На ближневосточных перекрестках - [3]

В других лавках продаются матрацы, металлические кровати и толстые ватные одеяла, которые тут же изготавливаются из атласа ярких сочных расцветок и хлопка, привезенного из Тихамы (прибрежная полоса Йемена). Этот широкий ряд сука упирается в конторы солидных оптовых купцов, которые не опускаются до мелкой розничной торговли на рынке. Они торгуют сахаром, маслом, автомобилями, аккумуляторами и покрышками.

Мое первое знакомство с городом началось с визита в таиззские мечети. В городе в то время не было музея, а мечети, построенные в раннем средневековье, привлекают внимание любого человека, интересующегося памятниками старины.

Самой старой и большой мечетью города считается мечеть Музаффара, названная в честь построившего ее в VII в. имама Музаффара. Во внутреннем дворике мечети, у наклоненного набок минарета, можно увидеть оштукатуренную кремовым алебастром груду грубых камней. Это могила Музаффара. Из внутреннего дворика широкая дверь ведет в молитвенный зал, в центре которого расположена кафедра резного дерева — мимбар, откуда проповедники произносят хутбу (проповедь). Выкрашенный масляной краской, мимбар выглядит аляповато. Он снабжен микрофоном, и теперь мулла, не напрягая голоса, может читать проповедь: репродукторы, вынесенные на минарет и во все уголки центрального зала, доносят его голос до всех собравшихся в мечети и за ее стенами. Из правого крыла молитвенного зала широкие двери ведут на пыльную, усыпанную мелкой галькой улицу. Против этих дверей, по другую сторону улицы, амфитеатром расположены шесть длинных ступенек каменной лестницы, на которой толпится простой народ, чтобы посмотреть на богатых и знатных, приезжающих на пятничную молитву.

В монархическом Йемене, где запрещалась демонстрация кинофильмов и не было театров, торжественные пятничные выходы представителей местной знати были зрелищем, собиравшим толпы народа. Иногда в мечеть приезжал сам имам Ахмед. Но в свои последние годы, прикованный к постели тяжелым недугом, он не выходил из своего дворца и главными действующими лицами пятничной молитвы были или наследный принц аль-Бадр, или принцы — восьмилетний Абдалла и шестилетний Аббас, или же наместник короля в провинции Таизз.

Имам Музаффар построил в Таиззе и его окрестностях 360 школ и городскую стену. Эта стена, опоясывающая город и сегодня, сложена из крупных камней, наколотых тут Же в горах. В том месте, где стена пересекает вади Усайфира, сделан зигзагообразный проход для пропуска дождевых вод, причем таким образом, чтобы человек не мог проникнуть по нему в закрытый город.

Мечеть Ашрафия, построенная имамом Али ибн Юсефом ибн Даудом ибн Омаром, считается самым интересным культовым сооружением в Таиззе. Она имеет два 30-метровых минарета, белыми свечами упирающихся в небо. На фоне темно-серых с красноватым отливом склонов скалы, На которой построена цитадель, они выглядят особенно эффектно. В центральном купольном зале мечети за деревянной решеткой, составленной из мелких резных катушек, находятся могилы имама Али и его сына Ибрагима. На могилах — надгробные плиты из мягкого серого Известняка. Купол расписан арабской вязью — изречениями из Корана, которые, по мнению строителя, наиболее полно характеризуют жизнь и деятельность имама и его сына. В следующем зале расположены могилы трех правителей. Их имена, написанные на надгробии замысловатой арабской вязью, стерты временем, и даже йеменцам, привыкшим к беглому чтению рукописного текста, трудно их разобрать.

Большая часть мечети запущена. В центральном зале, прямо под куполом, висят шевелящиеся гроздья летучих мышей.

— Туюр аль-лейла (ночные птицы), — говорит сопровождающий меня аскер, показывая глазами вверх, на цепляющихся друг за друга летучих мышей.

В залах пахнет плесенью, давно не проветриваемым помещением. Небольшой зал, где сегодня творят молитву, устлан циновками. Не считая прилегающих двух комнат, где живут охраняющие мечеть аскеры, это единственное место, которое имеет ухоженный вид.

Из мечети Ашрафия по высокому мосту через вади Усайфйра я отправляюсь в мечеть Муатабия, построенную 700 лет назад женой одного из правителей Йемена. Шесть куполов с невысоким минаретом видны издалека.

Внутри мечети купола расписаны золотой и синей краской. Кроме обязательных изречений из Корана встречается изображение небольшой курильницы. Еще к глубокой древности из Йемена в страны Средиземноморья доставляли ценившиеся на вес золота ладан и мирру.

Поэтому присутствие курильницы в орнаменте украшений мечети вполне объяснимо.

Узкая тропинка вьется меж трех- и четырехэтажных домов старого Таизза, окруженных зарослями дынного дерева, папайи, и лопоухих бананов. Я вновь выхожу на центральную площадь. Отсюда можно пройти к мечети шейха Абд аль-Хади Суди с большим купольным залом, где расположены шесть могильных плит. Под одной из них, около михраба[1], покоится строитель мечети шейх Абд аль-Хади. Через двор мечети протекает бегущий с горы Сабр ручей. Йеменцы прямо здесь стирают свои длинные белые рубахи и раскладывают их перед мечетью на земле сушить, прижав по краям камнями, чтобы не унес ветер. Перед этой импровизированной прачечной находится кладбище. Йеменцы в длинных полотняных штанах (серваль) и в белых рубахах располагаются на могильных плитах и в ожидании, когда высохнут их рубахи, мирно беседуют о бренности жизни. Кладбище не считается у мусульман местом, которого следует сторониться. Поэтому просто сидящие люди или играющие среди могильных холмиков дети — обычная картина любого йеменского городка. Около последней, четвертой мечети старого Таизза — фамильной мечети семьи Мутаваккилей, построенной 375 лет назад одним из имамов этой семьи, я встретил своего знакомого, члена королевской канцелярии кади (судья) Абдаллу.