На крутом переломе - [86]

— Здравствуйте, Тимофей Александрович! Вы совсем про меня забыли. Я права или нет? Долго не молчите. Отвечайте сразу.

Звонила Ольга. Сказав последнюю фразу, замолчала, ожидая ответа: они условились о такой форме разговора, когда кому-то из них хотелось знать правду, как в тесте, тут же, не допуская никакой паузы, отвечать сразу.

— Нет, не забыл. Даже думал позвонить тебе, как только допишу отчет. Минут через тридцать пять я бы набрал твой номер. — Никаноров был искренним. Со времени последней встречи прошло, наверное, около месяца. И чувства обиды, раздражения на Ольгу у него уже не было. Хотя где-то в глубине души мысль услышать еще не раз приглашение куда-нибудь уехать теплилась. А что поделаешь? Правда на ее стороне. Вслух он сказал: — Я рад твоему звонку. Рад услышать твой голос. Это честно.

— Тогда есть предложение. — Ольга заговорила радостно. — Съездить на два дня в дом отдыха. У нас путевки продавали. Я и купила. Две. Как вы на это?

— Положительно. А что за дом отдыха?

— «Золотая осень». В лесу находится. Место прекрасное. И до речки километра полтора. Я бывала там несколько раз. И добираться недолго.

— Зачем нам автобус. Поедем на моей машине. Я теперь сам себя вожу, и от этого даже лучше себя чувствую. Все как на дикаря смотрят. Даже ненормальным считают. — Планируя встречи с Ольгой, которые проходили не у нее на квартире, Никаноров старался предусмотреть, чтоб не было возможности столкнуться нос к носу с кем-то из знакомых, особенно заводских, чтоб место встречи находилось как можно дальше от города. Предложенное Ольгой место его устраивало. Договорились, что поедут в субботу, сразу во второй половине дня, когда он успеет закончить самые неотложные дела.

— Ждите моего звонка. Как буду выезжать — позвоню. До встречи, Оля. Целую и крепко обнимаю.

— Я тоже.

Почувствовав подъем, Никаноров на одном дыхании переписал черновик, прочитал его, а схемы просматривать не стал, запланировав сделать это на другой день. А что если пригласить Ольгу домой? Оттуда прямо. Можно. Ведь Вадима не будет целую неделю. Однако раньше я никогда этого не делал. И сама Ольга желания сходить ко мне в гости не высказывала. Пожалуй, неплохое правило. И не стоит его менять. А как захотелось увидеться с Ольгой! Может, все-таки позвонить? Но позвонить не успел: без предупреждения нагрянул новый первый секретарь обкома, сменивший Богородова, которого свояк из ЦК перетащил в Москву, — Напольнов, чтоб ознакомиться с заводом и выяснить возможности создания бригады по газификации.

— У нас трудное положение с газовщиками. Задыхаемся, — вводил в курс дела секретарь обкома Напольнов, невысокого роста, с хорошо уложенными, но уже поседевшими волосами молодой человек. — А люди раскусили, какую выгоду они получат, если в дом проведут газ. И на прием ходят в обком, в облисполком. Целыми улицами. Притом из сельской местности больше, чем с рабочих поселков. А в этих поселках ваши люди живут. По плану у нас там работают службы. Но численность их мизерная. Мы к вам и приехали затем, чтобы обратиться за помощью. — Секретарь замолчал и пытливо посмотрел на Никанорова.

— А в каком виде эта помощь? — поинтересовался директор, еще не понимая, к чему клонит первый секретарь.

— По примеру вашей агроколонны. Нужно подготовить на заводе бригаду газовщиков. Мы обеспечиваем им фронт работ. Так что польза взаимовыгодная.

Никаноров знал, что сотни домов на поселке, прилегающем к заводу, были личными и не газифицированными. Жильцы и к нему не один раз приходили с вопросом: «А когда будут газифицировать наши улицы?» По плану, — отвечал он. И знал, что этого плана многим придется ждать годы, а иным и не дождаться — возраст не даст. Поэтому, без труда уловив суть просьбы первого секретаря обкома и выгоду для коллектива завода, он согласился.

— Мы создадим такую бригаду. И затягивать не будем.

— Надеюсь, Тимофей Александрович. — Напольнов пожал руку Никанорову и вышел, категорически запретив директору провожать его, сказав на прощание: — В случае чего обращайтесь прямо ко мне. В любое время.

— Хорошо! — ответил Никаноров и подумал, что будто сердцем чувствовал, что не надо уезжать. И правильно, что не уехал. А ведь чуть было не уехал!

С утра следующего дня, чтоб не откладывать выполнение обещания в долгий ящик, Никаноров провел совещание инженерного состава, на котором были намечены основные меры по созданию бригады газовщиков, определили ответственного — главного инженера завода. Потом вплотную стал заниматься текучкой.

Без труда дождавшись полудня, Никаноров проехал в свой гараж, проверил готовность машины. Почти полный бак и канистра в багажнике. Домой Никаноров поехал на своей «Волге». После покупки она почти не изменилась — раньше он мало прибегал к ее услугам— поэтому блестела как новенькая. Она и в самом деле не была старой: Никаноров пользовался ей очень мало. Вадим водительских прав еще не заимел. Однако настроен, как он выражается, «катать тачку самостоятельно». Пусть катает. Разве жалко?

Когда Никаноров подъезжал к дому, люди невольно обращали внимание не на него, а на его машину. Их особенно привлекал цвет ее — черный. Блестящий, свидетельствующий о респектабельности, о принадлежности к сильным мира сего. Вот ведь как получается, думал Никаноров, все сначала смотрят на машину, а уж потом — на меня. Так и при знакомстве иногда бывает, что некоторые сначала спрашивают, где работаешь, кем? А уж потом, узнав твой пост, положение в табели о рангах, начинают в соответствии с этим и вести себя: или уважительно — если сами ниже, или снисходительно, панибратски — если пост их окажется выше. Может, и не всегда так, но бывает. Как ни крутись, а место тоже красит человека.