На рыдване по галактикам - [127]

— Кадет Соколова, не хотите устроить перерыв и потренировать ЦНС интеллектуальной игрой? — вкрадчиво спрашивает Бо. Под таковой он, само собой, подразумевает нарды. Но с ними у меня и так порядок, а вот шахматную мысль еще развивать и развивать, поэтому я не менее вкрадчивым тоном интересуюсь, как насчет забавы, развивающей пространственное воображение даже у компьютеров.

Бо как-то скучнеет: видимо, за последние пару недель трехмерные шахматы успели ему надоесть. Он даже издает демонстративный вздох, намекая, должно быть, что является меркантильным искусственным разумом и не откажется от небольшой взятки, дабы скрасить предлагаемое ему тоскливое времяпровождение. Однако приступить к торгу мы не успеваем: внешние датчики засекают вдали бредущего обратно к рыдвану любителя кактусов. Кажется, пора возвращаться за стол божественных переговоров… ну, или за погрузчик с печеньем.

Снова с налету ткнувшись носом в защитное поле, аборигенный посол заносит было многострадальную ладонь над колючим затылком, но вовремя спохватывается и раздумчиво трет чело, прикидывая, как привлечь внимание небожителей. Не придумав ничего умного, начинает прыгать и размахивать руками, выкрикивая что-то вроде «Моя прийти, выходи давай».

И все-таки интересно, во что выльются обещанные почести? Хорошо бы это оказалось нечто, не слишком травмирующее организм и психику. Поглоти меня туманность, было бы недурно, если в этот набор входила доставка хоть на каких-нибудь примитивных колесницах. Передвигаться в скафандре Баса — то еще испытание, особенно, когда делать это нужно в темпе. Как ни подгоняй размер, я все равно болтаюсь в нем, точно одинокое яйцо альтаирской птухары в ее гигантском гнезде.

— Ладно, двинули на разведку. Бортинженер Стратитайлер, прихвати-ка контейнер гару-гару на всякий пожарный. Форма костюма полная, как для планеты с агрессивной средой. Цилли, пойдешь с нами. Бас, командование на тебе. Соколова, остаешься за старпома. Если что — вызову шлюп, пригонишь, — распоряжается Варг, вволю налюбовавшись на скачки посла.

— Я не прочь прошвырнуться, — улыбается бортмех, хрустнув пальцами. Она-то в противометеоритнике и не вспотеет, поди… хотя от перспективы куковать на борту, пока разведгруппа там приключается, прогулка в тяжелом скафандре уже и не кажется такой трудной. Как так, самое интересное — и без меня? Даже краткосрочное повышение до цельного старпома не способно компенсировать разочарования. Если бы это распоряжение отдал Бас, я бы, пожалуй, без особого труда его уломала, пилот таки падок на лесть, а капитана проймет только алмазобетонная аргументация. Которую я пока не сочинила. Как назло переводчик Нюка сводит на нет мои лингвистические таланты, которыми я могла бы козырнуть при других обстоятельствах. А остальные умения кадета Соколовой не так уж уникальны, чтобы без них переговоры не могли обойтись.

Глянув на мой погрустневший фейс, инженер делает «шкряб» в зеленых вихрах и вдруг категорично заявляет:

— Я без пяти минут профессионального ксенолога на эту планетку и ногу с трапа не спущу. Из вас с Цилли, только без обид, ок? Из вас дипломаты — как из коборука — бабочка. Если б не Соколова, вы б, кэп, уже поджарили вождя вместо той полянки за милую свою кровожадную душу. И поимели бы мы локальный конфликт и вагон навоза вокруг «Дерзающего».

— И как только я на Тагаране общий язык с аборигенами-то нашла? — интересуется бортмех не без обиды.

— Нет, вы посмотрите на него! — закатывает глаза Бас. — Второй рейс, в космосе без году неделя, а туда же, косморазведчика учить! И не с такими контактировали!

— Третий! — спешно встреваю я, припомнив, что до рыдвана Нюка успели выпереть еще из парочки мест. Глаза Варга немедля наливаются кровью.

— Ми-истер Ксенакис, — тяну как можно жалобнее, устремив на пилота самый проникновенный из своего довольно скудного арсенала ласковых взглядов, — я ж скафандр буду беречь, как… как тагаранец — пакет с заваркой! Вот честное слово! Просто ну очень хочется… поконтактировать! Вы-то бывалый разведчик, все это перевидали, а мне как учиться и опыта набираться, если на корабле буду сидеть?

— Ксенология — наука об иных, негуманоидных формах жизни, — цедит Варг свирепо, поднимаясь из кресла и сверля неугомонного инженера взглядом. — А это — гуманоиды, мать их, земного типа! Как с такими обращаться, я могу прямо сейчас прямо на тебе продемонстрировать, зирок ты языкатый!

Нюк предусмотрительно пятится, но уже знакомое упертое выражение на обцелованной солнцем мурзиле говорит, что сдаваться он не намерен.

— Упс… переводчик, кажется, сломался, — произносит он. Раздираемый противоречиями Бас оценивающе смотрит то на меня, то на капитана, видимо, пытаясь выбрать меньшее из двух зол: вконец раздраконить Вегуса или же огорчить мою драгоценную кудрявую персону, к которой он с недавних пор так неровно дышит.

— Кэп, да возьми ты мелкоту, ну скучно им на борту торчать, — вступается вдруг Цецилия, поняв маневр бортинженера. — Что эти дикари могут против наших скафандров и бластеров? Ранцы я проверила, все пашут. Если что не так — на них свалим.