На парусниках «Надежда» и «Нева» в Японию. Первое кругосветное плаванье российского флота - [49]

Ветер дул несколько дней сряду крепкий от O и OSO и сопровождался жестокими порывами, которыми изорвало у нас несколько парусов. Течение было, как то и ожидать следовало, всегда к западу. По наблюдениям капитана Ванкувера, действие оного должно склоняться к северу; но я немало удивился, нашед сему противное; ибо в продолжение двух дней, 21 и 22 мая, между 6-м и 4-м градусами южной широты, снесло нас течением 49 миль на SW 65°. Сие побудило меня держать курс одним румбом севернее, а именно NtW. Течение к югу между тем уничтожилось и было после всегда к N2W до самых островов Сандвичевых.

Мая 22-го находились мы в широте 3° 27´ южной и долготе 145° 00´ западной. 24-го дня, во время безветрия, погрузил Горнер Сиксов термометр на 100 саженей. В сей глубине оказалась теплота воды 11½ градусов, на поверхности моря и в атмосфере термометр показывал 21½. Гельсова машина показывала, напротив того, в той же глубине 19 градусов, хотя находилась в море и 20 минут. Сие служит доказательством, что вода во время поднимания машины весьма согрелась. Опыт, учиненный посредством Сиксова термометра, признавал Горнер вернейшим. Мы находились в сие время в широте 56° южной, долготе 146° 16´ западной. Два дня уже дул ветер переменный слабый, прерываемый безветрием; но мы чувствовали, что воздух был приятнее и, в сравнении с тем жаром, который переносили мы несколько недель прежде сего, мог назван быть холодноватым, а особливо во время ночи. Термометр показывал, впрочем, только на 1½ градуса менее, нежели в первые дни бытности нашей у Нукагивы.

В пятницу 25 мая в 3 часа пополудни перешли мы экватор в долготе по хронометрам нашим 146° 31´, по счислению же 144° 56´. Итак, в семь дней корабль увлекло течением на 1½ к западу[60]. В сей день приметили мы течение к ONO 16 миль; на другой день было оно опять, как и прежде, западное. Объяснение разности такого однодневного течения не нетрудно. До сего времени не видали мы почти никаких птиц. Мая 27-го в широте 2° 10´ и долготе 146° 50´ усмотрели кучу тропических и других малых, между коими находилась одна большая, совершенно черная. Дикий наш француз утверждал, что он видал последнюю часто около Нукагивы и других островов Вашингтоновой купы и слыхал будто бы от других, что оная никогда далеко от земли не отлетает.

Сия птица, равно как и виденная в море большая зеленая ветвь, вселили в нас надежду, что мы придем, может быть, еще сею же ночью к какому-либо неизвестному острову. Ночь была лунная и весьма светлая, но ожидания наши оказались тщетными. Мая 30-го умер наш повар Иоган Нейланд. О болезни его упомянуто мною прежде. Я надеялся привезти его живого в Камчатку, но великий жар, который переносили мы в бытность свою у Нукагивы, ускорил смерть его.

В продолжение нашего плавания до восьмого градуса широты были часто штили и столь переменные ветры, что однажды только дул ветер шестнадцать часов непрерывно от запада. Погода продолжалась пасмурная, и шли сильные дожди, которые доставили нам ту выгоду, что мы могли наполнить почти все свои бочки пресной водой. В широте восьми градусов ветер, отходя к NO, сделался ONO, настоящее направление пассатного ветра, продолжавшееся до самого прихода нашего к островам Сандвичевым.

Ветер все еще продолжался крепкий от NO и NOtO при сильном волнении от NO, причинявшем великую качку и беспокойство. В сие время оказалась в первый раз в корабле течь и была столь велика, что мы два и три раза в день должны были выливать воду. Но течь сия не была опасна и происходила оттого, что корабль, сделавшись гораздо легче, нежели как он был при отходе из Европы, поднялся от воды, и как пенька в пазах ватерлинии сгнила вовсе, то при малейшей качке входило воды в корабль немало. До прибытия нашего в Камчатку нельзя было пособить сему, и мне ничего более не осталось, как сожалеть о своих служителях, которые отливанием воды при великих жарах весьма затруднялись.

В четверг 7 июня поутру в 6 часов находились мы по счислению в недальнем уже расстоянии от восточной стороны острова Оваги; почему я и переменил курс NNW на NWtW. В половине 9-го часа увидели восточную оконечность Овагийскую, лежащую от нас на NW в расстоянии 36 миль, однако горы Мауна-Ро не могли приметить. В полдень находились мы в широте 19° 10´. Восточная оконечность Оваги, лежащая под 19° 34´ широты, была тогда от нас прямо на N.

В бытность нашу в порту Анны-Марии могли мы получить от нукагивцев на оба корабля только семь свиней, из коих каждая была весом менее двух пудов. Сей крайний недостаток в мясной провизии возлагал на меня обязанность зайти к островам Сандвичевым, где полагал я запастись оною достаточно. Хотя все служители были совершенно здоровы, однако, представляя себе, что во все долговременное плавание от Бразилии, выключая первые недели, единственная их пища была солонина, не мог я не опасаться цинготной болезни, невзирая на все предосторожности. Ни нужда поспешать на Камчатку, где долженствовали пробыть, по крайней мере, целый месяц, для того, чтобы быть в состоянии прийти в Нагасаки в половине сентября месяца, как такое время, в которое муссон переменяется у берегов японских, ни желание мое взять от Вашингтоновых островов совсем особенный курс от всех предшествовавших мореплавателей, на коем, не без причины, полагать я мог сделать новые открытия, словом, ничего не смел я предпочесть попечению о сохранении здоровья служителей, и должен был непременно коснуться островов Сандвичевых.