На крутом переломе - [69]

Шрифт
Интервал

— Странно, — подал голос Фанфаронов, — куда же он жену-то дел? И не поймешь: то ли выгнал, то ли сама ушла. Хотя ничего странного нет. Это трагедия человека. Разве не может больная жена оставить здорового мужа? Из высших побуждений?

— Может, конечно, может, — согласился Северков. — Но все-таки диковато: больная — и уходит. Как жить ей? Кому она, больная развалина, нужна? Кстати, где она сейчас? Что делает? Жива ли?

— Этого никто не знает. — Угрюмов резко поднялся. — Даже органы внутренних дел. Хотя поиск ее ведут давно. Пойду полежу на полке. С вашими разговорами совсем замерзать стал.

За Угрюмовым поднялись остальные. И лишь Фанфаронов остался. Его волновала не только беседа с Угрюмовым, хотя многое из услышанного было и для него новостью, — расстроен Фанфаронов был тем, что двоюродный брат, с которым он когда-то очень близко дружил, теперь почти в безнадежном состоянии лежал в областной больнице. У него с новой силой вспыхнула болезнь: хроническая пневмония, мучившая его всю жизнь. Когда-то, еще в детстве, оставленный без присмотра, Лаврентий, так звали брата, залез на спор, в пруд. Сначала по колено, потом, сорвавшись в имевшуюся на дне выбоину, плюхнулся по самую шейку. Дело было осенью. И когда он пришел домой, продрогший, по макушку мокрый, то все перепугались, а особенно бабушка. Она вымыла его горячей водой, напоила чаем с малиновым вареньем, прочитала молитву и уложила спать. Потом, когда он проснулся, у него поднялась температура и не спадала несколько дней. И тогда Лаврентия отвезли в больницу. Оказалось, что он так крепко застудил легкие, что врачи ничего уже сделать не могли. Пролежав в больнице около трех месяцев, он вышел из нее маленьким инвалидом: через каждые три-пять минут он задыхался в кашле. И это осталось у него на всю жизнь. Врачи поговаривали тогда, что, дескать, Лаврентий долго не протянет. Однако отменное питание, забота всей семьи, а главное — жажда жизни брали свое. Организм боролся, и Лаврентий рос. С золотой медалью закончил школу, потом институт и тоже получил диплом с отличием. Стал работать инженером. Вскоре женился. Родился сын — вполне нормальный. И тут Лаврентию пришлось уйти на инвалидность. Шли годы. Сына взяли в армию, а его самого, уже в который раз, прижало так крепко, что участковый врач даже в больницу не хотел давать направление: считал, бесполезно. Лаврентий и в самом деле был очень плох. Когда Фанфаронов пришел навестить его, он испугался: перед ним, вроде, был не его брат Лаврентий, а еле подающий признаки жизни скелет, обтянутый кожей. Фанфаронов даже пошатнулся от неожиданности. Лаврентий заметил это и пояснил, слабо, с передышкой между словами:

— Я… похудел… на двадцать… семь… килограм… мов.

Фанфаронов использовал все свои связи, и брата, можно сказать, вытащили из могилы. И вот теперь новый приступ болезни. Еще более сильный, чем в прошлый раз. Жена Лаврентия то и дело вызывает врачей на дом, а в больницу его не принимают, по-прежнему считая напрасной тратой времени. И положение обостряется с каждым днем: уколы, таблетки организму уже противопоказаны. Лаврентий был в таком тяжелом состоянии, что уже не вставал с постели. Врачи откровенно признавались, что дни его сочтены.

Он сам понимал это и, задыхаясь в кашле, шептал: «Жаль, поздновато… квартиру… получили… Хорошая… квартира… Так бы… хотелось… пожить… в ней». И после этих его слов жена прибежала к Фанфаронову. И Кузьма Васильевич, как и в случае с сыном Осипова, вспомнил своего старинного друга, сына академика Тузова, с которым когда-то учился в школе. И подумал, что врачи — это, и в самом деле, особые люди, и к ним мы обращаемся не в лучшие дни нашей жизни. Фанфаронов на своей «Волге» съездил к нему — и Лаврентия положили в областную больницу, одну из лучших в Союзе, где он еще никогда не лечился. И вот теперь, уже в этой больнице врачи подтвердили: дни Лаврентия на исходе. Испробовали и использовали все, что можно. Даже подняли его на ноги, однако сказывался возраст: организм устал бороться. «Придется опять идти к Тузову. Надо же что-то делать, предпринимать, — в глубоком расстройстве думал Фанфаронов. — А мы тут ругаемся. Строим козни друг другу. Зачем? Что такого, из ряда вон плохого сделал мне Никаноров? Ну, объявил выговор, у самого их тоже немало. Может, я и в самом деле для корпуса устарел? Зачем я приехал на эту дурацкую рыбалку? И рыбу-то не ловили».

Фанфаронов, как никто из его друзей, ценил силу и талант Никанорова. Завидовал ему тайно. И боялся его как руководителя, хотя и не признавался в этом ни себе, ни друзьям. Он понимал, что партийное собрание, выступление на нем Осипова — лишь прелюдия. Самое страшное, что его ожидало, было еще впереди. И ожидать долго ему не пришлось. Никаноров перед подписанием приказа об упразднении корпуса пригласил Фанфаронова к себе.

Кузьма Васильевич шел и мысленно представлял, в каком русле будет происходить их разговор. Готовился, подыскивал аргументы. Но все полетело прахом. Разговор начался совершенно не так, как предполагал.

В приемной директора Фанфаронов поздоровался с Леной, молодой секретаршей, одинокой женщиной, работавшей еще в бытность Ястребова, расспросил ее о дочери, которую, кстати, как и сына наладчика Осипова, помогал устраивать в клинику Тузова, потом глубоко вздохнул и, повернув ключ в двери, вошел в кабинет.


Еще от автора Валентин Алексеевич Крючков
Когда в пути не один

В романе, написанном нижегородским писателем, отображается почти десятилетний период из жизни города и области и продолжается рассказ о жизненном пути Вовки Филиппова — главного героя двух повестей с тем же названием — «Когда в пути не один». Однако теперь это уже не Вовка, а Владимир Алексеевич Филиппов. Он работает помощником председателя облисполкома и является активным участником многих важнейших событий, происходящих в области. В романе четко прописан конфликт между первым секретарем обкома партии Богородовым и председателем облисполкома Славяновым, его последствия, достоверно и правдиво показана личная жизнь главного героя. Нижегородский писатель Валентин Крючков известен читателям по роману «На крутом переломе», повести «Если родится сын» и двум повестям с одноименным названием «Когда в пути не один», в которых, как и в новом произведении автора, главным героем является Владимир Филиппов. Избранная писателем в новом романе тема — личная жизнь и работа представителей советских и партийных органов власти — ему хорошо знакома.


Рекомендуем почитать
Марк, выходи!

В спальных районах российских городов раскинулись дворы с детскими площадками, дорожками, лавочками и парковками. Взрослые каждый день проходят здесь, спеша по своим серьезным делам. И вряд ли кто-то из них догадывается, что идут они по территории, которая кому-нибудь принадлежит. В любом дворе есть своя банда, которая этот двор держит. Нет, это не криминальные авторитеты и не скучающие по романтике 90-х обыватели. Это простые пацаны, подростки, которые постигают законы жизни. Они дружат и воюют, делят территорию и гоняют чужаков.


Матани

Детство – целый мир, который мы несем в своем сердце через всю жизнь. И в который никогда не сможем вернуться. Там, в волшебной вселенной Детства, небо и трава были совсем другого цвета. Там мама была такой молодой и счастливой, а бабушка пекла ароматные пироги и рассказывала удивительные сказки. Там каждая радость и каждая печаль были раз и навсегда, потому что – впервые. И глаза были широко открыты каждую секунду, с восторгом глядели вокруг. И душа была открыта нараспашку, и каждый новый знакомый – сразу друг.


Мадонна и свиньи

Один из ключевых признаков современной постмодернистской литературы – фантасмагоричность. Желая выявить сущность предмета или явления, автор представляет их читателю в утрированной, невероятной, доведенной до абсурда форме. Из привычных реалий складываются новые фантастические миры, погружающие созерцающего все глубже в задумку создателя произведения. В современной русской литературе можно найти множество таких примеров. Один из них – книга Анатолия Субботина «Мадонна и свиньи». В сборник вошли рассказы разных лет, в том числе «Старики», «Последнее путешествие Синдбада», «Новогодний подарок», «Ангел» и другие. В этих коротких, но емких историях автор переплетает сон и реальность, нагромождает невероятное и абсурдное на знакомые всем события, эмоции и чувства.


Двадцать веселых рассказов и один грустный

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Маска (без лица)

Маска «Без лица», — видеофильм.


Человек у руля

После развода родителей Лиззи, ее старшая сестра, младший брат и лабрадор Дебби вынуждены были перебраться из роскошного лондонского особняка в кривенький деревенский домик. Вокруг луга, просторы и красота, вот только соседи мрачно косятся, еду никто не готовит, стиральная машина взбунтовалась, а мама без продыху пишет пьесы. Лиззи и ее сестра, обеспокоенные, что рано или поздно их определят в детский дом, а маму оставят наедине с ее пьесами, решают взять заботу о будущем на себя. И прежде всего нужно определиться с «человеком у руля», а попросту с мужчиной в доме.