал род столиков для размещения на них драгоценной посуды, статуэток и т. д. Вокруг верхней доски шел невысокий бортик, предохраняющий посуду от падения. Такие столики служили, конечно, только для украшения.
Спальня (кубикул) с окошком.
Реконструкция одной из комнат помпейского дома. У стены — римская кровать, напоминающая современный диван.
Платье хранилось в ларях и сундуках. Кроме того, имелись и шкафы для книг, гипсовых масок предков и т. д.
Отопление римского дома во времена первых императоров было уже далеко не таким примитивным, как в ту пору, когда атрий отапливался очагом, дым от которого поднимался к отверстию в потолке. Теперь комнаты обогревались переносными небольшими жаровнями с древесным углем.
Как освещался римский дом?
Мы настолько избалованы электричеством, что нам трудно себе представить, какое плохое освещение было в древности.
Римляне добывали огонь так же, как его получали в Европе через восемнадцать веков после установления Империи. Люди оказались консерваторами в области добывания огня.
Огонь получали высеканием искры при ударе сталью о кремень. Искры сыпались на трут, он начинал тлеть, и затем надо было раздуть огонь. Редкий римлянин не носил с собой кресало (кремень), огниво и трут. Так получали огонь вплоть до сороковых годов XIX в., когда появились спички
«Воспоминания о XX веке: Книга вторая: Незавершенное время: Imparfait» — новая дополненная версия мемуаров известного историка искусства Михаила Юрьевича Германа (ранее они публиковались под названием «Сложное прошедшее»). Повествование охватывает период с 1960-х годов до конца XX века. Это бескомпромиссно честный рассказ о времени: о том, каким образом удавалось противостоять давлению государственной машины (с неизбежными на этом пути компромиссами и горькими поражениями), справляться с обыденным советским абсурдом, как получалось сохранять порядочность, чувство собственного достоинства, способность радоваться мелочам и замечать смешное, мечтать и добиваться осуществления задуманного. Богато иллюстрированная книга будет интересна самому широкому кругу читателей.
«Воспоминания о XX веке. Книга первая: Давно прошедшее» — новая, дополненная версия мемуаров известного историка искусства Михаила Юрьевича Германа (ранее они публиковались под названием «Сложное прошедшее»). Повествование охватывает период с середины 1930-х до 1960-х. Это бескомпромиссно честный рассказ о времени: о том, каким образом удавалось противостоять давлению государственной машины (с неизбежными на этом пути компромиссами и горькими поражениями), справляться с обыденным советским абсурдом, как получалось сохранять порядочность, чувство собственного достоинства, способность радоваться мелочам и замечать смешное, мечтать и добиваться осуществления задуманного. Богато иллюстрированная книга будет интересна самому широкому кругу читателей.
Книга известного петербургского писателя Михаила Германа «В поисках Парижа, или Вечное возвращение» – это история странствий души, от отроческих мечтаний и воображаемых путешествий до реальных встреч с Парижем, от детской игры в мушкетеров до размышлений о таинственной привлекательности города, освобожденной от расхожих мифов и хрестоматийных представлений. Это рассказ о милых и не очень подробностях повседневной жизни Парижа, о ее скрытых кодах, о шквале литературных, исторических, художественных ассоциаций.
Книгу известного петербургского писателя Михаила Германа «Парижские подробности, или Неуловимый Париж» можно было бы назвать чрезвычайно живым и во всех отношениях красочным дополнением к недавно вышедшей книге «В поисках Парижа, или Вечное возвращение», если бы она не была вполне самодостаточна. И хотя в ней намеренно опущены некоторые драматические и счастливые страницы длинной «парижской главы» в биографии автора, перед читателем во всем блеске предстает калейдоскоп парижских подробностей, которые позволяют увидеть великий город так, как видит и ощущает его Михаил Герман, – именно увидеть, поскольку свой рассказ автор иллюстрирует собственными цветными и черно-белыми фотографиями, с помощью которых он год за годом стремился остановить дорогие ему мгновения жизни непостижимого, неуловимого Парижа.В формате pdf A4 сохранен издательский дизайн.
Импрессионизм — живопись впечатления, мгновения, выхваченного из монотонности будней. Хотя зародилось это течение в Париже еще во второй половине XIX века, по сию пору оно вызывает повышенный интерес публики. Замечательный знаток французской культуры М. Ю. Герман, доктор искусствоведения, изложил в книге собственную, глубоко продуманную и эмоциональную версию истории импрессионизма, рассказал о пути великих мастеров (Эдуара Мане, Клода Моне, Эдгара Дега, Огюста Ренуара и многих других), а также о том, как французское влияние отозвалось в искусстве других стран, в том числе — России.
В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.