На далеких рубежах - [41]

Пара старшего лейтенанта Телюкова начала вдруг отставать.

— Подтянуться! Как поняли? — кодом радировал Дроздов.

Ответа Телюков не дал.

— 89! Подтянуться! Я — 45.

Молчание.

«Неужели отказало радио?» — мелькнула мысль.

— Телюков, подтянуться! — подал еще раз команду Дроздов, пренебрегая кодом.

Ответа не последовало.

«Что за черт! А не перевел ли он радиоаппаратуру на канал перехватчиков?»

Предположение Дроздова подтвердилось. Телюков преспокойно вел переговоры с атаковавшими его летчиками.

— Эй вы, герои! — дерзко кричал он. — Молитесь аллаху, что нам не разрешено вступать в бой, а то я бы вам показал, где в Каспийском море раки зимуют.

— Гляди, чтобы сам не побывал там, вояка! — столь же дерзко отвечал летчик, который, видимо был под стать Телюкову.

— Прекратить болтовню! — резко оборвал Дроздов. — Перейти на свой канал, 89! Чего какафонию разводите? Я — 45!.

Телюков замолчал.

Майор Дроздов переключился на свой канал.

— Как слышите меня, 89?

— Я — 89. Вас слышу отлично.

— Будете наказаны за нарушение радиодисциплины!

— А чего он лезет прямо под хвост самолета?

— Замолчите!

Эскадрилья шла вперед и вперед.

Облачность постепенно снижалась и редела. Сквозь образовавшиеся «окна» начали проступать черно-зеленые куски. Это уже был западный берег Каспия. Майор Дроздов установил связь с аэродромом посадки, узнал о посадочном курсе аэродрома, о направлении круга над ним и обо всем, что необходимо для посадки самолетов на «чужом» аэродроме.

Спустя несколько минут эскадрилья приземлилась. Летчики пустыни любовались местностью, сплошь покрытой травами и лесами. Будто на иную планету попали.

— Рай. Ей-богу, рай! — восхищался Телюков, оглядываясь вокруг. Туго прилегающая кислородная маска отпечатала на его щеках и переносице темно-красную дугу, казалось, что он ел арбуз…

Класс тактики и воздушного боя приобретал вид довольно сложной и интересной лаборатории.

Лейтенант Калашников заканчивал диораму воздушного боя. Техник-лейтенант Гречка с помощью двух младших авиационных специалистов цепляли к проволоке, протянутой под потолком, модели бомбардировщиков и истребителей. Модели воспроизводили разнообразные варианты атак и боевых порядков.

Посреди класса стоял похожий на бильярд ящик. Это был макет района полетов с аэродромом, населенными пунктами, дорогами и другими наиболее характерными ориентирами. На стенах висели пока еще не заполненные витрины с объявлениями: «Что читать по тактике воздушного боя», «Учись метко стрелять», «Из истории авиации» и другие.

Поддубный перелистывал страницы журнала «Вестник воздушного флота», подбирая нужные статьи.

Вокруг лежала гнетущая тишина.

— Перед бурей, что ли? — Гречка выглянул в окно. — Ей-богу, ураган приближается! — крикнул он.

Поддубный насторожился — ведь эскадрилья Дроздова недавно вылетела в обратный путь. Отложив журнал, он вышел во двор. Гречка не ошибся: с юго-востока к солнцу подползала черная туча.

— Закрыть окна! — распорядился Поддубный. — Афганец идет!

Он выбежал на дорогу, надеясь встретить попутную машину. Туча уже заслонила солнце. Из ослепительно сияющего оно сразу превратилось в тусклый, кроваво-багровый диск. На землю опустились сумерки. Словно из жарко натопленной печи, дохнуло горячим воздухом. Задымили песчаные сугробы, запахло пылью.

Ни одна машина, как назло, не показывалась. Но вот из-за коттеджа вынырнула «Победа». Поравнявшись с майором, Челматкин резко затормозил.

— На аэродром? — спросил он.

— А вы где были?

— Начальника штаба привозил.

— Давай скорее!

«Победа» мчалась с предельной скоростью.

Движение воздуха усиливалось. Неразличимы стали очертания даже близлежащих барханов.

Казалось, пустыню подожгли и она вот-вот вспыхнет сплошным пожарищем.

— Скорее, скорее! — торопил майор шофера.

— Да уже и так восемьдесят километров.

— Давай!

На стоянках суетились авиационные специалисты, пришвартовывали самолеты и увязывали веревками чехлы, чтобы их не сорвало ветром. Проскочив мимо стоянки, Челматкин пересек рулежную дорожку и резко затормозил у СКП. Поддубный выскочил из машины и наткнулся на Гришина.

— Видите! — воскликнул тот, махнул рукой на будку СКП, где хлопал по ветру флаг Военно-Воздушных Сил и с бешеной скоростью кружились полушария аэрорумбометра. — Буря! Ураган! Афганец! — в голосе штурмана слышалось отчаяние.

Полковник Слива стоял на своем месте. В одной руке он держал трубку микрофона, в другой — трубку телефона. Неизменная люлька лежала на столике потухшая. Невозможно было понять, по радио или по телефону отдавал он приказы:

— Включить неоновый маяк!

— Прожекторы на старт!

Расспросы излишни — эскадрилья Дроздова не перенацелена на запасный аэродром, она должна сесть здесь, на своем аэродроме.

— Товарищ полковник, разрешите выехать с запасной радиостанцией на дальний привод, — обратился Поддубный к командиру. — Я буду нацеливать самолеты на посадочную полосу.

— Поезжайте.

— Есть!

Спускаясь по ступенькам вниз, Поддубный слышал, как полковник информировал майора Дроздова по радио о том, что на дальний привод отбыл с радиостанцией его помощник.

Запасная стартовая радиостанция стояла наготове, но шофера не было в кабине — он побежал помогать авиационным специалистам; никогда еще не случалось, чтобы запасную радиостанцию гнали за пределы аэродрома. Майор Поддубный сам сел за руль. У него была только одна мысль: не застрять в дороге! Увидя завалы песка, он давал газ, разгонял машину, и она таранила колесами свежие песчаные сугробы. Радист колотил кулаком в будку, сигналя шоферу, чтобы тот ехал тише, а то попортит аппаратуру.