На острие танкового клина. Воспоминания офицера вермахта, 1939–1945 - [116]
В Карлсбаде царил полный хаос. На станции стояло три санитарных состава, а между ними – эшелон с боеприпасами. Внезапно в одном из вагонов санитарного поезда, прямо рядом с составом с боеприпасами, вспыхнул пожар. Ходячие раненые бросились тушить пламя и, к счастью, погасили его – русские просто наблюдали за происходившим и ничего не предпринимали. Было жутко жарко, при этом кончились бинты. Рядом со мной лежал шестнадцатилетний мальчишка с ампутированными ногами, повязки ему не меняли уже две недели. Парень из последних сил терпел боль и надеялся, что, может статься, удастся попасть «под защиту» американцев.
Медсестры спали среди нас по ночам с перевязанными головами, чтобы сойти за раненых солдат.
Мы держались один за всех, все за одного. Русские то и дело старались стащить с кого-нибудь сапоги, снять часы или отобрать какие-то другие личные вещи. Еды мы от русских не получали. Ходячие побирались – просили милостыню у гражданского населения. Тут вдруг кому-то в голову пришла светлая мысль: один из докторов объяснил русскому коменданту, что в двух поездах начинается эпидемия. Что было делать коменданту? Русские запаниковали и отправили все три эшелона к американцам.
Слава богу, их комендант сумел понять нашу ложь во спасение. Тем не менее он объявил наши три состава «открытым госпиталем». Положение наше было очень шатким, поскольку вооруженный личный состав чешских «полувоенных» формирований сновал там и тут, горя решимостью мстить за оккупацию своей страны Гитлером. В итоге все закончилось хорошо. Через несколько дней прибыла колонна американских грузовиков, которая доставила нас в военный госпиталь в Франценбаде, прямо на границе с Германией. Здесь наконец получили помощь тяжелораненые. Меня спустя две недели перевели в Эгер, что рядом с Франценбадом, я оказался в переполненном лагере для военнопленных, в котором под открытым небом содержались 30 000 человек.
Через несколько дней вдруг по репродуктору передали: «Майор Вилли Курц – к воротам! – Появился джип военной полиции. – Пошли, майор, – приказали мне несколько бесцеремонно. – Нам приказано доставить вас на допрос. Садитесь!» – Я заволновался.
Перед зданием, где размещалось командование, стоял молодой офицер. «Проходите!» – сказал он. Я все еще оставался при наградах и знаках различия. Войдя в большое помещение, я увидел американских офицеров, выстроившихся в два длинных ряда, между которыми образовался проход. По нему меня подвели к огромному столу, за которым сидел генерал и несколько старших офицеров. Военный трибунал, как подумалось мне, но за что? Когда я подошел к столу, генерал и офицеры поднялись.
«Вы майор Вилли Курц из 21-й танковой дивизии?»
«Так точно». – Я по-прежнему не знал, что происходит.
«Вы служили в 125-м полку под начальством полковника фон Люка и участвовали в боях в Риттерсхоффене в Эльзасе?»
«Совершенно верно. Те четырнадцать суток стали для меня едва ли не самыми тяжелыми за все время на фронте». – Они что, собирались наказать меня за Риттерсхоффен?
«Я командир 79-й пехотной дивизии армии США, которая сражалась с вами в Риттерсхоффене[138]. Тут мой штаб, а вот там за вами мои офицеры, которые построились в вашу честь. От своего имени и от имени всех моих солдат и офицеров мне бы хотелось выразить уважение и высказать высокую оценку того, как храбро вы сражались. Мы испытываем искреннее уважение к вам».
Я остолбенел, не зная, что сказать, и изо всех сил старался сдержать слезы: после тяжелых боев в Риттерсхоффене, после всех трудных месяцев и после раны теперь неприятель сделал в отношении меня столь широкий жест. Наконец я собрался с силами и ответил:
«Мне бы хотелось тоже выразить свое уважение к вам, генерал, и к вашей дивизии. Мы восхищались вашей храбростью и упорством, с которыми вы держали оборону в деревнях Хаттен и Риттерсхоффен, несмотря на то что ваши батальоны в течение нескольких суток находились в окружении. Особенно впечатлило нас то, как вы вышли из боевого соприкосновения – ночью, да так, что мы ничего не заметили. Когда вы ушли, мы все сошлись во мнениях, что в Риттерсхоффене не было ни победителей, ни побежденных. Утром после вашего отхода мой командир, полковник фон Люк, играл хорал на уцелевшем среди руин церкви органе, а мы, солдаты и вынесшие горькую ношу войны жители, плакали».
«Через несколько дней, – продолжал генерал, – я бы хотел встретиться с вами в присутствии моих офицеров и послушать о том, как вы, немцы, вели бои в Риттерсхоффене, обсудить ваши трудности и вашу тактику. Уверен, нам есть чему у вас поучиться».
– Я был поражен, – завершил Вилли Курц свою эпопею, – с каким интересом внимали американцы тому, что я рассказывал, и не только о боях с ними, но и о том, что происходило на фронте в России. Я провел с ними несколько дней и как раненый скоро получил свободу.
Только в 1988 г. мне довелось познакомиться с «Лотарингским крестом» – боевой хроникой 79-й пехотной дивизии[139]. Там я прочитал в том числе и такие слова: «Когда война в Европе закончилась, “Нью-Йорк таймс” процитировала “историю майора Курца”, изложенную в “Юнайтед-Пресс”».
Аннотация издательства: «Гитлеровские войска, не считаясь с потерями, стремились овладеть так называемым ораниенбаумским пятачком — небольшим участком побережья Финского залива. Советские солдаты и военные моряки крепко удерживали этот важный плацдарм. Он надежно прикрывался мощным артиллерийским огнем с фортов Красная Горка и Серая Лошадь. Автор книги — командир батареи двенадцатидюймовых орудий — пишет главным образом об артиллеристах, о том, как они обеспечивали оборону ораниенбаумского пятачка, подавляли вражескую артиллерию, обстреливавшую Ленинград, а затем содействовали наступлению наших войск с плацдарма, разгрому врага у стен города-героя.
Эта книга о доблестных моряках торпедных катеров специального класса надводных кораблей Советского Военно-Морского Флота, — о том, как защищали они свою Советскую Отчизну в годы Великой Отечественной войны. Беспредельно преданные Родине, Коммунистической партии, народу, верные воинскому долгу, моряки торпедных катеров выполняли самые разнообразные задания, наносили гитлеровцам большой урон, умножали замечательные боевые традиции нашего славного Военно-Морского Флота. Молодые моряки свято хранят эти традиции, следуют им в ходе напряженной боевой учебы.
В этой книге, подготовленной историками, ветеранами войны, журналистами, читатель найдет документальные рассказы о Днепропетровщине накануне и в годы Великой Отечественной войны, о героизме тысяч советских воинов, преодолевших «Восточный вал», форсировавших Днепр и освободивших от фашистов Приднепровский край, о его развитии в послевоенные годы. Рассчитано на массового читателя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Белый генерал Василий Георгиевич Болдырев – фигура загадочная. Сперва называл советскую власть «красным кошмаром, который давит и душит Родину». Осенью 1918 года стал членом Директории и был назначен главнокомандующим. Во время военного переворота, когда Директорию арестовали, а Совет министров избрал верховным правителем России Колчака, Болдырев был в Уфе. Будь он в Омске, история могла пойти по другому пути, потому что часть офицеров поддерживала генерала, и у него были все шансы стать правителем.В 1922 году во Владивосток вошли красные.
Тот, кто владеет Крымом, владеет Черным морем. Это прекрасно понимали византийцы, генуэзцы, турки, последовательно владевшие полуостровом. В 1783 г. императрица Екатерина II повелела присоединить Крым к России.Крым стал одновременно цитаделью России и курортной зоной. Там располагались практически все базы Черноморского флота и морской авиации. Чуть ли не половина авиационных и ракетных полков СССР также находились в Крыму.Что представлял собой военный Крым в 70—80-х годах ХХ века? Как проходил раздел флота, авиации, баз и полигонов между Российской Федерацией и Украиной в середине 1990-х годов?Как повлияло на военную инфраструктуру полуострова 23-летнее украинское правление?Почему у России не было иного выхода, нежели помочь населению Крыма весной 2014 г.?Об этом и многом другом рассказывается в книге Александра Широкорада «“Непотопляемый авианосец” Крым.
Впервые на русском языке публикуется книга генерал-полковника Пауля Хауссера - одного из создателей войск СС, который принимал участие в формировании мировоззрения и идеологии гвардии Третьего рейха. Его книга, написанная с прямотой старого офицера, отчасти наивная и даже трогательная в этой наивности, будет весьма интересна для читателя. Это - другой взгляд на войска СС, не такой, к какому мы привыкли. Взгляд гвардейского генерала на черномундирные полки, прошедшие длинный фронтовой путь и особенно "отличившиеся" в сражениях на восточном театре военных действий.
Немецкое партизанское движение («Вервольф») еще до некоторых пор оставалось закрытой страницей для отечественного читателя. Многочисленные добровольцы, сражавшиеся после капитуляции Германии против Красной Армии и Союзников, долгое время оставались в массовом сознании фанатиками, которые предпочитали погибнуть за сгинувший нацистский режим. Данная книга позволяет ответить, кто и как попадал в немецкое партизанское движение «Вервольф». Были ли они фанатиками, ослепленными идеологией, или невольными участниками, которые в силу обстоятельств не могли выбрать мирную жизнь.
Маршал А.И. Еременко: Иоахим Видер участвовал в битве на Волге в составе 6-й армии в качестве офицера для особых поручений и офицера разведотдела VIII армейского корпуса этой армии. Он принимал участие в сражениях под Харьковом, а затем с 6-й армией дошел до Сталинграда, где разделил участь окруженных войск. В течение нескольких лет Видер находился в советском плену, а затем возвратился в Западную Германию, где проживает и поныне. Видер – сын католического священника, весьма религиозный человек, которого не заподозришь в симпатиях к коммунизму.
Восточноевропейские земли своей красотой и природными богатствами издревле привлекали к себе внимание чужеземных захватчиков, как со стороны Азии, так и со стороны Западной Европы. Знаменитый лозунг «Drang nach Osten» («Поход на Восток») был провозглашен Германией еще в Первую мировую войну. В конце 1930-х он вновь стал актуальным. Однако на этот раз он связывался с «крестовым походом» против большевизма. Скорее ради материальной выгоды в виде захвата территорий, нежели по идеологическим соображениям в войну против большевизма наряду с Германией включились такие европейские страны, как Италия, Румыния, Венгрия, Финляндия.